Катриона даже думать боялась о том, что сделает с ней Хозяин, если прознает про ее визиты в замок. В особенности если он догадается, что привлекло ее здесь.
Собрав листки и чернила, девушка сложила их в небольшую деревянную шкатулку, а затем надела туфли. Повернувшись к двери, она было хотела выйти из библиотеки, но тут ее взгляд упал на его портрет, освещаемый тусклым светом свечи. И, как всегда, девушка на мгновение задержалась.
Портрет висел в небольшом проеме между двумя рядами книжных шкафов. Под ним на полу высился старинный резной сундук. Катрионе всегда хотелось накрыть сундук красным бархатом. Золоченая рама и сочные мазки на полотне казались особенно таинственными в неровном свете.
Подняв свечу вверх, Катриона в который раз вгляделась в портрет. Первое, что привлекло ее в нем, были глаза изображенного на полотне мужчины. Они сразу обращали на себя внимание: золотисто-карие, страстные, умные, проницательные, они напоминали глаза ястреба. Одна темная бровь была скептически изогнута, длинные черные волосы обрамляли волевое, чисто выбритое лицо; плотно сжатые губы и квадратный подбородок выдавали в нем человека решительного.
Широкоплечий, одетый в роскошную красную форму, мужчина был изображен в полный рост: он стоял, слегка расставив ноги, на какой-то горе, где, похоже, только что закончилась битва. Каждый раз, глядя на портрет, Катриона испытывала удивительное волнение. Она даже не знала имени этого человека, но вообразила себе, что это командующий какой-то победоносной армией, которая решительно вступала в борьбу со Злом и всегда одерживала над ним верх. Девушка считала его своим телохранителем, своим рыцарем, который стоит на ее защите в мрачной тьме замка. Иногда она даже начинала говорить с ним вслух, правда, тут же, смеясь, замолкала, понимая, что портрет не ответит ей.
Итак, она не знала его имени, не знала, кто он, но изображенный на портрете человек занимал все ее помыслы, и девушка часто грезила о нем по ночам.
Да, честно говоря, это был мужчина ее мечты. Он был великолепен. Необыкновенен. Она любила его.
— Спокойной ночи, — нежно улыбнувшись портрету, проговорила Катриона. И, убрав за ухо непокорную темно-каштановую прядь, девушка повернулась к двери.
Когда она выскользнула из библиотеки, ледяной сквозняк пробежал по ее ногам, забравшись под шерстяную юбку. Плотнее закутавшись в поношенную клетчатую шаль, Катриона завязала ее впереди на узел. Затем подхватила шкатулку с бумагой и опустила рычаг, который сдвинул с места потайную дверь, скрытую за книжным шкафом. Ход в великолепную библиотеку Россмори был закрыт.
Было слышно, как снизу, ругаясь вполголоса, бродит Мерид.
— Ступай домой, — крикнула ей Катриона. — Я уже иду.
Девушка стала осторожно спускаться по узким каменным ступеням к нескончаемому лабиринту пещер, уходивших в скалистые утесы, на которых высился замок. На покрытых копотью гнейсовых стенах то и дело попадались древние кольца для факелов, покрытые причудливой резьбой. Кому угодно стало бы не по себе в этом месте. Кому угодно, только не Катрионе.
Девушка всегда чувствовала себя здесь как дома: ее не пугали встречавшиеся в темных углах кучки костей, хотя она даже не знала, чьи это кости — животных или людей; не обращала Катриона внимания и на маленьких зверьков, мечущихся под ногами. Здесь был слышен ритмичный гул моря, соленые воды которого при приливе заполняли нижние пещеры скал.
Катриона обожала замок, мечтала проводить здесь дни и ночи и прочитать все до единой книги в библиотеке. Она представляла, как просыпается в одной из комнат замка, а в окно проникает яркий солнечный свет, и свежий морской ветер наполняет ее легкие. Да, она очень любила Россмори, хотя никогда не решалась проникнуть в него дальше библиотеки, ведь это уже можно было бы расценивать как вторжение в чужое жилье.
Подойдя к последнему пролету каменной лестницы, Катриона увидела Мерид, стоявшую внизу. Светлые волосы сестры, цветом напоминавшие высохший камыш на зимнем лугу, были заплетены в косу. Выбившиеся из косы пряди окружали суровое, серьезное лицо, освещенное слабым светом небольшого фонаря, который она держала в руках. Темно-карие глаза в упор смотрели на спускавшуюся вниз Катриону.
Младшая сестра, Мерид, как ни странно, была выше Катрионы почти на голову. У нее были такие же, как у их матери Мэри, светлые волосы, а от Макбрайанов она унаследовала темный цвет глаз. Как-то в детстве Катриона спросила мать, почему у нее глаза голубые, а не карие, как у всех них. Мэри ответила ей, что просто в ночь ее рождения было полнолуние и звезды сияли необычайно ярко. Катриона тогда еще поинтересовалась, не подкрасила ли луна еще и ее волосы.
— Ты что, совсем с ума сошла?! — набросилась на Катриону Мерид. — Зачем ты ходишь сюда? Ведь папа не велел тебе бывать в замке Хозяина одной! Ты же знаешь, что там полно привидений и всякой нечисти! — Мерид огляделась вокруг, опасливо косясь на пляшущие в свете фонаря тени. — А тут еще эти пещеры. Мне так и кажется, что я стою у врат царства Гадеса.
— Нет здесь никаких привидений, — закатила глаза Катриона. — Кто-то просто придумал эту ерунду, Мерид, чтобы люди не ходили сюда.
— Люди вроде тебя, Катриона Макбрайан. А вот Иен Александер поведал мне совсем другое. Он был тут как-то ночью и поклялся мне, что нос к носу столкнулся со злобным призраком. Тот был одет как варвар, во рту держал окровавленный кусок мяса и хрюкал, как свинья. А потом он сказал, что убьет Иена. Призрак был похож на сгусток дыма.
Катриона едва сдержала усмешку.
— Мне кажется, что Иен просто любит дурачить доверчивых девчонок, — вымолвила она.
— Ну хорошо, есть привидения или нет — тебе наплевать, — проговорила Мерид, крепко хватая сестру за рукав. — Но что, если тебя поймает Хозяин, Катриона?
Девушка улыбнулась: страх, охвативший ее сестру, не передавался ей.
— Но Хозяина нет здесь сейчас, Мерид. Здесь никого нет, и ты отлично знаешь, что когда он приезжает сюда, то Эберкромби появляется здесь за неделю до него. Он специально прибывает сюда из Эдинбурга, чтобы нанять слуг и приготовить все к приезду Хозяина. Кстати, Эберкромби тоже верит, что в Россмори живут призраки. Он всегда приходит сюда при дневном свете и никогда не задерживается до темноты.
Девушки прошли узкую дорожку, и Мерид взялась за железную ручку маленькой двери, ведущей наружу. Только таким путем можно было миновать пещеры, затопляемые приливом.
Уже почти стемнело. Мерид покосилась на болото, по которому надо было идти к дому. Низкие темные тучи и резкий ветер обещали непогоду.
— Ох, Катриона, даже не знаю, как это тебе все время удается втягивать меня в свои дела. Теперь нам придется бежать до дому, чтобы не попасть под грозу. Па будет недоволен, Катриона, это уж точно, — вздохнула Мерид.
