— Не волнуйся, отец, все ведь кончилось хорошо.
— Ты действовал правильно, Мэтт, я тебе верю, — твердо сказал Стоун.
— А почему ты все-таки не послал за мной, отец, я так боялась, что тебя убили?
— Я рассказывал о переломах — это в самом деле случилось со мной в Вирджинии-Сити, и я почти на год выбыл из строя. Я не хотел волновать тебя, Джинни, написал только в октябре, но это письмо пропало. Потом я написал в феврале и послал тебе денег на дорогу, но ты уехала из Англии до того, как это письмо дошло. В письме я писал, чтобы ты отплыла в Америку пароходом в июле, приехала поездом в Сент-Луис и телеграфировала мне, чтобы я тебя встретил. Я хотел, чтобы ты прибыла в августе, и к тому времени рассчитывал уладить все дела.
— Надо было сообщить мне, когда ты сломал ноги, отец. Я бы приехала и ухаживала за тобой.
— Я же стал на время беспомощным инвалидом, дочка, и не смог бы защитить тебя. В нашем диком краю девушке без защитника небезопасно. — Мэтт обернулся к Стоуну: — Скажи мне, Стоун, что тебе написал Клэй?
Стоун нахмурился и неохотно ответил:
— Да, письмо было неприятное, и я начал тебя подозревать. Но теперь я понимаю, в каком состоянии был Клэй. Он был из бедной семьи, всю жизнь прожил в очень стесненных обстоятельствах, и вдруг свалилось с неба такое богатство. Конечно, он был словно одурманенный.
— Да, так и было, и я представляю, что у тебя после его письма возникли подозрения. Я не знал, что он завещал тебе половину заявки, Стоун, но я рад, что ты мой компаньон. Надеюсь, ты одобришь мои действия: я нашел в Вирджинии вкладчиков. Это надежные порядочные люди, и достаточно богатые. Один из них — доктор Уилтон Кленси, который спас мне жизнь. В дальнейшем я во всем буду советоваться с тобою в делах рудника.
— Я на тебя полагаюсь и передаю все в твои руки, потому что буду жить на ранчо у отца, вести хозяйство… с Джинни. Ты не возражаешь против того, чтобы мы с ней поженились?
— Даже если б я и возражал… — улыбнулся Мэтт, — думаю, что для вас ничего не изменилось бы. Но не волнуйся, Стоун, я вижу, что ты будешь хорошим мужем для Джинни, а мне — хорошим зятем. — Мэтт заметил, что Стоун, которого он ценил и раньше, изменился к лучшему, что Джинни раскрыла в нем светлые глубины души. — Ты теперь совсем другой, Стоун, — сказал Мэтт. — Я ж тебя давно знаю, ты был злейший враг самому себе. А теперь ты улыбаешься, глаза у тебя ясные. Любовь смягчила тебя. Ты теперь не в разладе с самим собой и дашь моей Джинни счастье.
— Спасибо, Мэтт, — хриплым от волнения голосом сказал Стоун, — ты не пожалеешь, что доверил мне свою дочь. Я люблю ее, она — самое лучшее, что подарила мне жизнь. Я разрушал самого себя, а она меня преобразила, во мне словно новая душа родилась.
Джинни счастливо улыбалась, глядя на отца и любимого, чувствуя, что самые близкие и дорогие ей люди поняли друг друга.
— Мне грустно, что ты не поживешь вдвоем со мной, — вздохнул Мэтт, глядя на дочь, — после такой долгой разлуки… Но я знаю, что ты будешь счастлива. Теперь расскажи обо всем, что случилось с тобой до нашей встречи. — Его взгляд вдруг стал строгим. — Как вышло, что ты пустилась в путь с таким подозрительным человеком, Чарльзом Эвери? Тебя что, в школе не учили, как должна вести себя девушка?
