Ирена сама наполнила бокалы легким вином и протянула их мужчинам. Звери сделал глоток и недовольно нахмурился, потом громко закашлялся, чтобы привлечь внимание дочери.
— Эй, девочка! Как ты полагаешь, нет ли у вас чего-нибудь покрепче, чтобы смыть дорожную пыль?
Ирена рассмеялась.
— Выпейте сначала вина, отец. А после еды я предложу вам хорошего бренди.
Звери надулся, но вина выпил. Ирепа подошла к брату и нежно коснулась его неподвижной руки.
— Как твоя рука, Фэррел? — заботливо спросила она.
Напряжение, в котором Фэррел находился последние полчаса, стало понемногу спадать.
— Я ездил в Йорк несколько недель назад. Если помнишь, я одолжил тогда у лорда Сакстона карету. Встретился там с хирургом, который хорошо разбирается в огнестрельных ранах. Он считает, что пуля застряла где-то около сустава и мешает руке двигаться. Еще он сказал, что может ее извлечь, но это опасно. — Фэррел вздохнул и горько усмехнулся. — Вот я теперь и пребываю в раздумье.
Ирена нежно погладила его по плечу.
— Мы посоветуемся с лордом Сакстоном. Он в этом разбирается. — Она присела рядом с Фэррелом. — Но расскажи мне, как у тебя дела с мисс… — Увидев его предупреждающий жест, она попыталась выйти из неловкого положения. — Мистером… ну… с тем, кто хотел взять тебя на работу в Уэркингтоне? — Это было единственное, что пришло ей в голову. — Как, ты говорил, его зовут?
— Мистер Симпсон. — Фэррел кивнул и улыбнулся. — Я подумываю о том, чтобы найти работу в Йорке, поэтому больше не обращался к нему. — Он показал бокалом на Звери. — Боюсь, отец решит, что я хочу бросить его.
Ирена рассмеялась и, наклонившись к брату, многозначительно прошептала:
— Он безумно любит тебя, Фэррел. Придется быть снисходительным к старику.
Недовольное хмыканье свидетельствовало, что Эвери внимательно прислушивался к их разговору.
— Твои колкости ранят меня, девочка.
— Ты всегда славился толстой кожей, отец, — насмешливо сказала Ирена. Эвери возмущенно посмотрел на нее, и она покачала головой. — Не обижайся. Если хочешь, я прикажу Пейну принести из погреба эля. Возможно, он тебе понравится больше.
— Хм-м! — снова пробурчал он, одним глотком допил вино и вытер рот рукавом. — Ты не купишь отцовскую любовь так дешево, девочка.
Она удивленно подняла бровь:
— Ты не хочешь эля?
Эвери от негодования аж подскочил на кресле.
— Не искажай мои слова, как твоя матушка! Я ничего подобного не говорил! — Он попытался принять вид оскорбленного достоинства, в то же время опасаясь, что Ирена передумает. — Так уж и быть, я выпью немного эля.
Ирена с трудом сдержала смех, в ее глазах заплясали веселые искорки. Эвери показалось оскорбительным такое веселье по его поводу, и он решил подпортить дочери настроение.
— В городе говорят, что твой мистер Ситон и ночной всадник — одно лицо, — К его удивлению, она продолжала улыбаться. — Алан думает, что ночной всадник тяжело ранен или даже убит, что-то он давно не показывается.
— О нем в последнее время столько болтают, что могли бы уже и найти его. Шериф приезжал сюда его искать…
— Да что ты? — Эвери вскочил. — Но почему именно в Сакстон-Холл?
— Ты разве не в курсе? — с притворным недоумением спросила Ирена. — Сакстоны и Ситоны — родственники. Кристофер гостил здесь несколько раз после моей свадьбы. Он даже сопровождал меня на бал к лорду Толботу.
— Он… что? — не поверил своим ушам Эвери. — Ты хочешь сказать, что твой муж доверяет этому ублюдку?!
Стоявшая рядом Эджи охнула, и Ирена бросила на нее строгий взгляд. Затем она снова повернулась к отцу.
— Отец, пожалуйста, поосторожнее выбирай выражения, — посоветовала она, пытаясь сохранить спокойствие. — Твои слова могут кому-нибудь не понравиться.
Он презрительно фыркнул:
— Ба! Мне нет дела до мнения слуг.
— Отец, я говорю не о слугах. — Она встретила его изумленный взгляд холодной улыбкой.
Первым не выдержал Фэррел:
— Ирена, но ведь этот человек — законченный негодяй!
Она посмотрела на брата и смягчилась.
— Фэррел, я слышала много сплетен о нем, но пришла к выводу, что большая часть из них лживы.
Фэррел нахмурился.
— Но он обвинил отца в мошенничестве!
Ирена пристально посмотрела на Эвери, который при этих словах втянул голову в плечи.
— Я помню это, Фэррел, но полагаю, что не следует основывать свое мнение на чужих словах. Он может быть очень хорошим другом.
— Ты рехнулась, девочка?! — не выдержал Эвери. — Посмотри, что этот человек сделал с бедным Фэррелом! Он превратил парня в калеку…
— Отец! — Глаза Ирены заблестели от гнева, и Эвери умолк, не решаясь продолжать. — Фэррел вовсе не калека, и я запрещаю его так называть!
Эджи подошла ближе и молча ждала, пока хозяйка заметит ее.
— Не хотят ли джентльмены поесть, мэм? — спросила она, с опаской поглядывая на мэра.
Звери встал, с готовностью принимая предложение. Служанка заторопилась к столу, и мужчины последовали за ней. Ирена подождала, пока Фэррел и ее отец усядутся за стол, и извинилась:
— Мне нужно проведать лорда Сакстопа. Пока меня не будет, Эджи поухаживает за вами. Пожалуйста, чувствуйте себя как дома.
Эвери с жадностью накинулся на еду и вино. Мотнув головой в сторону ушедшей дочери, он пробурчал с набитым ртом:
— Вот, поскакала кормить с ложечки его светлость. — Он мрачно посмотрел на Эджи, которая застыла от удивления, и продолжил: — Ну ладно, ладно, может быть, всего-навсего почитать ему перед сном. Ха, как ребенку.
Эджи бросила взгляд на пылающее лицо Фэррела и торопливо вышла. На кухне она тяжело оперлась на стол и, злобно прищурившись, поискала глазами кухонный нож, готовая именно таким способом заставить Эвери замолчать. Но тут ее взгляд остановился на полке, где лежали засушенные травы, и Эджи усмехнулась. Она хорошо знала, какое действие оказывают сенна и копытень. Что ж, неплохой способ опозорить мэра на глазах у всей семьи.
— Как только он снова захочет поесть… — прошептала она себе под нос и с достойным похвалы рвением принялась за дело. Чесночная подливка наверняка отобьет всякий запах, а мэр с его аппетитом способен проглотить даже камни.
Когда она снова вошла в столовую, то держала в руках серебряный поднос с дымящимися тарелками. Широко улыбаясь, Эджи поставила их на стол.
— Немного подливки, сэр? — спросила она как можно любезнее, когда аромат чеснока достиг носа Эвери.
Зачерпнув полную ложку и осторожно попробовав, Эвери почмокал губами и, не тратя зря времени, принялся за еду. Насытившись, мэр откинулся на спинку стула и звучно рыгнул, демонстрируя таким образом свое восхищение мастерством повара.
