Кэтрин испугалась, увидев, куда направил свой взор Мишель. Он с перекошенным от гнева лицом смотрел на лесника. В груди зародилась тревога, и девушка, преодолев свой страх, приподнялась, промолвив несмело:
– Гай ни в чем не виноват, я сама сбежала.
– Молчи, дитя, – смело произнес старик. – Не девичье это дело – мужчин защищать.
Мишель, с любопытством наблюдавший за развернувшейся картиной, наконец-таки решил войти в избу, и покосившаяся дверь за ним со скрипом захлопнулась.
– Мои люди сбились с ног, разыскивая тебя четвертый день подряд! – прорычал граф, проигнорировав слова старца.
– Явно не для того, чтобы сообщить мне о помиловании, – вздернув слегка подбородок, проронила Кэтрин. Откуда-то у нее появились силы духа противостоять тюремщику. Возможно, так сильно ее задело пренебрежение графа по отношению к добродушному леснику.
– Неужели после побега ты ожидала еще какого-то помилования? – холодно усмехнулся Мишель, прожигая ее взглядом.
– Ожидала? – иронично произнесла Кэт. – Громко сказано. Всего лишь молилась о справедливости. Но для нас, смертных, это, видимо, слишком великая милость.
– К твоему прискорбию, милосердие не является чертой моего характера, – бросил граф резко. – Ты сама пойдешь или тебя силой забрать отсюда?
– Не пущу! – воскликнул лесник, выставив перед собой кривой сук, как бы обороняясь. – Можете отсечь голову своему верному слуге, который знал вас когда-то добрым и справедливым мальчиком. Но девочку не пущу; она только сегодня переступила грань между жизнью и смертью. Не для того Господь даровал ей спасение, чтобы снова бросать в пекло.
Мишель задумался, вспоминая этого воинственно настроенного старика. Густая седая борода и добрые серые глаза. Такие глаза он видел лишь у одного человека в детстве…
– Староста Госстан? Вы ли? Сколько лет прошло, а мы все гадали, куда вы исчезли после того пожара, – не веря своим глазам, произнес Мишель. Он помнил сильного мужчину, который умело управлял деревней, находившейся неподалеку от замка. В детстве граф часто играл там с братом и восхищался добротой этого человека. Гай исчез после сильного пожара. Тогда выгорел склад со всем собранным урожаем, а крестьяне, ища виновного, свалили все на него. И теперь судьба вновь свела его со старостой, только почему-то столь странным образом.
– Много воды утекло, и вы, мальчик мой, я вижу, повзрослели, – ответил старик, вернув посох на прежнее место. – Так скажите мне, за какую провинность это дитя заслужило смерти?
– Смерти, старик? Отчего же. Ее участь еще не предрешена, – ответил Мишель, снова устремив взор к девушке, которая дрожащими руками прижимала к груди одеяло.
– Тогда позвольте мне излечить Кэтрин и приходите, как определитесь с ее исходом, – попросил лесник, внимательно вглядываясь в потемневшие глаза графа, словно пытаясь в них что-то разглядеть.
– Не могу, не хочется заново прочесывать весь лес в ее поисках, – резко отказал Мишель, намереваясь забрать девчонку.
– Девочку ноги не держат, разве сможет она убежать? Да и одеться ей не во что, – продолжал настаивать старик.
– Ничего, в одеяло завернется, отсюда до замка не так далеко.
– А придется – и голой потащите, только бы снова запереть в сыром подвале, – отрезала Кэтрин, понимая, что взывать к его совести бесполезно.
– Не сомневайся, потащу, – бросил, оскалившись, Мишель. – Поднимайся!
– Все хорошо, – прошептала Кэт, коснувшись руки лесника. Она не хотела, чтобы человек из-за нее попал в беду, поэтому решила пойти с графом добровольно.
Кэтрин, дрожа, попыталась подняться, но слабость в теле словно вжимала ее в постель. Резко дернувшись, девушка вскрикнула, почувствовав, как снова защипала спина. От острой боли потемнело в глазах, и они наполнились влагой. Она опять попыталась встать, но сил хватило лишь на то, чтобы сесть, оперевшись о стену.
– Хорошо, – выдавил Мишель сквозь зубы. – Лечите, но прежде я хочу поговорить с ней наедине.
Кэтрин опустила голову, не желая показывать графу появившиеся слезы. Она знала, что он передумал не из-за доброты душевной, а всего лишь от нежелания тащить ее на себе.
