Александр подавил вздох нетерпения. Его страшно бесило, что он не может как следует расспросить Шарлотту, поскольку надо притворяться, будто он не говорит по-английски. Но в то же время если он хочет оградить свою спасительницу и ее близких от неприятностей, придется ломать комедию, пока к нему окончательно не вернутся силы и он не сможет удрать из усадьбы Риппонов. Хорошо, что ждать осталось недолго – пару дней, не больше.
– Зер Клайв? – медленно переспросил Александр, надеясь услышать от Шарлотты еще какие-нибудь подробности. – Зер Клайв Коллинз, Лондон?
– Да. Сэр Клайв пожелал вам скорого выздоровления и добавил, что будет с нетерпением ждать вашего приезда. Он рассказал нам про вашу семью в Валахии и объяснил, что вы знаете только турецкий язык. Он с радостью оставил бы вам записку, но не умеет писать по-турецки, потому что овладеть арабской письменностью очень трудно.
Услышав это, Александр сразу понял, что сэр Клайв не имеет к министерству никакого отношения. Человек Каннинга наверняка черкнул бы ему пару строк. Да кто же такой этот сэр Клайв?.. Александр мысленно проклинал миссис Стабс и отвар с опиумом, из-за которого он проспал визит баронета. Конечно, экономка хотела как лучше, но все равно… Если б он хоть одним глазком увидел этого сэра Клайва, то все вопросы отпали бы сами собой.
Александру не терпелось покинуть свое ложе. Он прикован к постели, а в мире, между тем, происходит столько важных событий!.. И не успела Шарлотта сообразить, что затевает ее пациент, как он уже поставил подкос на тумбочку и откинул одеяло. Спустив ноги с кровати, Александр с трудом встал, но, продержавшись на ногах с полминуты, пошатнулся. Колени его подкосились, и, чтобы не свалиться на пол, как куль муки, он ухватился за деревянную спинку кровати. Увы, Александр был еще так слаб, что даже не смог лечь обратно на постель. Он лишь обессилено привалился к кровати спиной и весьма изощренно выругался по-гречески.
Шарлотта мигом подскочила к нему и, сердито отчитав Александра за непослушание, попыталась уложить его на кровать. Она напрочь позабыла, что перед ней мужчина, и видела в Александре только немощного больного, которого надо поскорее уложить в постель. Зато Александр особенно обостренно чувствовал близость ее манящего тела. У бедняги дух захватывало, когда шелковистые, ароматные волосы Шарлотты касались его подбородка. То, что она совершенно не воспринимала его как мужчину, еще сильнее распалило гнев Александра. Видит Бог, он не собирается больше играть идиотскую роль беспомощного калеки!
– Нет! – воскликнул Александр, отстраняя руки Шарлотты, и усилием воли заставил себя говорить по-английски с жутким акцентом. – Нет, кровать, Шарлотта! Я ходить!
Шарлотта уставилась на него в полном изумлении. Александр не мог точно определить, чем оно вызвано: то ли его неожиданно гневным тоном, то ли столь быстрыми успехами в английском. Отстранив девушку, Александр глубоко вздохнул и на шаг отступил от кровати. Ноги дрожали, но, слава Богу, не подкашивались, и в несколько шагов он добрался до окна. Привалившись к стене, Александр минутку постоял, отдышался и пошел назад. Он даже себе самому не захотел признаваться в том, каким облегчением было для него рухнуть на матрас, однако покорно разрешил Шарлотте взбить подушки и подоткнуть одеяло.
– Вы молодец, – ласково улыбнулась Шарлотта, – но не нужно усердствовать, мистер Александр. Отдохните немножко, и, может быть, после обеда вам удастся повторить свой подвиг.
Александр дал себе слово дойти вечером до конца коридора, а через два дня и вовсе покинуть усадьбу Риппонов. Он, разумеется, понимал, что столь скорым выздоровлением обязан преданно ухаживавшей за ним Шарлотте, и его не покидала мысль о том, какая горькая ирония заключена во всей этой истории. Наилучшим способом выразить свою благодарность Шарлотте было – оставить девушку в полном неведении относительно его особы и того, что он делал в Гастингсе. Однако сбежать от Риппонов, даже не сказав «спасибо»? Нет, такая мысль невыносима!..
Александр протянул руку и крепко сжал изящные пальчики девушки.
– Спасибо, Шарлотта, – смущенно пробормотал он. – Спасибо за все.
Глаза Шарлотты округлились от удивления (Александру невольно пришло на ум, что он никогда в жизни не видел таких голубых глаз).
– Мистер Александр, – шепотом спросила девушка, – так вы все-таки знаете наш язык? Да?
Он посмотрел на нее долгим взглядом и тихо сказал:
– До свидания, Шарлотта.
После чего, как последний сумасброд, нарушил все правила приличия – поднес к губам ее руку и поцеловал сперва кончики пальцев, а затем жилку, пульсировавшую на хрупком запястье.
Шарлотта замерла и сидела неподвижно, как изваяние, а когда Александр поднял голову, еле слышно выдохнула:
– Вам не следовало этого делать, мистер Александр.
Но тут к Александру, к счастью, вернулись остатки здравого смысла. Он удержался от ответа, закрыл глаза и, решительно уткнувшись лицом в подушку, прикинулся спящим, хотя и не надеялся ввести Шарлотту в заблуждение.
«Может быть, – мелькнула у него смутная мысль, – если я и дальше буду притворяться, что не знаю английского, мне удастся уберечь Шарлотту от опасности? Слишком много знать обо мне для нее гибельно…»
На следующий день Александр без посторонней помощи спустился по лестнице. Он решил отпраздновать свой успех и, позаимствовав одежду из гардероба брата Шарлотты, пришел в гостиную выпить чаю. Дамы были очарованы его манерами. Даже леди Аделина пришла в восторг от милых, немного неуклюжих, но добродушных попыток иностранца выучить всякие полезные английские фразы типа «Вам чай с молоком и с сахаром?» или «Сегодня погода улучшилась, не правда ли?».
Хотя леди Аделина битый час вдалбливала мистеру Александру, как надо произносить эти тщательно подобранные предложения, он все еще не мог произнести их. Но ее это не обескуражило. Что поделаешь, если мистер Александр не способен к языкам? Он не виноват, бедненький. За обедом леди Аделина принялась объяснять Шарлотте, что от иностранца нельзя требовать изощренности ума. И уж тем более от человека, приехавшего из страны, о которой цивилизованные люди даже не слыхали. Для варвара, каковым является мистер Александр, он делает большие успехи, она и этого от него не ожидала. Рассуждая в таком духе, леди Аделина накладывала себе в тарелку горячее пюре из пастернака и не обратила внимания на то, что племянница пробормотала в ответ нечто невразумительное.
После этого чаепития мистер Александр быстро пошел на поправку, и дежурство Шарлотты у постели больного прекратилось. Леди Аделина совершенно справедливо говорила, что репутация племянницы будет безнадежно подмочена, если станет известно, что она заходила в спальню к мужчине, который уже в состоянии встать и пройтись по комнате без посторонней помощи. К счастью, дни были погожие, и Шарлотта, которой вдруг овладело непонятное беспокойство, могла подолгу кататься верхом по обширным владениям Риппонов.
