Джонти старалась казаться спокойной, сохранять обычное выражение лица, когда завтракала с Коти. Ей было интересно, куда же девалась Тина. Хорошо, что она не показывалась, потому что Джонти не была уверена в том, что сможет сдержаться и не поднять рук на эту стерву.
Когда, наконец, здоровый аппетит Коти был Удовлетворен, Джонти вытерла ему лицо и поставила ребенка на пол, потом, между прочим, сказала:
— Я хочу проехаться, Мария, если ты не против присмотреть немного за Коти.
— Конечно, не против, Джонти, — Мария с готовностью согласилась. — Нам с Коти очень неплохо вдвоем, правда, малыш? — она взъерошила белые кудряшки.
Через десять минут Джонти вышла на кухню в сапогах, в куртке и в черной, низко надвинутой на лоб, шляпе. Она взяла Коти на руки и крепко обняла его, едва сдерживая слезы. Потом, с полными слез глазами, она вышла из кухни и направилась к сараю.
Она подтягивала подпруги на животе Красотки, когда невесть откуда появившийся Тадус заговорил у нее под рукой:
— Ты ведь не просто покататься поедешь, да, Джонти?
— Прогуляться собралась, — Джонти отвела от него глаза. От проницательного взгляда старика не ускользнули ее слезы.
— Это плохая затея, Джонти. Посмотри, какие темные тучи нависли над горой. Надвигается снежная буря. Похоже, сильная.
— Не волнуйся, Тадус. Я в нее не попаду, — сказала Джонти, надев перчатки и вскочив на лошадь.
Если разразится буря, но Джонти уедет уже далеко, и ураган ее не настигнет.
— Куда ты поедешь? — Тадус обеспокоенно посмотрел на нее.
— Куда-нибудь по направлению к горе, — солгала Джонти. Она притворилась, что возится со стременами, вставляя в них ноги, пока старик не повернулся и не ушел из сарая, покачивая седой головой. Как только за ним закрылась дверь, она направила Красотку за дом. Проезжая мимо окна, она наклонилась и подхватила узел с одеждой.
Джонти, пустив лошадь шагом, доехала до долины. Снег значительно подтаял, но все же на несколько дюймов еще покрывал землю, и в некоторых местах было очень скользко. Такой скользкой дорога будет еще несколько миль, пока она не отъедет подальше на юг.
Она ехала так пару часов, пока Красотка не поскользнулась на льдинке и не захромала. Джонти спрыгнула с седла и осмотрела выступ прямо над правым копытом. Это место быстро разбухало.
— Проклятье! — Джонти тревожно огляделась вокруг.
Что ей теперь делать? Было бы жестоко ехать на лошади. Более того, она сомневалась, что кобыла сможет дойти до Коттонвуда, даже не нагруженная. И, конечно же, Джонти сама не пройдет такое большое расстояние. И, в довершение ко всему, тучи, на которые старик Тадус обратил ее внимание, все больше и больше сгущались. Если их не разгонит поднявшийся ветер, то в любую минуту начнется буря, а на горе, возможно, она уже началась.
Чуть не плача и проклиная судьбу за то, что она всегда оборачивалась против нее, Джонти повернула кобылу и поехала назад на ранчо.
Ей обязательно нужно было добраться домой раньше Корда. Если он догадается, что она пыталась уехать, то ей никогда не представится возможность сделать это снова.
Не успела она подумать об этом, как на нее с воем налетел снежный вихрь, залепивший ей глаза и лицо.
Через полчаса шквал утих так же резко и неожиданно, как и начался. Стало угрожающе тихо. Что-то привлекло внимание Джонти на севере. По снегу двигалась черная точка, быстро приближаясь. У Джонти сердце ушло в пятки. Волк! Он приближался все ближе и ближе, и она уже слышала его шаги. Красотка почуяла запах зверя, заржала и стала на дыбы, охваченная ужасом. Задрожав от страха, Джонти громко позвала Корда и без чувств рухнула на землю.
Утренний туман растаял с первыми лучами восходящего солнца, а Джим Ла Тор и Джонни Лайтфут были уже в пути. Индеец искоса посмотрел на Ла Тора.
— Она может не захотеть поехать с тобой, Джим. Может быть, они с Мак Байном уладили все конфликты и прекрасно поживают.
— Ты спятил, братец. Я готов проспорить свой последний доллар, что этот пройдоха Мак Байн заставил Джонти выйти за него замуж, пообещав в противном случае забрать с собой Коти. Она бы никогда не вышла за него, если бы я тогда не лежал без чувств.
— Возможно, — лицо Лайтфута осталось непроницаемым. — У него сильное чувство к Джонти, несмотря на то, как он себя ведет. И у нее взаимно. Но у них все так непросто складывается, столько недопонимания, как, например, с этой мексиканкой. Я думаю, Мак Байн флиртует с ней, только чтобы позлить Джонти, — улыбка тронула губы Лайтфута. — Твоя дочь так похожа на тебя, Джим. Она очень гордая. Если Мак Байн не ведет себя с ней должным образом, то можно поспорить, что она уедет с тобой. Однако, если он был искренним, она останется.
— Если я увижу, что Джонти довольна и счастлива, то я даже не заикнусь о том, чтобы забрать ее с собой. Но, клянусь господом Богом, если в ее глазах будет все тоже страдание, я увезу ее с этой горы так быстро, что Мак Байн и глазом не успеет моргнуть.
— Я только надеюсь, что его не будет поблизости, если ты это сделаешь, — сказал Лайтфут.
Они погнали лошадей галопом, а Волк бежал рядом. Около полудня они остановились у речушки. Отведя лошадей на водопой, они поели вяленого мяса.
— Похоже, что на горе идет снег, — Лайтфут смотрел на отдаленные вершины, окутанные белым туманом.
— Может быть, шквал, — ответил Ла Тор. — Тогда закончится быстро.
В четверти мили от них одинокий всадник тоже остановил свою лошадь — всадник, который ехал за Ла Тором и Лайтфутом из самого Коттонвуда.
Он грузно слез с седла на землю и, присев рядом с лошадью, достал из кармана кусок вяленого мяса. Откусив кусок сухого мяса, он жевал его, не спуская глаз с людей, расположившихся поодаль от него.
— На этот раз ты не уйдешь от меня, Ла Тор, — пробормотал он. — И этот ублюдок Корд тоже.
Когда Лайтфут и Ла Тор снова вскочили на лошадей и отправились в путь, Понч сделал то же самое.
Через пару часов лошади Ла Тора и Лайтфута продолжали свой путь по мягкому снегу.
— Ты был прав, Джим, здесь прошел шквал, — сказал Лайтфут. — Смотри-ка, следы человека и рядом — лошади.
— Да, — Джим приостановил лошадь, чтобы внимательнее осмотреть следы. — Лошадь хромает. Смотри, след правого переднего копыта не такой глубокий, как остальные.
Лайтфут усмехнулся, когда его двоюродный брат продолжил:
— Судя по размеру следа человека, лошадь ведет подросток.
Они посмотрели на заходящее солнце, когда неподалеку до них донесся вой бегущих волков.
— Меня всегда дрожь пробирает от воя этих тварей, — сказал Ла Тор.
— Волк здесь — хозяин, Джим, — Лайтфут усмехнулся. — Тебе следовало бы это знать, посмотри направо, вон они бегут за добычей.
