Джейми понизил голос.
— Я еще раз спрашиваю тебя, Алекса: если розы зацветут, ты поедешь со мной? Она кивнула.
— А если нет?
Девушка грустно покачала головой и отвернулась, чтобы он не увидел слез, которые у нее уже не было сил сдерживать.
Джейми еще долго смотрел на нее, а потом развернулся и ушел. Его шаги гулким эхом отдавались в коридорах притихшего аббатства.
Весть о ссоре влюбленных быстро разнеслась по аббатству, огорчив его обитателей. Монахини и послушницы каждый день забегали в сад, с грустью убеждаясь, что розы продолжают сморщиваться и умирать.
Каждый день Джейми шел в сад с надеждой на чудо. И каждый день, увидев, что Алекса, стоя на коленях, подбирает опавшие бутоны, он уходил с такой печалью в глазах, что у всех, кто его видел, сердце разрывалось от жалости.
Вскоре пришло известие, что отряд воинов-горцев прибыл в деревню, расположенную неподалеку. Как обычно, Мордрунд узнала об этом первой и поспешила поделиться со всеми этой новостью.
— Они такие огромные, — доложила она матери-настоятельнице, — и такие красивые, что девушки в деревне рыдают от счастья!
Настоятельница встала и направилась к двери, сухо заметив:
— Я полагаю, в присутствии воинов сестры и послушницы смогут сохранить самообладание, правда, Мордрунд? Идите и сообщите лорду, что его люди прибыли.
— Конечно, преподобная мать.
Когда воины-горцы подошли к воротам аббатства, все монахини и послушницы уже собрались во дворе. Там же была и Алекса.
Джейми торопливо пробрался сквозь толпу, чтобы поприветствовать своих товарищей. Когда он увидел их предводителя, радостный крик сорвался с его губ.
— Дункан, ради всего святого, это действительно ты?
Мужчины с хохотом обнялись.
— Я боялся, что уже никогда не увижу тебя, Дункан, — тихо сказал Джейми.
— Джейми, я вернулся домой две недели назад. Получив весточку, что ты живой, мы чуть с ума не сошли от радости. Мы боялись, что случилось непоправимое…
Джейми повернулся к Алексе.
— Это мой старый и самый верный друг Дункан Мак-Кей, — и уже тише продолжил: — Дункан, это прекрасное создание — Алекса Мак-Каллум.
Дункан поклонился девушке и увидел, что она непроизвольно отшатнулась.
— Я понимаю, что в таком виде не могу рассчитывать произвести на даму благоприятное впечатление, как и все мы, — он махнул рукой в сторону остальных воинов. — Но нам пришлось проделать долгий путь, чтобы поприветствовать нашего лорда.
Мать-настоятельница поспешила вмешаться, чтобы загладить неловкость.
— Добро пожаловать! Я — мать Мэри из ордена Креста Господня, настоятельница этого аббатства. Не угодно ли вам и вашим людям подкрепиться и отдохнуть перед дальней дорогой домой? В трапезной уже накрыты столы, а в часовне отец Лазарь разложит на полу тюфяки, чтобы вы могли провести там ночь.
— Мы благодарны вам за вашу доброту, преподобная мать, — Дункан хлопнул своего друга по плечу. — Ты присоединишься к нам в трапезной?
— Конечно.
Товарищи окружили Джейми со всех сторон. Он предпринял попытку вытянуть на середину круга Алексу, но она попятилась, повернулась и убежала в сад.
Джейми старательно улыбался, пока они с друзьями шли по коридорам аббатства, но все его мысли занимала девушка, которая, словно оставшийся без матери олененок, пыталась найти свой путь в пугающе новом мире.
Гости аббатства были веселы и всем довольны. Когда на столе появился эль, в трапезной стало шумно — то и дело раздавались взрывы смеха и громкие возгласы.
Джейми со своими людьми сидел за столом, а Алекса и остальные женщины устроились в маленьком алькове, поскольку монахиням не подобало сидеть в компании подвыпивших воинов.
— Выезжаем завтра? — спросил Дункан. Джейми бросил взгляд на Алексу.
— Я… Может быть, вы хотите отдохнуть, прежде чем мы тронемся в обратный путь?
— Джейми, нельзя терять ни минуты. У нас дома сейчас сплошные раздоры и беспорядки, — Дункан опустошил свой кубок, приятно удивленный качеством эля. Еще больше он удивился, когда взамен опустевшего кувшина старый монах поставил на стол следующий.
Дункан с удовольствием снова наполнил кубок и сделал большой глоток.
— Кое-кто утверждает, что на самом деле ты мертв, а мы решили скрыть твою смерть, чтобы не дать союзу кланов распасться. Некоторые даже начинают перешептываться, что пора выбрать нового вождя из оставшихся в живых воинов. Джейми, я посоветовал бы не мешкать и выехать завтра с первыми лучами солнца, чтобы положить конец слухам и не дать разгореться междоусобной войне.
Джейми потребовалось несколько секунд, чтобы обдумать эти новости. Потом он неохотно кивнул.
— Конечно, ты прав, друг мой. Я просто не понимал, насколько ситуация серьезна. Мы выезжаем на рассвете.
Тут он увидел, что Алекса встает из-за стола. Джейми знал, что она пойдет в сад. Хоть он еще и не отказался от надежды забрать ее с собой, плохое предчувствие не покидало его. Он видел выражение ее лица и знал, что она намерена сдержать слово, данное леди Анне. Чего бы ей это ни стоило…
В аббатстве погасли последние огни. Из часовни доносился дружный храп спящих горцев. Джейми открыл дверь, ведущую в сад.
Лунный свет заставлял сиять не только цветы и деревья, но и древние каменные скамьи. Воздух был наполнен сладостным ароматом сотен цветов, однако Джейми не было дела да красоты ночного сада. Он направился к центру, где, разглядывая розовые кусты, стояла Алекса. Увидев выражение ее лица, Джейми почувствовал, как сжалось сердце.
— Они умирают?
Девушка кивнула и показала ему ладонь.
— Самые последние бутоны начинают сохнуть, — грустно сказала она. — К утру и они упадут на землю, любимый.
Значит, в горы он вернется один. На сердце лег тяжелый холодный камень, но Джейми все-таки обнял девушку.
— Джейми, при мысли, что ты завтра уезжаешь, мое сердце разрывается на части, — прошептала Алекса, уткнувшись лицом в его плечо.
Ощущая на коже ее теплое дыхание, Джейми почувствовал, что жар желания снова разливается по телу.
— Едем со мной, Алекса! Едем, и я больше никогда и ни о чем не стану тебя просить!
— Не будь так жесток, любимый. Ты же знаешь, что я не смогу сделать так, как ты просишь. Данную клятву нельзя нарушить ради прихоти.
— Ты называешь прихотью любовь? — голос Джейми охрип от боли. — Ты была для меня подарком небес, Алекса! Только ты смогла исцелить мое тело и душу. А теперь из-за клятвы, данной потерянной, заблудшей душе, ты приговариваешь нас обоих к жизни, полной одиночества.
Он не смог скрыть своей горечи.
— Может быть, поэтому она здесь? Чтобы увидеть, как другая пара влюбленных прощается с надеждой на счастье, в котором ей было отказано?