— Чарльз Эвери был не такой уж плохой человек, отец, и вовсе не злой. Несчастный, сбитый с толку — как многие после войны. Но ко мне он относился прекрасно, был очень добр. Да, я путешествовала с чужим мужчиной, но рядом был Стоун и мои подруги, обидеть меня он не мог, да и не собирался. Его злая судьба — судьба южанина. Я увидела, приехав из Англии, что северяне поработили Юг и правят им железной рукой. Война всех южан разорила, многие семьи потеряли сыновей, братьев, мужей. Вдовы, сироты впали в нищету. Юг потерпел много бедствий — северяне могли добиться победы в войне более легкой ценой, жестокость и насилие чрезмерно разбушевались. Лояльная Лига северян под видом защиты прав бывших рабов подстрекала негров нападать на своих бывших хозяев, грабить и жечь их дома, насиловать женщин. Солдаты-янки тоже участвовали в бесчинствах. Дочь Чарльза Эвери была изнасилована и убита, и он присоединился к Красным Магнолиям, которые тоже творили злые дела. Обе стороны были не правы, пострадали и погибли невинные: и белые, и негры. По-моему, отец, правительство должно навести порядок, пусть страсти улягутся и люди живут в мире. Слишком много бед принесла война.
Мэтт слушал молча, и Джинни продолжала:
— Ты слышал о Ку-Клукс-Клане, Невидимой империи, отец? Южане создали темную организацию, чтобы дать отпор насилию и произволу северян. Но они тоже буйствовали и бесчинствовали, наводя кругом ужас. Чарльз Эвери вступил в один из отрядов Клана и вез драгоценности, которые должны были обменять на оружие для этих неистовых Красных Магнолий. Драгоценности были похищены в разных странах, и в Англии тоже — оттуда их мистер Эвери и вез. Департамент Правосудия поручил Стоуну найти человека, который везет драгоценности, и арестовать его. Поэтому мы и встретились в обозе переселенцев — он играл роль проводника. Он уже выследил Эвери и собирался арестовать, но в Виксбурге все его планы были нарушены. — Джинни рассказала о нападении шайки Барта, о том, как Стоун справился с бандитами и привел их в форт Смит.
— Боже мой, дочка, — не выдержал Мэтт, — да ведь тебя могли убить! Такой риск!
— Я научилась многому у Стоуна, отец, и это помогло мне остаться невредимой.
— Да, я вижу, что могу тобой гордиться, дочка. И Стоун не оплошал. Но что случилось с его сестрой? Почему после смерти Чарльза ты сохранила имя Анны Эвери?
Джинни вопросительно посмотрела на Стоуна, он кивнул:
— Расскажи отцу все, Джинни!
Джинни рассказала о своей дружбе с Джоанной и ее семейной драме.
— Джоанну увезла в Англию мать, узнав о его давней любви к индианке — апачи, матери Стоуна. Джоанна приехала из Англии, чтобы увидеть отца, но заболела и умерла в Саванне, а я отправилась в путь под именем Анны Эвери. — Джинни решила не рассказывать отцу, как она явилась на ранчо Чепмена под именем Джоанны. Потом она попросит Бена не упоминать об этом, а Стоун, конечно, понял ее умолчание. Умолчала она и о бурных переживаниях их тайной любви. — После убийства Чарльза Эвери я укрылась на ранчо отца Джоанны, потому что меня могли заподозрить в причастности к делам Красных Магнолий. Я уехала оттуда в Колорадо-Сити разыскивать тебя, отец. Стоуну оставила записку, и он потом последовал за мной. О дальнейшем я уже рассказывала — о том, как мы со Стоуном поехали сюда, в твою хижину. Что тут случилось, ты уж сам знаешь. Да, вот еще о чем я должна рассказать: Нандиль живет, и все эти годы жила, в доме мистера Чепмена как экономка, но скоро он на ней женится. Она добрая, красивая, ну просто чудесная. Ты ее полюбишь, отец. И мистера Чепмена полюбишь — он славный, похож на тебя.
