Смутившись от своего наивного признания, она нерешительно подняла на него глаза. – А какое самое красивое место видели вы?
Оторвав взгляд от этого фантастически красивого сада, Ян посмотрел на красоту, которая стояла перед ним.
– Самое красивое место, – хрипло проговорил он, – там, где находитесь вы.
Он увидел, как порозовели от удовольствия ее щеки, но когда она заговорила, в ее голосе звучало сожаление:
– Вам не обязательно говорить мне такие вещи, вы же знаете – я все равно сдержу свое слово.
– Знаю, – сказал Ян, с трудом удерживаясь, чтобы не осыпать ее клятвами в вечной любви, которым она все равно не поверит. – Как знаю и то, что мне, а не вам, предстоит соблюдать массу всяких условий нашей сделки, – с улыбкой добавил он.
Она искоса бросила на него смеющийся взгляд.
– Знаете, временами вы бываете на удивление снисходительны. Ведь если честно, то к концу нашего торга я называла условия только для того, чтобы посмотреть, как далеко вы готовы зайти.
Выслушав это признание, Ян выглядел весьма озадаченным.
– Да? А у меня создалось впечатление, что каждое из этих условий имело для вас первостепенную важность и что в случае, если бы я не согласился с каким – нибудь из них, вы могли бы совсем отказаться от сделки.
Она удовлетворенно кивнула.
– Я очень надеялась, что вы именно так это воспримете. Почему вы смеетесь?
– Потому что вчера я, должно быть, был не в лучшей форме. Мало того, что я не смог разобраться в ваших чувствах, я еще и купил дом на Променад-стрит, который мне совершенно не нужен и за который, судя по всему, мне придется заплатить впятеро дороже того, чем он стоит.
– О, я так не думаю, – сказала Элизабет и сорвала с ветки листок. – В том, что касается торговли, лично я исхожу из принципа разумности. Но мой дядя наверняка попытается вас одурачить. Когда дело касается денег, он забывает о всяких приличиях.
–Ян кивнул, вспомнив, какую сумму вытянул из него Джулиус Кэмерон за подпись на брачном контракте.
– И поэтому, – подняв невинный взгляд к лазурно-голубому небу, продолжила
Элизабет, – после вашего ухода я послала ему записку, в которой перечислила все недостатки дома и сделала точный подсчёт стоимости ремонта. Я постаралась убедить его, что и сам дом, и его внутренняя отделка находятся в очень неважном состоянии.
–И?
– В заключение я написала, что вы, возможно, купите дом за ту цену, которую он действительно стоит, но на шиллинг дороже.
– И? – повторил Ян.
– Он согласился на мою цену.
Ян разразился неудержимым смехом. Схватив девушку в объятия, он приподнял ее лицо за подбородок и с нежностью произнес:
– Элизабет, если вы передумаете выходить за меня замуж, обещайте, что больше не будете со мной торговаться. Потому что, клянусь Богом, я проиграю. –
Искушение поцеловать ее было так велико, что он чуть было не поддался ему, но в эту минуту заметил на дороге коляску Таунсендов с герцогским гербом, а это означало, что они могли быть где-то поблизости и застать их в этой пикантной ситуации. Элизабет тоже заметила коляску и быстро пошла к дому.
– Насчет платьев, – сказала Элизабет, вдруг останавливаясь и глядя на него серьезными потемневшими глазами. – Я хотела поблагодарить вас за щедрость сразу же, как вы приехали, но была так счастлива… – у нее чуть было не сорвалось с языка, что она была счастлива видеть его, и, едва не признавшись вслух в том, в чем не решалась признаться даже самой себе, Элизабет совершенно смутилась.
– Продолжайте, – хриплым голосом попросил Ян. – Вы были так счастливы видеть меня, что…
– Что забыла, – тихо проговорила она. – Вам не следовало этого делать – заказывать столько вещей, к тому же из ее магазина. У мадам Ласаль ужасно дорогие вещи – мне кто-то говорил об этом во время дебюта.
– Вас это не должно волновать, – успокоил ее Ян, глядя с нежной улыбкой на свою бережливую невесту, и, чтобы она не чувствовала себя виноватой в его
«разорении», добавил: – По крайней мере когда тратишь деньги на платья, видишь хоть какой-то результат. Вчера вечером, например, перед тем, как заказать вам эти платья, я проиграл Джордану Таунсенду тысячу фунтов в карты.
– Вы игрок, – грустно сказала она. – Надеюсь, вы не всегда играете на такие ставки?
– Нет, – сухо ответил Ян, – когда у меня явно плохая карта, я этого не делаю.
– Знаете, – мягко сказала она, идя с ним под руку вдоль лужайки к парадному входу, – если вы и дальше будете так беспорядочно тратить деньги, вы можете кончить, как мой папа.
– А как он кончил?
– Он по уши увяз в долгах. Он тоже любил играть в карты. – Ян молчал, и
Элизабет осторожно продолжила: – Мы могли бы жить здесь. По-моему, не стоит содержать целых три дома – это слишком дорого. – Осознав, что вмешивается не в свое дело, она поспешно добавила: – Я вовсе не настаиваю и готова жить в любом месте, где вы пожелаете. В вашем шотландском доме тоже очень красиво.
Яна порадовало, что она, видимо, до сих пор не осведомлена о размерах его богатства, и тем не менее согласилась стать его женой и даже готова жить с ним в шотландском доме или на Променад-стрит. Если это действительно так, его мечта может стать явью – он привлекает ее гораздо сильнее, чем она готова признать.
– Давайте договоримся, что мой дом вы посмотрите послезавтра, – предложил он, предвкушая ее реакцию.
– А вы… вы не могли бы немного скромнее расходовать средства? – мягко спросила Элизабет. – Я могла бы составить бюджет, у меня это очень хорошо получается…
Больше Ян уже не мог выдержать. Заглушив смех, он сделал наконец то, о чем мечтал с самой первой минуты, как увидал ее в холле: обхватив девушку за плечи, он закрыл ей рот поцелуем, вложив в него свое томление и страсть, и Элизабет ответила ему с той податливой нежностью, которая каждый раз сводила его с ума.
Когда он наконец нехотя отпустил ее, лицо Элизабет горело, а прекрасные глаза сияли, как драгоценные камни. Сплетя руки, они медленно направились к парадному входу. Ян вовсе не стремился поскорее оказаться в обществе опекунов
Элизабет и потому отвлекал ее внимание, постоянно останавливаясь и задавая вопросы о различных необычных кустарниках и цветах, даже о самых обыкновенных розах.
В это время Александра и Джордан Таунсенд смотрели из окна дома на лужайку и видели, как они неторопливо приближаются к дому.
– Если бы ты попросила меня назвать последнего человека, который способен потерять голову из-за юбки, я выбрал бы Яна Торнтона, – сказал Джордан.
Его жена изобразила крайнее удивление и искоса взглянула на мужа.
