– И кто же я такой, миледи?
– Ну… вы высокий, мускулистый, голубоглазый разбойник с большой дороги. Я вас очень хорошо запомнила, сэр.
– Велвет?
Она удивилась, услышав такое обращение к себе.
– Да?
– Есть нечто, что вы должны знать о будущем муже.
Она осторожно заглянула ему в глаза:
– Что, милорд?
– Герцог разорен. Даже Карлайл-Холл больше не принадлежит ему.
– Что?! – Она вскочила от испуга. – Этого не может быть.
– Прошу прощения. Попросите ваших адвокатов проверить мои слова, и вы поймете, что это сущая правда.
– Я вам не верю. Герцог весьма состоятельный человек.
– Да. Когда-то так и было. Но теперь этот человек женится на вас из-за денег. Несколько лет он весьма неудачно вкладывал свои средства. Неудачи преследовали его. Некоторую сумму денег он вложил в разработку метода превращения морской воды в пресную. Дело явно не выгорело. Большие средства он вложил в компанию, уверившую его, что она владеет секретом извлечения серебра из свинца. Потом он пытался заняться превращением ртути в ковкий металл. Потом торговал человеческими волосами, поставлял ослов из Испании, даже поддерживал деньгами одного проходимца, уверявшего, что ему удалось сконструировать вечный двигатель.
Лицо ее стало серым как пепел.
– О Боже мой!
– Ни одно из этих предприятий даже не окупило себя. Похоже, в делах ему фатально не везет. Если вы выйдете за него замуж, то ваше приданое окажется в руках человека, который скорее всего пустит его по ветру.
Она бессильно опустилась на диван.
– Но почему вы рассказываете мне об этом только сейчас? Если вы хотели сорвать наше венчание, почему не рассказали об этом раньше?
– Я никогда не говорил, что хочу сорвать ваше венчание. Я хотел предотвратить грозящую вам опасность.
Руки ее задрожали. Чтобы скрыть эту дрожь, она стиснула их коленями.
– Вы говорите правду?
– Да, герцогиня, это правда.
Велвет откинулась на спинку дивана и горько рассмеялась:
– Не могу поверить в это!
Она была в отчаянии. Она думала, брак с Эвери спасет ее и дедушку от нищеты.
– Он богат! Очень богат!
Ее смех перешел в слезы и вскоре стал напоминать отрывистый лай.
Герцог хотел жениться на ней из-за денег! Она смеялась и не могла остановиться. Джейсону казалось, что она в истерике.
– Перестаньте, – мягко произнес он, но вызвал лишь новый приступ смеха. – Прекратите!
Он сдернул ее с дивана, и от неожиданности она перестала смеяться, но слезы катились из глаз.
– Велвет… – произнес Джейсон, обняв ее и прижав к себе. – Он вас не заслуживает.
Она опять заплакала. Обхватив его за шею, всем телом прижалась к нему и почувствовала его тепло.
– Все будет хорошо. Вы найдете себе мужа, и более достойного, чем Эвери Синклер.
До Велвет его слова доносились словно сквозь толстый слой ваты, но не их значение, а тот тон, которым они были произнесены, пробился сквозь ее отчаяние. Он был рядом с ней, теплый и надежный. Его большие, сильные руки оказались на удивление нежными. Слезы ее начали иссякать, комок в горле, не дававший дышать, постепенно пропал. Самообладание вернулось к ней, и она осознала, что ее кольцом обнимают крепкие руки, а под ее щекой бьется его сердце. Смущенно взглянув на него, она отстранилась.
– П… прошу прощения, милорд. Причина этому не герцог и не мои рухнувшие планы. Скорее всего понемногу.
Он вытер слезы с ее щек подушечкой большого пальца:
– Все будет хорошо. Скоро вы вернетесь домой и забудете обо всем.
Велвет согласно кивнула, но боль в груди не проходила. Все рухнуло!
Она изо всех сил старалась не разрыдаться и более чем когда-либо хотела домой!
Оставшиеся два дня прошли тихо и спокойно. Джейсон не знал, правильно ли он сделал, сразу не рассказав Велвет правды об Эвери. Разумеется, она не поверила бы ему, сочла бы его сумасшедшим и еще упорнее старалась бы убежать.
Теперь она знает правду, и, похоже, верит ему, и обещала оставить свои попытки убежать.
Он предоставил ей большую свободу, позволив выходить во двор и наслаждаться живительными лучами мартовского солнца, прогуливаться вдоль журчащего ручья, петлявшего неподалеку от хижины, любуясь обитателями леса.
Она вела себя совершенно по-другому, решив, как ему казалось, насладиться своим пребыванием на природе.
Даже Бенни поддался ее попыткам наладить с ним дружбу. Два дня они были почти неразлучны: Велвет рассказывала ему истории из городской жизни и даже помогала в утренних хлопотах по дому.
Джейсон тоже успокоился, позволив себе расслабиться. Возможно, даже больше, чем следовало. Однажды, закончив колоть дрова, он взглянул на солнце, низко висевшее над горизонтом, и понял, что не видел Велвет уже больше часа. Стиснув зубы, он бросился ее искать, беспокоясь, не нарушила ли она свое обещание.
Но тут же нашел ее в конюшне и облегченно вздохнул:
– Вот вы где.
Войдя в конюшню, он встал у стойла, опершись локтем на верхнюю перекладину и глядя на Велвет сверху вниз.
– А я подумал, не решили ли вы все-таки сбежать.
Она сидела, скрестив перед собой ноги, на охапке свежей соломы. Из-под юбки выглядывали ноги в шелковых чулках, а на коленях у нее копошились три крошечных бело-черных щенка.
Велвет не задел его резкий тон.
– Я дала вам слово не пытаться бежать. И не собираюсь его нарушать.
Он почему-то не сомневался в ее словах и улыбнулся, наслаждаясь видом прекрасной девушки, играющей со щенками.
– Вижу, вы завели себе новых друзей.
Ее пухлые губки сложились в милую улыбку.
– Они такие чудесные. Одного из них зовут Марти, а другого Найджел. Эти имена дал им Бенни. А одного предложил назвать мне.
– И как же вы назвали его? – спросил Джейсон.
– Я решила назвать его Винки, потому что он самый маленький из всех, – ответила она, прижимая к себе щенка. – Думаю, мы подружились бы с ним. У меня была чудная маленькая спаниелька, но несколько лет назад она умерла. Ее звали Сэмми – уменьшительное от Саманта. И даже спустя столько лет я еще скучаю по ней.
Джейсон молчал. Она была дьявольски очаровательна, сидя на охапке соломы, и ему было трудно собраться с мыслями. Он обратил внимание на то, как заботливо она обращалась со щенками. У него в детстве тоже был пес. Отец подарил ему щенка в день его двенадцатилетия. Это был охотничий пес, великолепный сеттер с печальными глазами и шелковистой рыжей шерстью. Они были неразлучны.
Уже много лет он не вспоминал о Расти. Во всяком случае, с того дня, как покинул Англию.
– А вы любите собак, милорд?
Ее голос, ласковый и нежный, вернул его к настоящему.
