— Доброе утро, сиделка, — устало произнес он. — Как я понял, вы хотели меня видеть? — Он протянул руку, и Розанна подошла к кровати, чтобы пожать ее. Она отметила про себя, как слабо стиснули ее ладонь его длинные пальцы и как бессильно он уронил руку на покрывало. Розанна села в кресло, которое, вероятно, специально поставили для сиделки.
— Я просила о встрече, ваша светлость, — начала девушка, — поскольку услышала, что вам нужны услуги постоянной сиделки. Мне говорили, что у вас в доме сейчас нет сиделки и вы просто посылаете за ними каждый день в больницу, что, вероятно, очень неудобно.
— Это правда, — ответил граф. — И они постоянно дают понять мне, как я им докучаю, — горько рассмеялся он собственной шутке.
— Это, наверное, неудобно и для вас, и для них, — заметила Розанна. — Поскольку я сиделка и мне нравится жить за городом, я подумала, что могла бы быть вам полезной.
— Вы действительно сиделка? — спросил граф. — Тут темно, а у вас такой молодой голос.
— Я служу сиделкой уже несколько лет, — ответила Розанна. — У меня есть необходимые бумаги и рекомендации, но так как я сейчас на отдыхе, то все мои документы остались в Лондоне, и потребуется время, чтобы доставить их вам.
— Если вы сейчас свободны и готовы потратить на меня свое время, не могли бы вы приступить к обязанностям прямо сейчас? — попросил граф.
— Я на это и рассчитывала, — сообщила Розанна. — То место, где я остановилась, переполнено людьми, а в вашем замке мне наверняка будет спокойнее. Уверяю вас, я смогу перевязать вашу ногу не хуже местной больничной сиделки.
— Это самая лучшая новость для меня за долгое время, — произнес граф. — Сиделки, которых мне присылают, всегда отпускают замечания, что я отвлекаю их от гораздо более серьезных больных.
Он беспокойно заерзал на кровати.
— Они, конечно, правы. Эта чертова рана и лихорадка никак не проходят. Иногда я думаю, — бросил он на Розанну взгляд из-под опущенных ресниц, — что мне уже никогда не выздороветь.
Розанна поднялась и принялась поправлять простыню.
— Простите мою смелость, ваша светлость, но это не вы говорите, это в вас болезнь говорит. При хорошем уходе и покое, я уверена, вы очень скоро поправитесь.
— Завидую вашей уверенности, сиделка Робинсон. Хотел бы и я ее разделять. Дигби покажет вам комнату, в которой вы можете расположиться, — сказал граф, в изнеможении откидываясь на спину. — А я попытаюсь уснуть.
Она смотрела, как он впал в неспокойный сон, потом обернулась и заметила в полумраке дворецкого Дигби, который ждал распоряжений хозяина.
— Он, кажется, очень слаб, — прошептала она.
Мистер Дигби кивнул.
— Да, мисс. Сил совсем не осталось. Он отказывается есть, хотя повар готовит ему свежие сытные бульоны. Очень неприятно видеть хозяина в таком жалком состоянии.
Граф вдруг пробормотал сквозь сон:
— Ангел! Ангел мой, почему ты не приходишь ко мне?
Розанна прикусила губу и пошла вслед за дворецким смотреть свою комнату. Очевидно, в жизни графа имелась женщина, которая была к нему добра! Может, удастся найти ее и развеять его печаль?
Под вечер по дороге, ведущей в Доннингтон-холл, медленно шла невысокая скромно одетая девушка. Эди Робинсон только что сошла с экипажа в деревне, на котором она ехала из Лондона весь день, и очень устала.
— Ну же, Эди, пошевеливайся, а то хозяйка наверняка уже ломает голову, куда ты запропастилась, — подбадривала она сама себя, с опаской косясь на небольшое стадо черно-белых коров, которые паслись неподалеку.
Она перехватила тяжелый гобеленовый саквояж в другую руку, чтобы обороняться, если они вздумают подойти поближе.
— Бог ты мой! Какое красивое местечко! — пробормотала она, уставившись на впечатливший ее своими размерами Доннингтон-холл. — Подумать только — леди Розанна его хозяйка! Не хотела бы я быть здесь горничной! Каково натаскать угля во все камины в спальнях, а потом выносить из них золу вниз!
Эди уже два года служила камеристкой у леди Розанны. Ей исполнилось восемнадцать, но из-за невысокого роста и худобы она выглядела совсем юной. С копной своих ярко-рыжих кудрявых волос Эди справлялась, только плотно натянув чепец на лоб.
Она начала работать в семье Доннингтонов как горничная, но Розанна и ее мать оценили проворность и сообразительность девушки и сделали ее камеристкой Розанны.
Хозяйка отпустила Эди навестить родителей, а сама, как выяснилось, спешно отправилась в Доннингтон-холл. Девушка не могла взять в толк, почему она так неожиданно покинула город, оставив ей распоряжение следовать за ней.
Эди обошла дом и постучалась в заднюю дверь. Позвали дворецкого, и девушку провели в кухню.
— Твоей хозяйки сейчас нет здесь, — сказал ей Бейтс, — и я не знаю, когда она вернется.
— Вот это да! — удивилась Эди, отправляя в рот большой кусок пирога, которым ее угостил повар. — А куда она направилась?
— Ну, она упоминала графство Йоркшир, — ответил Бейтс, нервно оглядываясь, будто его могли подслушать.
Эди уставилась на него, почувствовав, что тут что-то не так, но сообразила, что сейчас он ей ничего не скажет.
— А что же мне теперь делать, мистер Бейтс?
Дворецкий колебался.
— Думаю, пока миледи не вернется, ты можешь помогать со стиркой и шитьем.
— Отлично! Только покажите мне, где оставить вещи, — и я тут же приступаю.
Горничная Дженни, которая прислуживала Розанне до приезда Эди, повела девушку наверх.
— Твоя хозяйка просто прелесть, — сказала она, когда они поднимались по лестнице. — Тебе повезло быть ее камеристкой.
— Сама знаю, — легко согласилась Эдди. — Какой красивый старинный дом! Тебе нравится здесь работать?
Дженни нахмурилась.
— Тут было очень тихо, когда был жив старый сэр Леонард. Но в последнее время все изменилось.
Когда они поднялись на верхний этаж, открылась дверь и в коридоре появился какой-то широкоплечий краснолицый мужчина, который выглядел сердитым.
Девушки прижались к стене, когда он рывком открыл следующую дверь, заглянул внутрь и с треском ее захлопнул.
Вдруг он заметил горничных.
— Ты кто такая? Мне незнакомо твое лицо!
Эди поклонилась. Она-то хорошо знала, кто он такой — сэр Уолтер Фенвик.
— Эди Робинсон, сэр. Я камеристка леди Розанны, я приехала из Лондона.
— А ты знаешь, где твоя хозяйка, Эди? Я так понимаю, она сказала тебе, где вы с ней встретитесь?
Эди озадаченно уставилась на него.
— Нет, сэр, понятия не имею.
Сэр Уолтер достал из кармана монетку и повертел ее перед носом Эди.
