Шарлотта наряжалась по случаю бала в честь рождения маленькой Генриетты-Марии. В этот момент к ней в покои вошел ее муж и велел служанкам выйти.
– Что случилось? – спросила Шарлотта.
– Все, – ответил молодой Конде, и жена заметила, как побледнело, приобретя решительное выражение, его лицо.
– Я не понимаю.
– Эта комедия с женитьбой. Тебе не стыдно?
– А чего мне стыдиться?
– Что тебя готовят в любовницы к королю.
– Это считается большой честью.
– Если ты так думаешь, мне тебя жаль.
– Жалей сколько хочешь. Мне все завидуют.
– И ты гордишься своим положением?
– А как же! По-моему, я нравлюсь королю. Конде взял ее за плечи и развернул лицом к себе:
– Шарлотта, ты еще молода. Ты сбита с толку. Да и у кого бы не помутилось в голове от всей этой суеты? Неужели ты не видишь, как это отвратительно, как низко?
– Низко? Отвратительно?.. Быть любимой королем?
– Лечь к нему в постель, как женщина, которой платят за ее любовь, получить мужа… для удобства, только по названию…
– Об этом надо побеспокоиться тебе.
– Знаешь, Шарлотта, я принял решение. Я все это прекращу. Я принц, в моих жилах течет королевская кровь, как и у него. Он был мне за отца, но есть предел всякому терпению мужчины.
– Я тебя не понимаю.
Он схватил ее за запястье:
– Я не человечек для забавы, который становится на колени и кричит: «Да, сир, нет, сир! Возьмите мою жену, сир. Я так рад вам ее отдать». Я вовсе не рад тебя отдавать, потому что ты моя жена. И будешь ею.
Шарлотта вырвала руку.
– Ты сошел с ума, – заявила она. – А теперь позови моих служанок, иначе я не успею выйти в зал к приходу короля, и это будет дурным тоном.
Конде пристально на нее посмотрел. Ему не было еще и двадцати двух лет, он всегда был благодарен королю, заменившему ему отца, и теперь слегка испугался того, что делал. Однако влюбленность в Шарлотту пробудила в нем храбрость.
Едва увидев молодоженов, Генрих понял, что случилось, – ведь Конде тоже живой человек. Да и кто, женившись на Шарлотте, остался бы к ней равнодушным? Все было предельно ясно, и король не мог слишком строго судить молодого человека, хотя и должен был дать ему понять, что не собирается отказываться от Шарлотты.
Генрих отозвал в сторонку Конде и сочувственно ему улыбнулся.
– Мой дорогой, в твою голову не закрадываются непозволительные мысли? – спросил он.
– Не понимаю вас, сир.
– Она очень красива, мой дорогой мальчик, но она не для тебя.
– Ваше величество имеет в виду мою жену? – В голосе у молодого человека появилась решительная интонация, и она его выдала. Ошибки быть не могло.
– Я послал за тобой, чтобы тебя предупредить. Ты меня понимаешь?
– Сир?
– Не изображай невинность. Я признаю, что ты можешь испытывать искушение, и выражаю сожаление. Но мы найдем для тебя очаровательную любовницу. Кого-нибудь поопытнее – это для тебя будет лучше всего. В то же время должен заметить, что у меня вызовет большое неудовольствие видеть любые твои попытки вступить в брачные отношения.
Конде не нашелся что сказать, но его обычно бледные щеки залила краска.
– Если ты не повинуешься, мой мальчик, тебе не поздоровится. Сейчас ты богатый и влиятельный принц, не так ли? Но кому ты всем этим обязан? Подумай, прежде чем сделать что-то опрометчивое. Я не уверен, что ты по праву носишь титул принца Конде. Есть предположение, что принц Конде не был твоим отцом. А что, если я велю навести справки?.. Думаю, итоги расследования тебя потрясут. У меня есть для этого основания, потому что мне хорошо известно, каким был твой отец перед смертью. Знал я и твою мать. Но я не допущу этого расследования, потому что уверен: ты так же хочешь остаться моим другом, как и я твоим. – И Генрих с облегчением увидел ужас на лице молодого человека, когда тот услышал, что может лишиться титулов. Все будет в порядке, сказал себе король. Хорошо, что ему удалось вовремя заметить, какие эмоции начинают овладевать этим молодым человеком, и предупредить его.
Конде получил дозволение удалиться и в задумчивости направился к своим покоям.
Шарлотта пришла в свою комнату посмотреться в зеркало. Она очень нравилась самой себе. Король бросал на нее страстные взгляды, скоро он поправится, и тогда…
Она представила, как будет сидеть рядом с ним за столом или двигаться в танце, а с нею будут обращаться так, словно она – королева Франции, потому что эта толстая итальянка в счет не идет.
Может, послать королю свой портрет? У нее был один, который ей особенно нравился. Она вызвала служанку и, найдя портрет, велела ей отнести его в покои Генриха с запиской от нее, в которой она нижайше просила короля принять этот маленький подарок в качестве благодарности за то, что он для нее делал, и великой чести, которая ей оказывается.
В комнату вошел Конде.
– В конюшне есть одна лошадь, на которую, думаю, тебе нужно посмотреть.
– Лошадь? В этот час?
– Она для тебя.
– Подарок от короля? – Шарлотта радостно хлопнула в ладоши.
– Иди и сама посмотри. Накинь на плечи плащ. На улице холодно.
Шарлотта сделала, как он велел, и вместе с Конде вышла. Когда они оказались на конюшне, она увидела там нескольких слуг, одетых и обутых словно для дальней дороги. Потом заметила, что Конде выглядит так же.
– Лошадь… – пробормотала она.
– Иди сюда. – Он взял ее за руку и подвел к оседланной лошади. – Послушай, Шарлотта, сейчас мы отправляемся в путь.
– Отправляемся в путь? Но где та лошадь?
– Я привел тебя сюда, чтобы сказать тебе это. Ты можешь отправиться с нами добровольно, и я на это надеюсь, иначе же тебя увезут силой.
– По какому праву ты так говоришь?..
– По праву твоего мужа. – Конде поднял Шарлотту, усадил ее на лошадь, потом устроился рядом с ней. – Готовы? – крикнул он слугам и вместе с ними покинул конюшню.
Шарлотта не протестовала. Она начала понимать, что вышла замуж за не столь уж незначительного человека. В любом случае король скоро пошлет за ней. Сейчас ее муж проявил смелость, но он не посмеет не повиноваться приказу короля вернуть ее, если такое повеление будет отдано.
Но Конде не испытывал страха. У него были мягкие манеры, но твердый дух. Он любил Шарлотту, женился на ней и не собирался добровольно уступить ее другому мужчине, будь он хоть сам король.
Его действия не были необдуманными, он все тщательно спланировал. Конде направился прямо в Брюссель, к эрцгерцогу Альбрехту, у которого попросил защиты и приюта.
Эрцгерцог сначала испугался, зная, что король хочет сделать Шарлотту своей любовницей, – он не хотел осложнять отношений с Францией. Шарлотта пусть остается, сказал эрцгерцог, а Конде он не может предоставить убежища.
