Лаура Кинсейл - Влюбленный опекун

Это единственное, что хорошо запомнил Гриф в тот день. Стоя рядом с Грейди и стараясь удержаться на ногах при сильной качке корабля, он чувствовал себя на седьмом небе. Дул свежий ветер, морс сверкало синевой. С северной стороны вслед за «Арктуром» шел военный корабль с двадцатью пушками под командованием капитана Натаниела Элиота.

Ненависть, которая охватила Грифа при мысли об Элиоте, была настолько давней, что ей следовало бы уже остыть, однако по прошествии многих лет она не ослабевала. Это Элиот погубил семью Грифа, позволив пиратам захватить их корабль. Элиот оставался в стороне со своими пушками, выжидая, пока пираты не перебьют всех, и именно Элиот владел сейчас Ашлендом.

Капитан Элиот породнился с Меридонами, женившись на племяннице старого маркиза, однако за неделю до того, как семья покинула Калькутту, родственники Грейс и Натаниел были для Грифа всего лишь безликими именами. Кузина Грейс умерла в Англии, когда Гриф был еще совсем ребенком, и ее овдовевший муж, находясь на службе в военно-морском флоте, исчез из поля его зрения. У Натаниела был сын Стивен – близкий Грифону по возрасту нарушитель спокойствия, который жил в Ашленде, в то время как его отец находился в море. Гриф знал об этом, потому что маркиза в своих письмах постоянно жаловалась на проделки внучатого племянника, а мать Грифа называла его «несчастным ребенком» и считала примером того, что происходит с мальчиками, когда они лишены материнской заботы.

Незадолго до того, как они отправились в Англию, капитан Элиот прибыл в Калькутту на военном корабле и, конечно, нанес визит семье покойной жены. Гриф очень хотел познакомиться с ним, готовясь признать его в качестве еще одного героя, но Элиот оказался нисколько не похож на любимого Грифом дядю Алекса. Гриф сразу заметил разницу между ними: капитан Элиот был человеком чопорным, молчаливым, не склонным шутить и уделять внимание надоедливому двенадцатилетнему мальчишке, который задавал слишком много вопросов.

Мать Грифа сочла большой удачей то, что отплытие корабля капитана Элиота совпало с отплытием «Арктура», хотя отец и дядя Грифа посмеивались над слухами, будто бы пираты Китайского моря замечены у восточных берегов Цейлона. Гриф, конечно, тоже посмеивался, беря пример с дяди, и считал излишним эскорт в виде военного корабля королевского флота. По своей наивности он думал, что сражение с пиратами в одиночку будет выглядеть более героическим.

В то время «Арктур» был совсем новым кораблем – одним из первых среди британских чайных клиперов, – являясь красивой игрушкой аристократов, построенной с целью состязания с быстроходными американскими кораблями на пути из Шанхая в Ливерпуль. Самым забавным в судьбе «Арктура» было то, что за все время своего существования он ни разу не перевозил контейнеры с чаем. Этот рейс он также совершал пустым, поэтому шел легко и быстро, имея на борту только пассажиров.

Пираты ни за что не поймали бы их, если бы не устроили трюк с горящим кораблем. Для тех, кто находился на «Арктуре», искусно имитированный пожар выглядел весьма достоверным и ужасным. Когда первые «выжившие» оказались на борту, только Грейди и дядя Алекс догадались, что представляла собой эта смесь рас и языков в грязной ковбойской одежде; команда же и пассажиры «Арктура» приняли их, ничего не подозревая, и таким образом обрекли себя насмерть.

Воспоминание о последовавшей резне походило на беспорядочный калейдоскоп страшных видений, которые Гриф никогда не сможет забыть: пронзительный крик сестер, кровь отца, дико расширенные глаза человека, который нанес Грифу удар дубиной по голове. Мальчик остался в живых только потому, что нападавшие в спешке бросили его умирать среди остальных. Он не мог помнить это, однако, очнувшись и почувствовав боль, понял, что произошло. Впоследствии эти ужасные сцены не раз являлись ему в ночных кошмарах.

Как удалось уцелеть Грейди, Гриф не знал и никогда не спрашивал его об этом; когда к Грифу вернулось сознание, помощник капитана держался за раненое плечо и стонал. Семья Грифа и вся команда уже были похоронены в море, палубы очищены от крови, а дядя Алекс находился при смерти. Однако он еще смог написать завещание, согласно которому все его имущество переходило к Грифону Артуру Меридону, последнему прямому наследнику Ашленда. Гриф до сих пор хранил этот трогательный, испещренный каракулями документ в сейфе, как и кольцо с печаткой дяди Алекса и подлинное название корабля, который также был передан ему. Однако все это хранилось лишь как напоминание о минувших страшных событиях. Ни для одного суда эти документы не имели законной силы, а если бы даже и имели, Гриф ничем не мог удостоверить свою личность. Корабль и золотое кольцо с изумрудным крестом Ашленда могли быть идентифицированы, но не мальчик, ставший мужчиной. Только Грейди и сам Гриф могли на словах подтвердить подлинность документов и личность Грифона Артура Мсридона, но их показания не имели никакой юридической силы.

«Probitas Fortis», – вспомнил Гриф надпись на кольце, что означало: «Честь превыше всего».

От того, что случилось сразу после нападения пиратов, у него мало что осталось в памяти. Они медленно двигались вперед на приспущенных парусах, и Гриф спешно учился управлять кораблем, со страхом стоя у штурвала, в то время как Грейди ухитрялся справляться со снастями одной рукой. Только позже Гриф осознал, что это был почти сверх человеческий подвиг. Шторм отнес их к югу, и они два месяца дрейфовали в Индийском океане, оставаясь в живых благодаря наличию провизии, заготовленной в расчете на тридцать человек.

Прошла неделя после удара по голове, прежде чем зрение Грифа восстановилось окончательно. В течение двух следующих недель его не покидали мысли о корабле капитана Элиота; еще несколько дней потребовалось на то, чтобы эти размышления привели его к мучительному вопросу, и тогда он спросил у Грейди, почему военный корабль не спас их.

В ответ тот только пожал плечами, и Гриф больше не стал спрашивать.

В тот день, когда дядя Алекс умер и они похоронили его, Грейди спросил Грифа, куда он хотел бы отправиться.

– Домой, – без промедления сказал мальчик, и этим ограничились его планы на будущее.

– Домой в Англию или в Индию?

Гриф подумал о пони, оставленном в Калькутте, и о любимом мангусте по имени Себастьян, а также о своей семье, об их бунгало и комнатах, которые теперь опустеют и где уже больше не будет звучать смех матери и сестер. В этот момент он начал понимать, какая жизнь ждет его впереди.

– В Ашленд, – ответил Гриф.

Туда они и направились.

Когда они подошли к юго-восточному побережью Африки, Грейди высадился на берег и вскоре вернулся с двумя мужчинами. Потом они опять отплыли и двинулись на юг. На пути в Кейптаун они останавливались еще четыре раза, но Гриф так ни разу и не ступил на берег. В конце концов на корабле собралась пестрая команда, включающая самого Грифа, Грейди, трех американцев, одного датчанина, француза и африканца.