Однако Анна не желала вставать. Она утратила интерес к чему бы то ни было. Целые дни проводила она в постели, уставившись в пространство пустым взглядом. Она исхудала, под глазами залегли темные тени, волосы ее были в беспорядке. Деборе стоило немалых трудов заставить ее поесть или выпить целебного отвара.
Временами в Вудсток наезжали посетители справиться о ее самочувствии, гонцы доставляли подарки от короля: заморские фрукты, забавную обезьянку, сказочной красоты наряды. Здесь побывала Маргарита Бофор, в другой раз – депутация северян, прибыл даже этот прелат Стиллингтон, который ныне возвысился и стал епископом Уэльским. Их всех приводили в ее покои, но Рэтклиф неизменно присутствовал при каждом свидании, молча стоя в стороне и пристально следя за всеми, словно ожидая, что посетитель извлечет из-под полы веревочную лестницу или напильник для побега. И лишь явившийся лорд Генри Перси решительно выпроводил Рэтклифа из опочивальни королевы.
– К вам это тоже относится! – рявкнул Перси, обращаясь к Деборе.
Но королева сказала:
– Пусть она останется. Я ей верю.
Перси потоптался, взгромоздил на возвышение у ложа королевы кресло и сел. Однако, сколько он ни всматривался в лицо Анны, оно оставалось бесстрастным, а взгляд был устремлен мимо него.
– Правду сказать, я опасался, что Ричард вас просто отравит. Я понял, что случилось неладное, когда узнал об этой вашей неожиданной болезни. Это ведь связано с нашим последним разговором, не так ли? Вы что-то проведали про Нейуорт, верно?
Анна молчала. Перси поерзал в кресле, а затем, чтобы хоть как-то разрядить напряженное молчание, принялся рассказывать о поездке короля Ричарда по Англии, которая превратилась в настоящий триумф. В каждом уголке, где король останавливался, он устраивал празднество. В Оксфорде Ричард вступил с докторами университета в теологический спор, в Глостере даровал городу хартию свободного города, а в Ковентри устроил невиданное доселе пиршество.
– Но что повсюду смущало меня, Земляника, – это слухи. Множатся толки о том, что вы сопровождаете короля, в то время как многим известно, что вы на одре болезни. Вашему супругу по-прежнему небезразлична слава дочери Делателя Королей, и он, клянусь святым Георгием, готов ею воспользоваться, даже если вы зачахнете в Вудстоке.
Видя, что Анна все еще никак не реагирует, он снова взялся рассказывать о том, с какой помпой встретил государя город Йорк, короновавший его вторично.
Дебора негодующе поднялась. Вряд ли королеву можно развлечь сообщениями об успехах Ричарда. Перси, кажется, тоже понял, что речи его неуместны, и умолк.
Наконец Анна подала голос:
– Почему вы не остановили казнь юного Грея? Разве вы не знали, что это сын Филипа Майсгрейва?
Перси выпучил глаза.
– Дьявол! – выдохнул он наконец. – Дьявол и преисподняя!.. Но откуда же мне было знать?
– Ричард Грей очень похож на отца. И всем ведомо, что у Элизабет до брака с королем был роман с Филипом.
Перси взъерошил волосы.
– Очень похож, говорите… Проклятье! Как я мог это разглядеть, если все его лицо было обезображено, даже волосы покрыты кровавой коркой. Его под руки подняли на помост, сам он стоять не мог… Мне и в голову не могло прийти… К тому же у меня был приказ короля.
Анна вновь устремила взгляд на полог над головой.
Перси смешался, потом, во внезапном приступе бешенства, стукнул кулаком по подлокотнику кресла:
– Какого дьявола! Он и без того был уже никуда не годен. А так – раз, и конец мучениям.
И он выразительно провел ребром ладони по горлу.
