— Да, она у тебя холодна как рыба, — ответила Анжелина и раскрыла хозяину свои объятия.
МакЛейн был уже близок к оргазму, у него все было отлично.
— А нука, изогнись, — скомандовал он Анжелине, — я хочу вот так…
Виктория с удовольствием погрузилась в домашние заботы, которым, казалось, нет конца. Они успокаивали ее. Каждый день она придумывала себе новые и новые дела, чтобы не оставалось времени на грустные раздумья. Конечно, своим хорошим настроением она была обязана в основном тому, что майор больше не приходил к ней в спальню. Но и шитье тоже оказывало благотворное воздействие.
— Мы с тобой греемся на солнышке, как две старые кошки, — рассмеялась Эмма. Она сделала несколько стежков и зевнула.
— Здесь так хорошо, — отозвалась Виктория.
Она начинала все больше ценить природу и климат здешних мест. Стоял июнь. В полдень солнце припекало довольно сильно, но воздух был сух и свеж, и жара почти не ощущалась. Ночи были прохладными, и под одеялом было вполне уютно. Дома, на юге, все было подругому. Сильная влажность делала воздух удушающим.
— Да, очень. — Эмма переложила юбку в своей корзинке. — Помоему, это уже бесполезно чинить. Но вот скатерть еще можно привести в порядок.
Эмма снова зевнула. В ее голосе слышались спокойствие и удовлетворение.
— А сиеста — штука довольно заразительная.
— Ты права, — согласилась Виктория. — Но у нас ведь тоже было чтото подобное. Помнишь, если вечером намечались танцы, то мы днем ложились отдыхать.
— Как давно это было. Целых пять лет прошло.
— Да, целых пять лет.
Больше они не стали вспоминать о прошлом. Слишком разительные перемены произошли за эти годы, и отнюдь не к лучшему. Сколько жизней унесла война, сколько семей разрушила…
Эмма встала, и Виктория последовала за ней. Она подумала, что Селия давно пропала у них из виду и, пожалуй, пора ее поискать.
— Пойду поищу Селию, — сказала она сестре.
— Да, пойди, а то этот Гарнет вечно крутится возле нее, — согласилась Эмма.
Викторию настораживало поведение Тарнета. Все время он торчит возле дома, подкарауливая Селию, как будто у него других дел не было. И хотя до сих пор он не делал ничего, к чему можно было придраться, она беспокоилась за Селию. Если она опять увидит его рядом с сестрой, пожалуй, надо будет сказать майору. Правда, Виктория была почти уверена, что ее супруг ничего не предпримет и не захочет ссориться со своим управляющим.
— Хочешь, я пойду с тобой? — спросила Эмма.
Она все время старалась быть рядом с сестрой и помогать ей в чем только возможно. А Виктория теперь часто нуждалась в поддержке. Но Эмма была слишком чувствительна, и Виктория опасалась, что конфликт с Гарнетом сильно подействует на нее.
— Спасибо, Эмма, я схожу одна. — Виктория беспечно улыбнулась и покачала головой. — Она, наверное, как всегда, в конюшнях. Я просто попрошу ее прийти помочь нам с шитьем.
— Господи, если бы она только могла понять!.. — воскликнула Эмма.
— Тогда это была бы уже не Селия.
Виктория не стала проходить через дом, а открыла калитку и вышла со двора. Все служебные постройки располагались полукругом вокруг дома, со стороны его правого крыла. Здесь были погреба, сараи, складские помещения, огромный амбар и конюшни. Справа от дома тянулись загоны для скота. До конюшни надо было пройти ярдов сто под палящим солнцем, и Виктория пожалела, что вышла с непокрытой головой.
В конюшнях было прохладно и сумрачно. Пахло лошадьми, смазанной упряжью и соломой. После яркого света Виктория почти ничего не видела и остановилась в дверях, чтобы глаза привыкли к темноте. Наконец она смогла различать предметы и сразу заметила Селию в дальнем конце конюшни. Девушка залезла на высокую ограду стойла и протягивала чтото стоявшей там лошади.
Виктория пригляделась и узнала Рубио, лучшего жеребца майора, которым он страшно гордился. Жеребец недавно убил мексиканца, который был к нему приставлен, но майора это не смутило. Он с удовольствием рассказывал всем и каждому, какой он сильный и злой. Потому Виктория не на шутку испугалась, увидев сестру подле его стойла. Она сделала шаг вперед, но побоялась позвать Селию. Неизвестно, как этот норовистый жеребец отреагирует на звук ее голоса.
В дверном проеме в противоположной части конюшни показался мужской силуэт. Виктория узнала Гарнета и ускорила шаг.
Почуяв Гарнета, жеребец забеспокоился и, отойдя в дальний угол стойла, начал бить копытом о землю.
Селия повернулась к вошедшему.
— Вы напугали его, — сказала она укоризненно, — он уже совсем было взял сахар у меня из рук.
Гарнет не заметил Викторию, хотя она была рядом, и подошел к девушке. Он положил ей руку на колено и провел ладонью вверх, к бедру.
— Дайтека я помогу вам слезть. Селия засмеялась, и ее голосок зазвенел серебряным колокольчиком.
— Я и сама отлично слезу!
Виктория, с трудом сдерживаясь, подошла к сестре.
— Конечно, ты можешь сама, — сказала она ровным голосом, — пойдемка скорей домой. Нам нужна твоя помощь, очень много шитья накопилось.
Как всегда послушная, Селия спрыгнула на покрытый соломой пол.
— А я и забыла, — ответила она извиняющимся тоном. — Знаешь, я разговаривала с Рубио. Правда, — он красивый?
Да, Рубио был очень красив, дик и опасен. Это был огромный мускулистый жеребец темнорыжей масти. Виктория согласилась бы с сестрой, если бы не глаза Рубио. Они были такие злобные, что становилось страшно. Это был жеребецубийца, но Селия этого не замечала. Она видела только красоту.
— Он очень красивый, — согласилась Виктория, — а сейчас беги домой и помой руки. Пора приниматься за дела.
— Уже бегу, — сказала Селия и устремилась к дому, тихонечко напевая на ходу.
Виктория обернулась к Гарнету и встретила его враждебный взгляд.
— Мистер Гарнет, — сказала она, стараясь сохранять спокойствие, — выслушайте внимательно то, что я вам скажу. Второй раз я не буду повторять. Оставьте в покое мою сестру. Не смейте к ней прикасаться.
Гарнет ухмыльнулся и шагнул навстречу Виктории.
— А если нет? Что вы со мной сделаете?
— Я скажу мистеру МакЛейну, что вы пренебрегаете своими обязанностями и не даете прохода Селии.
Гарнет расхохотался, мрачно глядя на Викторию.
— Ну, вы меня прямо испугали, хозяйка. Да он вам ответит, что не следует совать нос не в свои дела. Я управляю имением, и майор во всем на меня полагается. Ему без меня никак не обойтись.
— Зато я без тебя обойдусь прекрасно, — раздался голос Ропера изза спины Гарнета. ешь, мне очень понравилась эта мысль.
