– Вы пришли в черном траурном платье… на бал, – пробормотал он сквозь стиснутые зубы. – Этим, а также своим оглушительным возвращением в свет вы привлекли к себе чересчур много внимания.
– Подождите, то, что несколько дам подошли ко мне поздороваться, вы называете «оглушительным возвращением в свет»? – Анастасия покачала головой.
Лукас вздохнул. После нескольких лет, проведенных в уединении, она потеряла нюх.
– Да, всего несколько человек подошли к вам, а остальные обсуждали вас в отделении, Ана. О вас говорили каждая женщина и каждый мужчина в зале и, наверное, болтают до сих пор.
Анастасия покраснела от одной мысли об этом.
– Возможно, кто-то из женщин и говорил обо мне, допускаю. Но я не верю вам, вы преувеличиваете.
Лукас зажмурился и сосчитал про себя до десяти.
– Дамы судачили на ваш счет, а большинство мужчин думали, как завладеть вашим телом или сердцем.
– Как? – громко воскликнула она, а потом опомнилась и огляделась по сторонам. Слава Богу, большинство людей уже вернулись с террасы в зал.
– Да, Ана, это правда, нравится вам такое положение дел или нет. Мужчины в определенном возрасте и определенной ситуации любят маленьких хорошеньких вдовиц. Учитывая, что вас долго не видели в обществе – вы новенькая. Вас хотят мужчины, потому что вы долго были вне досягаемости. – Лукас даже хрустнул пальцами. Непросто было выслушивать «характеристики», которыми награждали Анастасию. Только выучка и выдержка удержали его от того, чтобы не пустить в ход кулаки против наиболее развязных.
Анастасия отступила назад, но на узкой террасе не осталось места, и она уперлась спиной в перила.
– До замужества ни один из этих мужчин даже не смотрел в мою сторону. Не верю, что я стала предметом таких разговоров, – тихо проговорила она, глядя вниз, на мыски своих туфель.
Ее потерянный взгляд тронул Лукаса до глубины души. На самом деле Анастасии понравилось быть центром внимания, хоть и на несколько минут. Понравилось то, что так много людей помнят ее и рады видеть. А теперь, когда впечатления от вечера потускнели, она поняла подоплеку своего успеха.
Лукас перевел дыхание и заговорил спокойнее:
– Я понимаю, что вы не специально создали шумиху вокруг себя, но нужно усвоить, что траурный туалет моментально привлекает к вам внимание. Именно поэтому следует одеваться более ярко.
Анастасия выпрямилась и скрестила руки на груди. Сердце Лукаса болезненно откликнулось, когда ее подбородок задрожал от возмущения.
– Мистер Тайлер, я – вдова. А вдовы одеваются в черное!
– Ваш муж скончался много лет назад, миледи, – хмуро заметил он. Обычно Лукас не был таким прямолинейным. К черту! Женщина продолжает цепляться за воспоминания о человеке, умершем так давно. Его это безумно раздражало.
Анастасия замкнулась, но он перехватил короткий след печали и утраты в глубине ее глаз. В груди стало тесно. Она, возможно, использовала смерть мужа для того, чтобы скрыться от мира, но ее горе было искренним. И он не знал, как правильно поступить – встряхнуть ее и вернуть к жизни или прижать к груди, чтобы успокоить.
– Не важно, сколько времени прошло. Я любила своего мужа, мистер Тайлер. Любовью, которая не повторяется в жизни дважды, поэтому в память о нем я и ношу траур. Нравится вам это или нет.
Анастасия отвернулась от него. Лукас подавил поднимающееся в груди раздражение. Совсем не по этому поводу. Ему в самом деле было безразлично, во что одета эта грустная вдова и по какой причине.
Отбросив эти мысли, он дотянулся до нее. Схватил за локоть и, развернув к себе лицом, собрался сделать выговор.
И не смог. Анастасия, вызывающе вздернув подбородок, встретила его взгляд. Его гнев внезапно остыл. Лукас смотрел на нее сверху вниз и не мог произнести ни слова. Лунный свет, танцевавший на ее блестящих каштановых волосах, заставлял светиться ее глаза живым, идущим изнутри чувством, в котором не было безмерной вины и нескончаемой боли. И ему страстно захотелось стать частью ее жизни и этого чувства. Напомнить ей совсем не о том, как хорошо быть шпионкой. Но женщиной.
Ее губы слегка приоткрылись, как будто она прочла его мысли. Ресницы чуть дрогнули, когда Анастасия внезапно в упор взглянула на его рот.
Господи, после всего, что она тут наговорила, неужели ей хочется, чтобы он поцеловал ее?
– Ах, как мило!
Лукас наконец опомнился. Он бросил взгляд на Анастасию. Она стояла, смертельно бледная от неожиданности и испуга. Их застукали, когда она практически была в его объятиях. Медленно он отпустил ее и отступил, заранее зная, что уже слишком поздно делать вид, будто все, что могла увидеть дама, является плодом ее фантазии. Недовольно поморщившись, он повернулся. Это была леди Беллингем – юная жена старика виконта, печально известная своей склонностью к сплетням. Вряд ли ей удастся устоять перед соблазном и не рассказать всему миру о том, что она увидела.
Анастасия выпрямилась, отодвинувшись от перил, и поджала губы.
– Добрый вечер, миледи. – Она произнесла приветствие сухо и беззаботно, словно ничего особенного не произошло. – Вечер и в самом деле прекрасный, не правда ли?
Леди Беллингем, переводившая взгляд с Анастасии на Лукаса и обратно, хитро улыбнулась:
– Прекрасный и очень романтичный. А вы как думаете мистер Тайлер?
Он прочистил горло и незаметно отодвинулся от Анастасии.
– Честно говоря, я не заметил, миледи.
Леди Беллингем хихикнула:
– Еще бы, сэр! Ведь у вас был более достойный объект для наблюдения в виде леди Уиттиг!
Уверенность Анастасии как ветром сдуло.
– Миледи, вы не поняли…
– Да-да, конечно. Не мне судить.
– Ну что ж… – Анастасия запнулась. – Мне нужно вернуться в зал. Я здесь уже слишком долго. Э-э-э… спасибо, что не забываете об Обществе помощи вдовам и сиротам, мистер Тайлер. Я запомню все, что вы сказали, так как мы планируем провести еще одно мероприятие.
– Да, разумеется, леди Уиттиг. Приятного вечера. – Тайлер поклонился.
– Уверена, мы с вами поговорим позже, внутри, леди Беллингем. – Анастасия двинулась к дверям в бальный зал. – Приятного вечера.
Леди Беллингем нахмурилась, глядя, как Анастасия уходит, затем пробормотала что-то на прощание и, в свою очередь, направилась в зал, чтобы начать излагать пикантную историю. В этом можно было не сомневаться.
Проклиная все на свете, Лукас повернулся к перилам и вцепился в них. Как можно быть таким легкомысленным? Почему его так просто сбить с толку? Год назад он уже совершил одну глупость. Такую, которая потом обернулась трагедией.
Однако что-то в Анастасии Уиттиг заставляет его быть безрассудным. Заставляет его думать лишь о ней и ни о чем другом. И он может только ждать и наблюдать, к чему приведут ошибки, которые он совершает, нарушая правила приличий.
