— Ты думаешь, что нибудь случилось?
— Думаю, придется принимать гостей, — ответил мастер, выходя навстречу сыну.
— Отец! — закричал мальчик и остановился, переводя дыхание. — Трое ожидают за воротами. Говорят, что англичане и хотят с кем нибудь поговорить о сэре Дугале.
— Будут требовать выкуп, — пробормотала Сорча. — Дай мне несколько минут, Роберт. А потом пригласи их в большой зал. Постарайся, чтобы они не заметили нашей слабости.
— Постараюсь, девочка. Но если у них хватит ума, чтобы заметить наши слабости, они увидят и нашу силу. Не волнуйся об этом. Думай лучше, как вернуть дурачка Дугала.
Сорча согласно кивнула и поспешила в угловую башню, на каждом шагу ругая Дугала. Ей было очень страшно иметь дело с этими людьми. Они не захотят договариваться о выкупе с женщиной. Значит, она должна казаться сильной и непреклонной, чтобы вызвать почтение к себе. Войдя в большой зал, девушка увидела там всех своих тетушек в сборе. Они сидели кружком у огромного камина и спорили, какого цвета выбрать пряжу, чтобы точнее передать цвет волос отца на семейном гобелене, который они вышивали вместе. Сорча решила заручиться поддержкой семьи. Если англичане и будут высокомерны в разговоре с одной маленькой женщиной, они не смогут ничего противопоставить семерым. Конечно, нервная тетушка Бетти и скромная тетушка Эри не представляли особой силы, но плечом к плечу со своими более решительными сестрами они могли притворяться достаточно ловко.
— Приехали англичане, чтобы потребовать выкуп за Дугала, — объяснила, подходя, девушка.
— И ты, конечно, хочешь, чтобы мы ушли отсюда, — предположила высокая седовласая Эннот, старшая из семи сестер.
— Как раз наоборот. Хочу, чтобы вы все сели со мной за стол. Поспешите, — поторопила она тетушек. — Думаю, что даже заносчивые и упрямые англичане не смогут достойно противостоять семи благородным дамам.
— Мы должны выглядеть суровыми и непреклонными? — поинтересовалась Гризел, втискивая свое маленькое круглое туловище в кресло рядом с тем, которое обычно занимал Дугал.
— Именно так. — Сорча с улыбкой уселась на место брата.
— Наша помощь в переговорах потребуется? — поинтересовалась Нейл, занимая место по правую руку.
— Конечно, милая тетушка, ты можешь вставить пару слов. Разумеется, разговор должен быть очень учтивым.
— Все будет прекрасно, дорогая, — заверила Бетти. — Я уже давно поняла, насколько мы импозантны, когда собираемся вот так, все вместе, против кого нибудь постороннего. Но только Нейл способна сохранить эту внушительность, когда начинает говорить. А все остальные сразу теряют свое величие.
— Ну, вот и они, — проговорила Эннот, хлопая в ладоши, и тут же изобразила каменное выражение лица.
Трое англичан вошли в зал в сопровождении Роберта и его сына. При виде такого количества женщин они невольно резко замедлили шаг. Сорча увидела, как Роберт прячет улыбку: он, конечно, понял, что за игру она затеяла. Двое хорошо вооруженных стражей встали у двери. Роберт оставил сына за спиной гостей, а сам подошел и стал рядом со своей повелительницей. Девушка была рада его присутствию. Она не могла не заметить холодного, стального взгляда, которым пронзил ее самый высокий из англичан.
— Я сэр Саймон Тречер, а это мои люди — Томас и Уильям, — проговорил он высокий голосом, таким же холодным, как и его глаза. — Я здесь для того, чтобы обсудить условия выкупа сэра Дугала Хэя. Он ваш сеньор?
— Именно так, — ответила Сорча, изо всех сил сопротивляясь желанию съежиться под пристальным взглядом. — Каковы ваши условия?
— Вы предполагаете, что я готов обсуждать подобные темы с женщинами?
— Если хотите получить деньги, то вам придется. Я самая близкая родственница сэра Дугала — его единственная сестра.
— Ах, так вы и есть леди Сорча Хэй?
— Совершенно верно.
— Он предупреждал, что мне придется иметь дело с вами, но я решил, это шутка. У нас в Англии женщины не занимаются такими серьезными делами.
— Может быть, именно потому ваша проклятая страна в таком беспорядке, — пробормотала Нейл, сверля гостя взглядом. Саймон ничего не ответил, по резкие складки на его длинном узком лице стали еще заметнее.
— Сэр Дугал также упоминал некую Нейл Хэй, — протянул он, явно намекая, что ее пленник не сказал о ней ничего приятного. — И все таки я бы предпочел обсуждать условия выкупа с мужчиной.
— Возможно, вы и предпочли бы это, сэр. Но боюсь, что разочарую вас, — Сорча повела рукой в сторону тетушки Нейл. — Это действительно Нейл Хэй, родная тетя Дугала. Так с кем же вам угодно обсуждать вопрос о выкупе — с сестрой или с теткой?
— С сестрой, — резко произнес посол. — Миледи… — его поклон казался исполненным сарказма. — Не начать ли нам?
Сорча кивнула, воспринимая раздражение англичанина как развлечение. Приказала пажу привести гостям стулья и вино. Но хорошее настроение исчезло, как только сэр Саймон назвал свои условия. Жизнь Дугала он оценил очень дорого. Торговля продолжалась целый час. Обе стороны были вежливы, но неуступчивы. Однажды Нейл даже вскочила в гневе, стукнула кулаком по столу, заставив кружки прыгать и крутиться. Все три англичанина, не отрываясь, изумленно смотрели на нее, широко раскрыв глаза. Сорча постаралась воспользоваться суматохой, но добилась лишь маленькой скидки.
Пока шли переговоры, напряжение в душе Сорчи все возрастало. Сэр Саймон Тречер лишь однажды отвел от нее глаза, когда Нейл проявила всю свою славную мощь. Ясно, что джентльмен старался использовать силу немигающего взгляда, чтобы выиграть преимущество в споре, но было и еще что то кроме этого. Даже во время торговли глаза его горели интересом, жадный взгляд заставил девушку покраснеть. Она с трудом подавила искушение уступить всем его условиям, лишь бы он скорее ушел. Постепенно мрачнеющий взгляд Роберта сказал Сорче, что она не ошиблась относительно намерений английского посла.
Переговоры закончились. Договорились о цене и месте обмена. Юная госпожа встала. Настороженно смотрела, как сэр Саймон подходит, протягивает руку, но не могла не ответить на рукопожатие. Подобное оскорбление стоило бы Дугалу жизни. Тречер взял руку девушки, поднес ее к губам и медленно поцеловал. В том, как он это сделал, не было ничего оскорбительного, но Сорча не могла отделаться от неприятного чувства, что происходит что то непозволительное. Как только гость покинул зал, хозяйка села, налила бокал меда и с наслаждением, не спеша, начала пить.
— У меня такое чувство, будто я только что стал свидетелем сцены обольщения, — признался Роберт, наливая мед и себе.
