- Хорошо, - сказал он Закари, когда ее сын помчался через комнату поприветствовать его. Он взъерошил волосы мальчика.
- Сколько уже луж, Зак?
- Только две, - ответил мальчик.
- Он пьет молоко из блюдца. Вы можете увидеть его язык, сэр. Он весь розовый.
- Могу я подержать его рот открытым, чтобы показать Вам?
- Хм, - задумался виконт.
- Понравилось бы тебе держать рот открытым, чтобы каждый мог увидеть твой язык или зубы?
Ребенок улыбнулся.
- Я собираюсь дрессировать его, - сказал он.
Виконт посмотрел на Барбару и усмехнулся.
- Мне кажется, это словно получить еще одного ребенка в детскую.
- Может позвонить, чтоб принесли чай, - спросила она.
- Я не могу остаться, - ответил он.
- Я решил прогуляться из деревни к дому, вместо того, чтобы со всеми ехать в каретах. Но я должен вернуться к чаю. Кажется, это обязательно в такой особенный день. И еще бал, к которому надо подготовиться.
Она улыбнулась, одновременно разочарованная и довольная, что эта встреча не будет долгой.
- Зак, - позвал виконт.
- Где тот рисунок с лошадью твоего отца?
Мальчик помчался через всю комнату, чтобы принести рисунок приземистой черной лошади, чьи копыта твердо стояли на краю бумаги.
- О, да, - подтвердил лорд Брэндон, - Настоящая кавалерийская лошадь, я такую видел однажды. Как его зовут?
- Джет, - не сомневаясь, ответил Закари.
- Он был любимчиком отца, ведь так, мама?
Она кивнула. И затем, прежде чем она выровняла дыхание, сбитое из-за его приезда, он ушел, вручив пакет со сладостями, принесенный для Закари, и улыбнулся, когда мальчик открыл его.
- Я уверен, что это запрещено, - сказал он. Но напомни своей маме, что сегодня день Валентина.
- Вам не нужно было приносить подарок, - произнесла она, провожая его к лестнице.
- Но все равно спасибо.
Перед тем как уйти, он остановился и посмотрел на нее. «Почти конец,- тихо произнес он. - Всего несколько часов, и наступит 15 февраля. Просто обычный день, не грозящий ничем».
Но сегодня 14, сказала она ему, одними глазами. Валентинов день и Вы будете танцевать с Евой этим вечером под звуки целого оркестра, когда у меня будут только бесцветные воспоминания о Заке и причиняющие боль мечты о Вас.
Но вслух она ничего не сказала. Она подумала, что возможно улыбнулась.
Он погладил ее щеку пальцами.
- С днем Валентина, Барбара.
Она видела, он колебался, перед тем, как наклонить голову и поцеловать ее в другую щеку.
Она снова улыбнулась, когда он покинул дом. Она ничего не ответила. Она не могла. Она сражалась со слезами. Ей не верилось, что можно чувствовать себя более одинокой.
- Мама. Раздался голос Закари сверху.
- Щенок снова сделала лужу.
Он, подумала Барбара, возвращаясь на лестницу, отказываясь называть его по имени так скоро. Без упоминания титулов и званий.
Бальный зал Дарем Холла был украшен цветами из оранжереи. И ярким шелком и атласом дамских платьев и вечерними сюртуками и жилетами джентльменов. Бальный зал был небольшим, поэтому, выглядел переполненным, как любое лондонское светское мероприятие.
Виконт Брэндон не знал точно, насколько герцог и герцогиня ждут его предложения младшей дочери. Они были любезны с ним, как и с другими гостям, и безупречно вежливы. И все же за обедом, как он заметил, по установленной светской традиции, отмеченной частью соседского дворянства, как и многими гостями, на ужине соседей не выбирали, а назначали, и он сидел напротив леди Евы и поэтому должен был вести ее в туре, открывающем бал.
Она светилась и выглядела, словно ангел, подумал он, вся одетая в белый атлас и кружево, а ее светлые волосы были уложены в бесчисленные гладкие и блестящие локоны. Он чувствовал, что сейчас каждый джентльмен завидует ему и ожидает, что воспользуется своим преимуществом фаворита-поклонника.
- Я думаю, день Валентина самый замечательный день в году, милорд,- шепнула она ему, когда он повел на паркет, и они ждали, когда оркестр заиграет.
- Вы не согласны?
Виконт улыбнулся ей и согласился. Ее слова вызваны блаженным незнанием жизни, подумал он. И он желал ей, чтобы она всегда думала так же об этом дне.
И все же он не мог вынудить себя наслаждаться балом. Он танцевал каждый тур, улыбаясь и разговаривая, выказывая все признаки наслаждения. И думал о той, которая тихо сидела дома, которая должна быть здесь, как старшая дочь графа. И которая, вероятно, хотела быть здесь. К которой он хотел прийти.
Миссис Эверли извинилась перед концом третьего тура, часть каймы ее платья, оторвалась из-за столкновения в энергичном контрдансе в предыдущем туре и причиняла неудобства. Ее следовало пришить. Виконт улыбнулся и позволил ей уйти, он принялся блуждать по комнатам и радовался несколькими минутами наедине с собой. Ноги привели его в зимний сад с другой стороны от бальной залы. И он был удивлен и смущен, увидев пару, слившуюся в близком и немного некорректном объятии. Брок и леди Ева.
- Я прошу прощения, - извинился он, наклонив голову и почти повернувшись. Они отпрыгнули друг от друга, она поправляла лиф платья.
Она улыбнулась и пожала плечами.
- Это день Валентина, милорд, - произнесла она.
- И мне повезло, быть выбранным Валентином Евы, - прибавил Сэр Реджинальд, блеснув белыми зубами. Он был высоким блондином и любимчиком дам всю неделю.
Выражение лица леди Евы было немного взволнованным, лорд Брэндон подумал, что он неотрывно смотрит на нее. И еще немного вызывающе. Он ухмыльнулся.
- Продолжайте, на чем вы остановились, - разрешил он.
- Я удостоверюсь, что дверь плотно закроется за мной.
- Спасибо, - бросила леди Ева, и вызов в ее голосе теперь был достаточно безошибочен. Это была почти злость.
- Это очень мило с вашей стороны, милорд.
- Ева, дорогая... – произнес сэр Реджинальд.
Дверь тихо закрылась за виконтом.
Он, конечно же, всего лишь баронет среднего достатка. Не богатый виконт с перспективами стать чрезвычайно богатым маркизом. Но он был красивым и обаятельным. Возможно, она останется с ним, подумал лорд Брэндон. Или возможно, вечерний tete-a-tete был просто флиртом, в духе дня.
Но его это не волновало. Все, что он знал – она только что оказала ему огромную услугу. Все, что он знал – он хотел кричать и долго и радостно смеяться.
Герцог Дарем разговаривал с двумя своими соседями. Герцогиня была рядом с ним. Виконт Брэндон прежде, чем пересечь комнату подождал ухода соседей. Он поклонился и улыбнулся герцогине, и повернулся к ее мужу.
- Сэр,- произнес он.
