– Нет, – ответила Серина, – он дал мне шестьсот фунтов, и я обещала заплатить тысячу фунтов в день своей свадьбы.
– Я знаю Израэля, – проговорил лорд Вулкан, – он хитрый и расчетливый человек. У него денег больше, чем у кого-либо в королевстве, и все считают его большим скрягой.
– Израэль был очень добр ко мне, – сказала девушка, – шестьсот фунтов, которые он дал мне, помогли Хармиане и ее мужу устроиться в небольшой гостинице в Северном Корнуэле. Наверное, я никогда до конца не смогу отблагодарить мистера Израэля.
Лорд Вулкан продолжал пристально смотреть на Серину. Его лицо выражало недоверие и сильное удивление.
– Милорд, вы понимаете?
– Да, – ответил лорд Вулкан.
– Но я подумала еще, – продолжала она, – что... что... если вам захочется отказаться от меня, вы должны только сообщить моим опекунам о том, что я только что рассказала. Деньги отдадут приюту, и вы освободитесь от необходимости выполнить свою часть обязательств – вам не нужно будет жениться на девушке, у которой нет ни пенса.
Лорд Вулкан с серьезным видом рассматривал ее.
– Вы считаете, я могу быть свободен, получив взамен... ничто?
– Почему бы и нет? Разве приятно ожидание брака с кем-нибудь, о ком вы ничего не знаете?
– Конечно, здесь затрагиваются и ваши интересы?
– Да.
– Вы считаете, что это... освободит... вас или других?
Серина гордо взглянула на него.
– Милорд, я связана с вами долгом чести. Вы победитель в игре случая, я – проигравший.
– Понимаю.
Лорд Вулкан задумался. Девушка ждала, но его спокойствие и умение владеть собой только раздражали ее. Серина была напряжена, но она заставляла себя держаться спокойно. Наконец маркиз заговорил, и его губы слегка искривились в улыбке.
– Мисс Стэверли, я полагаю, что вам неприятна одна мысль о браке со мной.
Девушка вспыхнула.
– Вряд ли я могу радоваться такой перспективе, милорд, поскольку мне известно, что единственная причина этому – ваше желание получить деньги.
На мгновение ей показалось, что она вызвала гнев лорда Вулкана и его стальные глаза засверкали, но выражение циничного равнодушия на его лице не менялось.
– Вы, конечно, откровенны, мэм, – заметил он, – можно мне предложить кое-что?
– Как вам угодно.
Серина старалась говорить так же равнодушно, как и маркиз.
– Тогда не будем сейчас ничего предпринимать. Вы любезно предложили мне свободу выбора. По справедливости должно быть еще что-то, что можете выбрать вы – честь. Пока не представится случая, давайте, мисс Стэверли, останемся... двумя незнакомцами, которые встретили друг друга волею случая.
– Вы хотите сказать, милорд, что я могу жить здесь, в Стэверли?
Как она ни старалась, голос ее все же выдавал нахлынувшие чувства. Но лорд Вулкан покачал головой.
– Наверное, это будет трудно, так как, мне кажется, у вас нет компаньонки.
– Пожилая кузина, которая выполняла эту обязанность в течение двух лет, умерла восемь месяцев назад.
– Тогда вам невозможно оставаться без присмотра теперь, когда Стэверли стал моей собственностью, – сказал он.
– Вы хотите сказать – люди будут думать, что вы... что я...
Она запнулась.
– Верно!
– Ох!
От волнения на щеках девушки опять выступил румянец.
– Могу я предложить, – отметил маркиз, не обращая внимания на ее смущение, – что до тех пор, пока не появится возможность принять какое-нибудь решение, вы погостите у моей матери в Мэндрейке? Я могу отвезти вас туда до наступления темноты.
– Это значит, что я должна уехать сегодня?
– Сегодня!
– О, но это невозможно.
Серина запротестовала было, но замолчала, почувствовав его силу и свою беспомощность, зависимость от этого человека, и сжала губы. Возражать и спорить не имело смысла; действительно, что она могла сказать в свое оправдание?
– Если вы так хотите, милррд.
– Так будет лучше для вас, – ответил лорд Вулкан.
Девушка встала. Она больше не могла себя сдерживать. Уехать так скоро, даже не успев попрощаться со всеми, было невыносимо. Она отвернулась, чтобы маркиз не видел слез в ее глазах.
– – Милорд, у меня к вам только одна просьба, – начала она сдавленным тоном.
– Какая?
– Можно мне взять с собой двоих друзей – все, что у меня осталось в этом мире?
– Кто это?
– Юдора, моя личная служанка, и Торко.
Серина положила руку на голову мастифа, как бы ища поддержку.
– Как вам угодно.
Девушка пыталась найти слова благодарности, но была не в состоянии что-либо сказать. Она только присела в реверансе и вышла из комнаты. Маркиз даже не посмотрел ей вслед.
В карете Серина могла вволю предаваться размышлениям. Дорога была долгой, и девушка настолько утомилась, что была рада двум остановкам, когда меняли лошадей и она могла несколько минут отдохнуть в трактире.
Ее поражало то, как маркиз все предусмотрел. Для смены лошадей и извозчиков требовалось очень мало времени, так как все было готово заранее. Везде их принимали с особым почтением, поклонами и заискиванием.
Багаж отправили заранее, с Юдорой и Торко. Серине так хотелось, чтобы та была рядом, тем более, когда узнала, что маркиз собирается ехать не в карете, а верхом на лошади. Но когда она попросила об этом, он холодно ответил, что Юдоре лучше быть в Мэндрейке до ее приезда, а девушке не хватило смелости настоять на своем. Однако путешествие в одиночестве имело свои преимущества. Серина могла теперь о многом подумать и разобраться в своих мыслях и чувствах.
События прошедшего дня не давали ей возможности сосредоточиться. В течение десяти дней, которые прошли со дня смерти отца и до появления маркиза, она ждала перемен, но не предполагала, что так скоро окажется на пути к дому его светлости. Девушка не думала, что для прощания с теми, кого она любила, останется так мало времени.
Они выехали из Стэверли в час дня, и лорд Вулкан сообщил, что в Мэндрейк они прибудут к семи часам вечера. Карета ехала очень быстро, и Серина, выглядывая время от времени в окно, лишь мельком могла увидеть маркиза. Казалось ему не терпелось приехать побыстрее.
Когда девушка в очередной раз увидела профиль маркиза, она вздрогнула. Несмотря на красоту, в его внешности присутствовало нечто странное и даже устрашающее. Да, Николас был прав во многом, убеждала себя Серина. Она постаралась разузнать побольше о лорде Вулкане.
Но Николас был едва знаком с маркизом, и его мнение было основано большей частью на слухах и сплетнях.
– Люди утверждают, что он сатанист, – говорил кузен, – но маловероятно, что он снизойдет до того, чтобы состоять в каком-либо обществе. Больше похоже на правду, что он продал душу дьяволу каким-то зловещим, одному ему известным способом.
