Переодевшись в новую роскошную одежду, кото-рую пораженные предусмотрительностью леди Регины ры-цари нашли у себя в сумках, они оба выглядели велико-лепно, что также добавило хорошего настроения. Оба ры-царя были одеты в сюрко из экарлата пунцового и темно-красного цвета с глубокими проймами, отделанными мехом соболя. Сюрко были затянуты на талии широкими ремня-ми, украшенными тиснением и драгоценными камнями, из-под которых выглядывали шелковые котты, расшитые зо-лотыми нитями. Цель, которую преследовала леди Регина, была вполне ясна — они должны были произвести впечат-ление на своих возлюбленных
Когда они спустились в зал, за столом сидели уже все воины, ожидая своих командиров. За такое короткое время молодые женщины сумели организовать уборку зала и великолепный ужин. Завтра предстояло оплакать и похо-ронить погибших, а сегодня был праздник. И все весели-лись, смеялись, радовались. Челядь и рыцари замка Роче-стер ликовали, что у них появится новый, могучий хозяин, имеющий сильную дружину. Это было ясно, взглянув, как смотрят друг на друга их госпожа и граф Рей.
Герцог и граф расположились на возвышении под роскошным шелковым, с золотой бахромой, балдахином около своих возлюбленных. Ирис вспоминала, как три года назад она, испуганная, с бьющимся сердцем, сидела возле синеглазого рыцаря и мечтала, чтобы он поскорее ушел из ее жизни. А сейчас он самый дорогой для нее человек, ко-торый защитил ее от страшной судьбы наложницы у гру-бого северного воина. Патрику, ее очаровательному ма-лышу, грозила участь в лучшем случае стать дружинником у свирепого ярла.
Стол ломился от различных яств, которые благо-дарные сестры приказали подать на праздничный ужин. И чего тут только не было: колбасы, начиненные мясом кап-луна, рагу из оленьего мяса, бараньи ноги, приправленные шафраном, кабанье мясо с изюмом и сливами, ароматные куры с перцовой подливкой, соус из тушеной моркови, хлеб из белой крупитчатой муки, кроме того, здесь были пирожные в виде цветков и животных, пироги с мясом, ка-пустой, маринованными вишнями. Пирующие наслажда-лись вкусной едой, потягивали сладкое французское вино из прекрасных серебряных кубков и из рогов, украшенных золотыми кольцами. Золотистый эль также был не оставлен без внимания. Веселье переливалось через край, радость оттого, что страшные викинги разбиты, была безмерной. И все, в том числе и молодые хозяйки, с безграничным обо-жанием смотрели на воинственных братьев.
За столом Ирис пила из одного золотого кубка с Альмером. Прикоснувшись губами к кубку и глядя на нее пылким взглядом, он тихо прошептал:
— Я люблю тебя, моя белоснежная лилия! Если и ты любишь меня, все остальное неважно! — мужчина опус-тил руку ей на колени, обтянутые шелком, и стал поглажи-вать их.
— Ирис, мы уже приняли участие в празднике, предоставим им возможность отметить свою победу без строгих глаз сеньоров. Я так соскучился по тебе! Уйдем к тебе в комнату! — Альмер предложил ей руку, и она по-корно поднялась. На лице у красавицы вспыхнул восхити-тельный стыдливый румянец. Видя, что они уходят, Рей также протянул руку Изольде, и влюбленные покинули пи-рующих. После их ухода праздник разошелся еще больше.
Когда они стали подниматься по лестнице, Альмер подхватил свою возлюбленную, о которой он грезил три долгих года, и с легкостью понес, осыпая жадными поце-луями. В объятиях рыцаря чувствовалось едва сдерживае-мое, сильное вожделение. Его могучее мускулистое тело, прижавшееся к мягкой груди женщины, и у нее вызывало жгучее желание, которое медленно накатывалось из глубин ее наполненного негой существа, обжигая бедра и лоно.
Он внес ее в спальню и поставил на застеленный ковром каменный пол. В комнате было тепло и уютно; рас-торопная Меган приказала зажечь камин, что было очень кстати — похоже, начиналась гроза. В окне блеснул и по-гас далекий отблеск на затянутом мрачными тучами небо-своде. Внезапно молния прочертила яркий зигзаг в темном небе. Тут же раздался удар грома. Она зажмурилась от яр-кой вспышки, сверкнувшей в окне, и испуганно прижалась к Альмеру. Пошел сильный дождь, молнии прорезали все чаще и чаще мрачное небо, ветер крепчал — гроза стала усиливаться.
— Пусть тебя не волнует эта гроза! — шептал он, согревая ее лицо теплым дыханием и осыпая поцелуями заслоненные веками глаза, полуоткрытые губы, нежные уши, — она смоет все обиды и недосказанности, что легли между нами!
