Раздраженная Клара резко повернулась, чтобы удалиться, и столкнулась с таким великаном, какого ей еще не доводилось видеть. Она чуть было не упала, но исполинские руки поддержали ее.
– Прошу прощения, - пробормотала она.
– Нет, нет, это я виноват.
Так как он был ростом не менее шести футов и шести дюймов, то Кларе пришлось запрокинуть голову, чтобы увидеть его лицо. Шляпу он предпочитал носить в руке, а не на голове. Никто не назвал бы его красивым. По лицу его было заметно, что ему многое пришлось пережить, о чем напоминали следы многочисленных потасовок, в которых он, несомненно, участвовал, сломанный и неровно сросшийся нос и шрам, перерезавший надвое правую бровь. Это было угловатое и даже внушающее страх лицо, но только до тех пор, пока оно не освещалось улыбкой. И когда гигант улыбнулся, Клара подумала, что все-таки его можно назвать красивым.
– Я отдавил вам пальцы?
Она как идиотка уставилась на свои крепкие башмаки.
– Не думаю.
– Ну и отлично. - Отвесив ей легкий поклон, он взмахнул шляпой: - Бернард Т. Барретт к вашим услугам. - Улыбка обнажила его белоснежные зубы. - Все зовут меня Медведем.
Клара поняла почему. Голос его звучал как раскаты грома, поднимавшиеся из бочкообразной груди, и у него были хитро поблескивавшие небольшие медвежьи глазки.
Она уже собралась было назвать ему свое имя, как вдруг ощутила за спиной неодобрительное молчание. Джульетта и Зоя наблюдали за ней и слышали их разговор. Уж Джульетта, как замужняя женщина, была бы оскорблена до глубины души, если бы Клара, будучи тоже замужней женщиной, представилась незнакомцу. Продолжая смотреть на нее сверху вниз, Барретт еще раз взмахнул своей шляпой, потом водрузил ее на голову и слегка сдвинул на затылок.
– Ну, если вы уверены, что я не нанес вам ущерба…
– Ничего страшного не случилось. Я слишком стремительно повернулась и не посмотрела, куда иду.
Клара опустила голову, но мистер Барретт по-прежнему не сводил с нее глаз.
– А вы прехорошенькая малютка, - заметил он своим громоподобным голосом, что заставило нескольких мужчин оглядеть ее с головы до ног. Прежде чем Клара успела обидеться, Бернард Т. Барретт ухмыльнулся, небрежно поклонился и зашагал прочь между горами ящиков и мешков. Шаги его были такие же гигантские, как и он сам.
Часом позже, во время демонстрации опасностей, которым можно подвергнуться, пользуясь походными плитами, Клара перестала бороться с неотступными мыслями о нем. Мистер Бернард Т. Барретт сделал ей комплимент, назвал ее хорошенькой малюткой. За двадцать шесть лет жизни никто ни разу не назвал Клару Клаус малюткой. Это определение очаровало ее, наполнило незнакомым восторгом - по телу побежали сладкие мурашки, и эта неожиданная реакция вызвала у нее мгновенную вспышку раскаяния. Где были мужчины, подобные Бернарду Т. Барретту, когда она была одинокой и незамужней женщиной? Уж во всяком случае, Клара могла быть уверена, что он не тянул за собой целую цепь фальшивых жен. Он не мог быть низким, мелким и никчемным человеком.
– Клара, вы слушаете? - спросила Зоя, пронизывая ее взглядом. - Нам всем надо знать, как пользоваться этой плитой, потому что мы будем готовить по очереди.
– Подождите минутку! - Серые глаза Джульетты округлились от ужаса. - Не станете же вы требовать от меня, чтобы я занималась стряпней? О Господи! Неужели вы хотите обязать меня готовить?
Клара прослушала едкую реплику Зои. Похоже, Джульетта не обратила внимания на мужчину, столь неотступно разглядывавшего ее. А это означало, что Джульетта была намного лучше ее, Клары. Сама она продолжала исподтишка бросать любопытные взгляды на мистера Бернарда Т. Барретта. Она, конечно, никогда не увидит его больше. Оно и к лучшему, ведь в известном смысле она замужем.
Пирсы у Пятой авеню были запружены мужчинами, стоявшими плечо к плечу и пытавшимися с криками и пинками пробраться к кораблю и взойти на борт «Аннасетт». В надежде привлечь внимание вооруженного члена команды, следившей за посадкой пассажиров на борт, за их приближением к трапу, Зоя размахивала своим билетом, держа его над головой. Бесполезно было кричать, потому что кричали и вопили все. И Зоя осознала, что она слишком мала ростом для того, чтобы в этом хаосе, в этой толпе ее могли заметить с корабля. Оглянувшись через плечо, она крикнула Джульетте и Кларе, чтобы они держались поближе. И, опустив голову, принялась работать локтями, расчищая себе путь. Когда один из находившихся впереди мужчин, удивленный и рассерженный, отступил, она проскользнула вперед и оказалась ближе к сходням, чем он, и тотчас же принялась теребить и толкать следующего. К тому времени, когда Зоя добралась до сходней, шляпка ее съехала набок, брызги сока от табачной жвачки запачкали юбки, а локти были в синяках, оттого что она молотила ими по чужим ребрам, но свой билет Зоя протянула с торжествующей улыбкой.
Глаза моряка вылезли на лоб при виде трех женщин с билетами, но он справился с изумлением, улыбнулся им и помог взойти на борт, но при этом окинул пассажирок взглядом, не оставлявшим сомнений в том, что счел их безумными.
Оказавшись на палубе, Джульетта вцепилась в перила и смотрела вниз на сражавшихся за место на корабле мужчин. Все они надеялись, что в последнюю минуту для них найдется свободное местечко.
– А что, если наш багаж не погрузят? - спросила Джульетта, стараясь держаться поближе к Кларе.
– Именно из опасения, что его не погрузят, мы отправили багаж вчера, - напомнила ей Клара.
– А пароход надежен? - поинтересовалась Джульетта. Поправив шляпу и плащ, она оглядывала груды тюков и палубу. - Я слышала, что «Аннасетт» рассчитан на шестьдесят пассажиров, но, как я вижу, у поручней столпилось вдвое больше людей.
– Я так полагаю, что у нас будет не менее трехсот спутников, - заметила Зоя, пожимая плечами, - и не могу осуждать судовладельца за то, что он хочет получить максимальную прибыль.
Джульетта побледнела, у нее перехватило дыхание.
– Но мы ведь потонем!
Зоя подняла глаза к холмам Сиэтла и мысленно отправила Джульетту на один из них. Все, что она слышала от нее за последние недели, было: «Я не могу этого делать!», «А хватит ли нам съестных припасов?», «А что, если мы замерзнем насмерть?» Чго, если… что, если… что, если… и это продолжалось до тех пор, пока Зоя не почувствовала, что терпение ее на исходе и она готова совершить убийство, не покидая Сиэтла. Зоя совершенно не понимала, почему Джульетта решилась на это путешествие, если оно так ее пугало. Должно быть, она очень сильно любила Жан-Жака, если отважилась на такую авантюру, преодолев свое отвращение к путешествиям вообще и к этому в особенности, в надежде найти его.