– А теперь послушай меня внимательно! – грубо приказал мужчина. – Если только посмеешь сделать шаг из хижины, я не пощажу старика. Так что учти, его смерть будет на твоей совести!
– Я в этом не сомневаюсь, – прошептала Кэт, все же подняв голову. – Даже зверь пытается избежать смерти, видимо, лишь у меня нет выбора.
– Ошибаешься! – отрезал Мишель. – Твоя жизнь зависит лишь от тебя. Будь благоразумна и держи язык за зубами, тогда мне не придется тебя его лишать.
– А дальше что? – воскликнула она, устав от неизвестности. – Все равно вернете в замок, а там мне уж точно не избежать погибели!
– Я обдумаю это, – бросил граф, отвернувшись к выходу. – Но и ты не забывай моих слов, иначе тебя ничто не спасет!
15 глава
Граф возвратился спустя четыре дня, и Кэтрин чувствовала себя уже гораздо лучше. Он вошел в хижину, когда лесник отсутствовал, и, швырнув рядом с девушкой мешок, скомандовал:
– Одевайся!
Как только дверь за ним затворилась, Кэт выпотрошила содержимое мешка и обнаружила там одежду: теплое, шерстяное платье и чулки, а также громоздкие черные сапоги, принадлежавшие явно мужчине. Не спеша, Кэтрин оделась и оценила свой нелицеприятный вид: серое платье оказалось слишком коротко, а сапоги, наоборот, велики и неудобно болтались на ногах. Накинув на плечи теплый плащ, отороченный мехом, девушка направилась к выходу, подумав, что долго проходить не сможет в столь неудобной обуви. У двери она застыла и обвела комнату тоскливым взглядом, безмолвно прощаясь. Здесь ей было уютно и спокойно, а теперь впереди опять ждала неизвестность.
Во дворе Кэт обнаружила Мишеля, беседующего со старичком, и двух запряженных лошадей. Видать, поездка сулит быть долгой.
– Готова? – спокойно спросил граф, смерив ее хмурым взглядом.
– Вы вернете меня в замок? – вместо ответа поинтересовалась она.
– Раз готова, отправляемся, – бросил он, махнув головой леснику в знак прощания.
Кэтрин взглянула на старика и почувствовала, как больно защемило в груди. Пришло время расставаться, и вряд ли судьба сведет их снова. Девушка медленно подошла к дедушке и, склонившись, заключила его в крепкие объятия, прошептав:
– Спасибо вам за все.
– Храни тебя Господь, дочка, – расстроенно ответил тот.
Распрощавшись со спасителем, Кэт направилась к лошади, которая казалась для нее слишком высокой. Девушка не успела признаться графу, что совершенно не знает, как управляться с животным. У прислуги нет возможности обучиться верховой езде – это, как говорится, ни к чему. Но, видимо, Мишель и сам заметил ее растерянность, довольно спросив:
– Управляться с кобылой ты, похоже, не умеешь?
– Не умею, – честно ответила Кэт, и под пристальным взглядом ее щеки запылали.
Спрыгнув со своего коня, мужчина направился к девушке и в один миг помог ей взобраться на лошадь. Оказавшись в седле, Кэт вопросительно уставилась на графа, не понимая, что делать дальше.
– Держись крепко и постарайся не свалиться, – повелел он, вновь запрыгнув на своего жеребца.
Ей и впрямь ничего делать не пришлось, так как ее кобыла спокойно последовала за конем Мишеля. Оказавшись у окраины поляны, Кэтрин обернулась и в последний раз взглянула на лесника, махнув ему рукой. Душу раздирали тревога и печаль, и она прикрыла глаза, пытаясь скрыть набежавшие слезы. Граф намеренно не ответил, куда ее везет, и теперь ей оставалось лишь гадать, отгоняя от себя страшные мысли.
Где-то через час путники выбрались из леса. Полевая тропа приветствовала их порывом ледяного ветра. Кэтрин съежилась, пытаясь размять затекшее тело, которое без привычки сидеть в седле отзывалось ломотой в костях.
Оказавшись на ровной дороге, Мишель ускорил коня, и кобыла девушки послушно потрусила за ним. Кэт ухватилась пальцами за седло, пытаясь сидеть ровно, но это не сильно помогло, и она продолжала раскачиваться в такт хода лошади.
