Пифия открыла одну из принесенных книг.
Она обнаружила, что легко вникает в напечатанное, как только увидела первые несколько слов в предложении.
К концу урока она знал а, что скоро будет понимать язык.
Он был похож на черногорский и насчитывал множество греческих слов.
Когда урок окончился, майор Данило закрыл книгу.
- Мне трудно поверить, что это не сон, ваше высочество. Придя в вашу каюту, я думал, что буду счастлив, если ко времени прибытия в Валтарнию вы сумеете сказать «здравствуйте» и «доброе утро»! - Он улыбнулся. - Теперь я знаю, что народ моей страны будет глубоко тронут, если вы заговорите на его языке.
- Уверяю вас, майор Данило, я намерена серьезно работать, так, чтобы не только говорить на вашем языке, но и понять проблемы вашего народа. Я хочу совершенствоваться в вашем языке, который станет моим!
По выражению глаз майора она поняла, что он взволнован и очарован ею.
На следующий день в Бискайском заливе море было бурным, но это не помешало им трудиться с целью достичь большего представления о новом для Пифии языке. Она также забросала посла и его жену вопросами о стране и, конечно, о короле.
- Расскажите мне о нем, - умоляла она.
Они отвечали, но Пифии все же казалось, что от нее что-то скрывают.
Средиземное море вновь успокоилось.
Погода стояла теплая и солнечная, и если она не занималась с майором Данило, то гуляла по палубе.
Корабль был великолепен, и матросы смотрели на нее с восхищением.
Пифия нашла себе укрытие от ветра, где, защищенная и от солнца, могла читать книги майора Данило, написанные по-валтарнийски.
Однажды, погруженная в чтение, она вдруг услышала голоса.
Звуки шли из ботовых отверстий в надстройке, напротив которой она сидела.
Говорили двое, она узнала майора и посла.
- Я вижу, - сказал посол, - что ее высочество чудесным образом совершенствуется в вашем языке. Это, несомненно, будет приятным сюрпризом для его величества, когда мы прибудем.
- Безусловно, - подтвердил майор, - в особенности потому, что, как известно вашему превосходительству, он не любит все английское.
Посол вздохнул:
- Я знаю, премьер-министр был прав, думая, что королева родом из Англии станет для Валтарнии наилучшей защитой.
- В любом случае лучше, чем пушки, которых у нас нет, - горько произнес майор Данило.
Повисло молчание.
Затем, будто бы испугавшись, что их могут подслушать, майор заговорил на своем языке:
- Ваше превосходительство, меня очень беспокоит, как такая юная и невинная принцесса сможет поладить с королем.
- Та же мысль тревожит и меня, - заметил посол.
- Когда я уезжал, через неделю после вас, - продолжал майор, - при дворе поговаривали, что король не намерен отказаться от графини Наташи.
- Не, собирается же он держать ее во дворце и когда женится! - воскликнул посол, явно шокированный его словами.
- Я уверен в одном, - ответил майор, - графиня будет бороться, чтобы всеми силами удержать короля в своих руках!
Посол молчал, и он продолжал:
- Если бы кто-либо поинтересовался моим мнением, я бы сказал, что она - русская шпионка! Вероятно, она шлет донесения в Санкт-Петербург, так что если в стране что-то случится, русские воспользуются этим как предлогом для вторжения!
- Я и сам об этом думал, - согласился посол, - но если у нас будет королева из Англии, они не осмелятся!
- Вы уверены? - спросил майор.
- В Лондоне я имел долгую беседу с мистером Дизраэли, - ответил посол, - и я совершенно убежден в одном: Россия не хочет войны с Британией.
- Надеюсь, вы правы, - отозвался майор, - но я слышал, что они мобилизуют войска!
- Мистеру Дизраэли это известно, - кивнул посол, - и, что бы ни случилось на Балканах, мы можем только молиться о том, чтобы развевающийся над Валтарнией британский «Юнион Джек» послужил для нее спасением.
- Я также на это надеюсь, - вздохнул майор, - в то же время я очень беспокоюсь за принцессу.
- Она восхитительна, - воскликнул посол, - но вам более чем кому-либо известно, что его величество совершенно непредсказуем!
- Это верно, - согласился майор, - он терпеть не может, когда его вынуждают или заставляют делать то, чего он не хочет.
Посол снова кивнул:
- Жаль, что ее величеству не удалось найти кого-либо постарше и поопытней, чем принцесса Эрина!
- Из моих бесед с ней, - заметил майор, - я понял, что для своих лет она удивительно мудра и во многом разбирается. Но понравится ли это его величеству, вот в чем вопрос.
- Мы можем лишь надеяться и молиться, - отозвался посол. - И я знаю, что вы, майор, будете держать меня в курсе и обратитесь ко мне, если обстоятельства будут складываться не лучшим образом и принцессе вдруг понадобится моя помощь.
- Вы можете быть в этом уверены, - ответил майор. Пифия различила звук шагов и поняла, что мужчины вышли из каюты.
Она смотрела на море, обдумывая услышанное.
Впервые она поняла, что перед ней стоит задача понять не только народ Валтарнии, но и ее короля.
Она согласилась выйти за него замуж, пожалев свою кузину, которую очень любила и которой хотела помочь уехать с Маркосом Рока. Она думала тогда не о короле, а только о стране.
Ей нравилось жить на Балканах. Она подумала, что быть там с улыбающимися, добрыми людьми, которых ее родители знали и любили, - это все, что можно желать в жизни.
Пифия никогда никому не говорила, что в Виндзоре ей было ужасно скучно. Ей часто казалось, что стены маленького домика давят на нее будто темница, откуда нет выхода.
Она привыкла к великолепным видам на долины и высокие, покрытые снегом горы. Тогда у них то и дело возникали неожиданные проблемы вроде переправы через реку или спасения от лавины.
Иногда они проводили ночи под звездами, иногда останавливались в чудесных маленьких деревушках или городах, где ее отца приветствовали и ценили как врача.
Все это было, как сказала ее мать в самом начале, чудесным приключением.
В Виндзоре она была поражена тем, как ей удается выносить тягостные долгие дни, когда не с кем было поговорить.
Все, что обсуждали принцесса и Эрина, она, казалось, слышала уже сотню раз.
С того мгновения, когда она решила занять место кузины, Пифия была уверена, что полюбит Валтарнию.
Но теперь вопрос стоял по-другому: полюбит ли она короля?
Она обдумала этот вопрос и изменила его так, что он действительно стал важен: полюбит ли ее король?
Ей не приходило в голову, что король мог возражать против того, чтобы жениться на англичанке.
Она знала, что многие мужчины имеют любовниц. Но она не предусмотрела, что и у короля есть любовница. И уж конечно то, что она русская.