Ловкими движениями он вытащил шпильки из во-лос и разложил по плечам роскошные волнистые пряди. Шершавая ладонь, запутавшаяся в шелковистых локонах, сжалась, причинив ей боль. Альмер запрокинул ее голову, обнажив нежную шею с бьющейся тоненькой жилкой, и впился долгим яростным поцелуем, распаляя в ней страсть такой силы, что она со стыдом ощутила, как внизу, между ног, вдруг стало влажно. Отпустив из своих объятий, спустил парчовую котту с ее плеч, расшнуровал ее, снял камизу из драгоценного китайского шелкаа, стащил расщи-тые золотыми нитями шоссы с совершенных ног, и его взгляд загорелся от восхищения, остановившись на безу-пречном молодом теле. В глубине темно-синих глаз она почувствовала страстное, дикое вожделение распаленного самца.
— О, как ты прекрасна! И грудь стала намного пышнее! — Альмер склонился к ее грудям и тяжелыми ладонями приподнял их вверх.
Он подхватил ее и уложил на кровать. Желтый свет горящих поленьев отбрасывал золотые отблески на роскошные волосы, ее прекрасные глаза светились как дра-гоценные сапфиры. Он склонился над ней и спрятал лицо в ложбинке между грудями, наслаждаясь полузабытым запа-хом ее тела, затем облизал языком верхушку упругого холмика и с жадностью завладел затвердевшим соском, нежно посасывая его.
Сердце Ирис бешено колотилось, исходящая от него энергия заряжала ее неистовой жаждой ощутить по-скорее его естество внутри возбужденного лона. Так долго она была без него, без его любви и жарких объятий! Вспо-миная несколько коротких месяцев безграничного счастья, Ирис мечтала вновь ощутить его поцелуи. Но Альмер не торопился, он целых три года предвкушал эту ночь со сво-ей возлюбленной и хотел, чтобы время двигалось помед-леннее. Кровать тяжело прогнулась, когда он, раздевшись, улегся рядом. Он прижал ее к себе, и Ирис почувствовала, как сильно бьется его сердце. Она стала гладить его грудь, мускулистые плечи, крепкие руки, восхищаясь их силой и мощью. Ее рука застенчиво опустилась на жесткий, упру-гий живот и стала осторожно ласкать его возбужденное естество.
— Ты слишком спешишь, дорогая! — со стоном сказал герцог, — я могу не сдержаться!
Он снова покрыл жгучими поцелуями ее щеки, сжав ее лицо своими широкими ладонями. Он целовал лоб, виски, рот так, что ей казалось, что у нее остановится серд-це. Его жаркие страстные губы прижались к ее пухлому рту, а затем он покрыл пылкими поцелуями ее изящное лицо, изо всех сил сдерживая свое чувственное вожделе-ние. Его язык нежно облизал чувствительный контур ее маленького рта. Восхищенная этой нежностью, она, приот-крыв губы, соблазнительно прикоснулась своим розовым язычком к кончику его шершавого языка. И сразу его жар-кий язык вторгся в гостеприимную глубину ее рта. Он лас-кал им нежную поверхность неба, переплелся с ее языком, вызывая непереносимо сладострастные ощущения, и, нако-нец, он так глубоко просунул его, что она стала задыхаться. Затем он прижался губами к ее мягкому животу и, проводя огненные полосы своим языком, продвигался вверх, пока не добрался до восхитительно полной груди. Он стал бе-режно мять ее шероховатой рукой, а затем, опустив руки вниз, обхватил ими бедра и сжал их. Рот его завладел спе-лыми сосками, и Альмер с возрастающей страстью обвел языком окружность упругого соска. Такие глубокие поце-луи вызвали бурю в ее теле, страсть разгоралась все силь-нее, и молодая женщина хотела большего. Блаженство рас-плескалось по всему телу, сердце вырывалось из груди, низ живота просто горел от непереносимого желания. А он ис-ступленно целовал ее истосковавшееся по любви тело — не осталось ни одного сладкого местечка, не получившего свою долю внимания. Почувствовав его дыхание на внут-ренней стороне бедер, молодая женщина не смогла сдер-жать чувственного стона. Альмер стал целовать ее в самом сокровенном месте, но ей уже не было стыдно, Ирис лишь вцепилась ему в волосы, не зная, чего же она хочет — что-бы он прекратил такие смелые поцелуи или же продолжал это восхитительную ласку. Он снова стал целовать ее грудь, ее пышная мягкая плоть распаляла его до безумных страстных поцелуев — укусов. Руки уже ласкали шелко-вистые светлый треугольник, в котором жарко полыхал так умело разожженный искусными ласками огонь. Она свои-ми нежными пальчиками обхватила его твердый стержень и бесстыдно стала гладить и сжимать его, прося об освобож-дении от этой сладкой муки. Альмер привстал над ней и мощным толчком вошел в ее жаркую и влажную плоть, резкая боль пронзила Ирис, и она застонала.
