— Черт возьми! Женщина! — шепнул он Максу, мгновенно сорвал с головы шляпу и поклонился. — Доброе утро, мисс. Ваш конь просто великолепен!
Мисс Дэнби встревоженно переводила взгляд с Алистера на Макса. Узнав последнего, она мучительно вспыхнула.
— Вот мачеха разозлится, — вздохнула она, будто говоря сама с собой. Однако признав, что бежать поздно, ответила на приветствие кивком.
— Доброе утро, мистер Рэнсли.
Алистер приподнял брови, вопросительно переводя взгляд с мисс Дэнби на Макса и обратно, затем жестом попросил Макса представить знакомую. Смирившись с неизбежным, Макс проговорил:
— Мисс Дэнби, позвольте представить моего кузена, хозяина этого поместья, мистера Алистера Рэнсли.
Лицо мисс Дэнби приобрело печальное выражение.
— Наша встреча так некстати. Я надеялась вернуться, пока все будут спать. Может быть, притворимся, будто вы меня не заметили?
— Не волнуйтесь, мисс Дэнби, — возразил Макс. — Мы тоже не должны были попадаться вам на глаза. Пусть эта неожиданная встреча останется нашим маленьким секретом.
Кэролайн улыбнулась:
— В таком случае очень рада знакомству, мистер Рэнсли.
— А я не просто рад, а счастлив, мисс Дэнби, — ответил Алистер. Он уже окидывал взглядом ее фигуру.
Макс с трудом сдержался, чтобы не отвесить кузену оплеуху. Раньше он наивно считал, будто ничто не может подчеркнуть женские формы так, как шелковое платье из тонкой ткани с низким декольте. Однако в мужском костюме мисс Дэнби выглядела на редкость соблазнительно.
Узкие бриджи облегали стройные бедра и упругие ягодицы, а сапоги для верховой езды подчеркивали безупречную форму лодыжки. У рубашки под твидовым жакетом был распахнут ворот. Галстука мисс Дэнби не надела, словно нарочно выставив напоказ лебединую шею и притягательные ямочки под шеей и ключицами. А уж при одной мысли о груди… Во время скачки из-под кепи выбились несколько прядей темных блестящих волос, и теперь влажные, спутанные кудри прилипли к лицу и шее. Макс сразу подумал, что она выглядела бы точно так же, откинувшись на подушки после приятной ночи любви.
Лихорадочный блеск в глазах Алистера свидетельствовал о том, что кузен воображал примерно ту же картину.
— Конечно, я вам доверяю, однако мне пора. Нужно еще успеть одеться как подобает, — проговорила мисс Дэнби, возвращая Макса из мира страстных фантазий на землю. — Доброго дня, джентльмены.
— Подождите, мисс Дэнби, — окликнул ее Алистер. — Мы только что вышли из дому, и все там еще спали крепким сном. Прошу, задержитесь хоть на секунду. Очень хотелось бы расспросить вас о вашем скакуне. Вы его сами обучили?
Мисс Дэнби все оглядывалась на конюшни, явно желая поскорее уйти, но интерес Алистера явно обрадовал ее. Оживившись, мисс Дэнби стремительно повернулась к нему:
— Да. Султан — самый многообещающий из наших четырехлеток. Эту породу вывел мой отец — скрестил кливлендскую гнедую с арабской породой для выносливости, а еще с ирландской чистокровной, чтобы кость была крепкой. Он очень послушный и легко обучаемый. Из Султана могла бы получиться замечательная охотничья или военная лошадь… Однако я уже решила, что не смогу с ним расстаться.
— Неужели ваш отец — тот самый сэр Мартин Дэнби, который основал конюшни Дэнби?! — воскликнул Алистер. Мисс Дэнби кивнула, и он продолжил:
— Неудивительно, что у вас такой чудный конь. Помнишь, Макс? Мэннингтон привез пару лошадей сэра Мартина на полуостров. Одна лучше другой.
— Лорд Мэннингтон? — переспросила мисс Дэнби. — Ах да, припоминаю. Это он купил Алладина и Персиваля. Оба ничуть не хуже Султана, мать у них одна, а вот у производителя арабской крови было побольше. Приятно слышать, что лорд остался ими доволен.
— Мэннингтон говорил, что несколько раз скорость и выносливость ваших коней спасали ему жизнь, — ответил Алистер. Затем посмотрел на мисс Дэнби так, будто только сейчас разглядел, и прибавил: — Вижу, вам многое известно о работе отца.
— Я помогала ему с тех пор, как села на своего первого пони, — с гордостью объявила мисс Дэнби. — Ухаживала за жеребятами, вела племенную книгу, занималась учетом продаж. Папе больше нравилось заниматься самими лошадьми, а не цифрами.
На лице Алистера отразилось сочувствие.
— Должно быть, для вас очень тяжело было потерять отца. Примите мои соболезнования.
Плотно сжав губы, Кэролайн отрывисто кивнула. Алистер продолжил:
— Для конюшен это тоже огромная потеря. Кто занимается ими сейчас?
— Я, — ответила мисс Дэнби, гордо вскинув подбородок. — Папа хорошо меня обучил, я знаю все о разведении лошадей, о том, когда нужно отлучать жеребенка от матери, как объездить годовика и обучить двухлетка. — Вид у нее стал еще более гордый. — Конюшни Дэнби для меня — смысл жизни. Однако… — мисс Дэнби указала на удочки на плечах у кузенов, — не смею задерживать вас и лишать удовольствия от хорошей рыбалки.
Мисс Дэнби направила коня в сторону конюшни, затем остановилась.
— Я ведь могу рассчитывать на ваше молчание?
— Разумеется, — заверил Алистер.
Коротко кивнув на прощание, мисс Дэнби пришпорила гнедого и унеслась прочь. Макс с неудовольствием отметил, что Алистер, черт его побери, тоже следит за тем, как аппетитные ягодицы мисс Дэнби поднимаются и опускаются над седлом.
Как только девушка скрылась из вида, Алистер с улыбкой повернулся к Максу:
— Любопытно. В первый раз вижу, чтобы ты робел в присутствии женщины. Я-то думал, ты в глубокой печали, оплакиваешь погибшую карьеру. А ты вместо этого решил поддержать репутацию повесы и нашел себе аппетитную крошку.
Макс едва сдерживал гнев.
— Позволь напомнить, — напряженно проговорил он, — что эта «аппетитная крошка» — гостья твоей матери и к тому же невинная девица.
— Ты уверен? Насчет невинности? — Алистер недоверчиво покачал головой. — Видел, как она скачет в мужском седле, да еще и в этих облегающих бриджах! Поверить не могу — как это я сразу не разглядел, что передо мной женщина? Правду говорят — видишь только то, что ожидаешь. А вообще-то она блестящая наездница. Какая посадка, а как она держала поводья! — Рассмеявшись, Алистер прибавил:
— С радостью покатал бы ее на своем жеребце.
Охваченный яростью, Макс замахнулся на кузена удочкой:
— Замолчи! Ты оскорбляешь леди!
— Приберегаешь ее для себя? — спросил нисколько не раскаявшийся Алистер. — Разве я виноват, что в голову лезут непристойные мысли, когда сама она расхаживает, выставив напоказ стройные ножки? Мы не одни ее приметили. — Алистер указал на противоположную сторону поля. — Смотри, как этот тип на нее пялится.