Внезапно Анна ровно и бесстрастно заговорила. За четверть часа она успела поведать Перси о том, как пал Нейуорт. Граф слушал, набычась. А когда Анна умолкла, несколько минут подряд сквернословил яростным шепотом. Затем вдруг решительно заявил, рубя воздух кулаком:
– Все должны узнать об этом! Весь Север! Вот, оказывается, на что способен наш король! Пуп Вельзевула! Помогать шотландцам!..
Анна приподнялась на локтях.
– Ради самого неба, не делайте этого! Первое же слово, сорвавшееся с вашего языка, будет означать мучительную смерть для моей дочери!
Перси ошеломленно умолк и снова заерзал, недоумевая.
– Зачем же вы мне все это рассказали, Земляника?!
Анна опустилась на подушки.
– Затем, чтобы вы не допустили этого дьявола в Пограничье. И вот еще что… Теперь, когда Ричарду уже незачем со мной заигрывать, когда мы стали врагами, он может разрушить Гнездо Орла. Хотя бы ради того, чтобы причинить мне еще б'ольшую боль. И я прошу вас, сэр Генри Перси, не оставить своей милостью крепость Нейуорт, где погребено мое сердце. Жизнью с Ричардом я предала память Филипа, и все же помогите сохранить единственное, что осталось нетронутым и что было так свято для Бурого Орла, – замок на скале…
Когда Нортумберленд уехал, Дебора открыто выразила неудовольствие его визитом, решив, что своими мрачными вестями он лишь усугубил и без того тяжелое состояние Анны. Но вышло наоборот. На следующий же день королева как будто ожила.
– Дебора, Перси сказал, что Ричард всех извещает о моей болезни, и я все это время сама играла ему на руку. Однако же он нашел способ, не обагряя рук кровью, избавиться от меня. Но этому не бывать! Неси мне сию же минуту зеркало, вели подать одеваться, жаркое и вина. Я хочу вновь стать красивой, я хочу, чтобы, невзирая на его слова, все знали, что я все еще сильна, здорова и что он содержит меня узницей в Вудстоке!
Однако возвращение к жизни давалось ей с трудом. Душа ее все еще пребывала во мраке, и, чтобы хоть чем-то себя развлечь, Анна принялась изучать знаменитый замок любви Розамунды Клиффорд.
Вудсток и в самом деле представлял собой лабиринт, беспорядочное нагромождение многочисленных и запутанных дворов и построек. Позднейшие владельцы перестраивали и украшали его каждый на свой лад, еще более запутывая первоначальный план замка. Здесь были древние сооружения, возведенные еще во времена норманнов, и изящные залы с готическими окнами и ажурными потолками, сооруженные уже при династии Ланкастеров. Среди всевозможных закоулков Анна обнаружила даже построенный Генрихом для своей Розамунды дворик в восточном стиле – с тенистой колоннадой, выложенный фаянсовой плиткой, и прекрасным мраморным фонтаном с бассейном, вокруг которого стояли кадки с пряно благоухающими лимонными деревцами.
И все же Вудсток был крепостью, окруженной мощными стенами и рвом с водой. Сразу за стенами тянулись знаменитые охотничьи угодья. Замок любви и охоты – так прозвали Вудсток. Здесь Генрих II любил свою Розамунду, сюда позднее приезжал поохотиться со всем своим двором его беспутный сын Иоанн Безземельный, здесь проводил долгие месяцы с прекрасной графиней Солсбери Эдуард III. В Вудстоке уединялась для свиданий с Суффолком Маргарита Анжуйская, где и выследили ее враги Йорки и донесли несчастному Генриху VI о неверности его черноглазой анжуйки. Прежний король, любвеобильный Эдуард IV, тоже часто бывал здесь, и, как правило, без королевы. Но в последнее время замок пустовал, и если не выглядел запущенным, то лишь благодаря заботам смотрителя – хромого старичка, который, кажется, просто боготворил эту груду камней и реликвий. Когда королева пошла на поправку и изъявила желание ознакомиться с замком, он буквально просиял.
