Элизабет удивленно всхлипнула. Она не знала, сможет ли научиться соглашаться на занятия любовью при свете дня, и взглянула на Маркуса.
Прижимая ее бедрами, Маркус схватил завязки сорочки и разорвал ее до талии.
– Думаешь, между нами можно воздвигать преграды с помощью слов и одежды? Каждый раз, когда ты попытаешься это сделать, я буду брать тебя таким образом, становиться частью тебя, так что все твои усилия пропадут даром.
Спрятаться было негде, бежать некуда, но и сдаваться Элизабет не хотелось.
– Это будет последний раз, – поклялась она, удивляясь, что позволила такую близость мужчине, чьи красота и шарм всегда делали ее безвольной. Поразительно, но он полностью заполнял ее, и чувство соединения было столь сильно, что не давало дышать.
– Элизабет! – Маркус обнял ее и крепко прижал к себе. – Ты избавишься от меня только тогда, когда я буду удовлетворен.
Он задвигался, скользя по ней и внутри ее, после чего Элизабет попыталась увеличить темп, обняв его ногами, впившись пальцами в ягодицы и толкая в себя. Но Маркус был слишком силен и полон решимости сделать все по-своему.
– Быстрее, – выдохнула она, пытаясь вернуть ощущение контроля, и Маркус застонал, когда она сжала влагалище. В ответ Элизабет впилась ему ногтями в спину. Ей нравилось прикосновение влажной кожи, ее окружал его теплый аромат. Вскоре по ее венам потекло жидкое пламя, наполнило центр и окончилось оргазмом. Она сжалась вокруг члена, выкрикивая имя Маркуса, держась за его тело как за единственный якорь в водовороте чувственных ощущений, и Маркус тоже замер, весь в поту, а затем излился в нее, заставив Элизабет громко вскрикнуть.
Элизабет с трудом повернула голову и взглянула на Маркуса, спавшего рядом; у нее было такое ощущение, будто все тело налито свинцом. Ей с трудом удалось перекатиться на бок, что было совсем не просто, так как поперек ее тела лежала его тяжелая рука.
Опершись на локоть, Элизабет стала внимательно рассматривать Маркуса: во сне он казался по-мальчишески наивным и был так великолепен, что у нее перехватило дыхание.
Медленно чертя пальцем по линии его рта, бровей, челюсти, Элизабет задумалась и вдруг взвизгнула, когда его рука напряглась и притянула ее.
– Чем это вы заняты, мадам? – лениво поинтересовался Маркус.
Соскользнув с него, Элизабет присела на край кровати, стараясь продемонстрировать безразличие, что в данных условиях казалось ей совершенно необходимым.
– Разве не так расстаются любовники?
– Расстаются? Но зачем тебе уходить? – Откинувшись на подушку, Маркус похлопал по простыне рядом с собой. – Вернись, прошу.
– Нет. – Элизабет поднялась и стала собирать вещи. – Я устала.
Маркус обнял ее одной рукой и притянул к себе.
– Мы можем немного поспать, потом выпьем чаю и ты уйдешь.
– Это невозможно, – пробормотала она, не глядя на него. – Мне нужно вернуться домой и принять горячую ванну.
Маркус коснулся ее руки и игриво улыбнулся:
– Ты можешь принять ванну здесь, а я тебе помогу.
Элизабет стала торопливо натягивать чулки, потом запуталась в тесемках юбок и никак не могла их завязать.
Неохотно поднявшись, Маркус пересек комнату и, отведя пальцы Элизабет, быстро одел ее, поправил подвязки и, закрепив тесьму, повернул Элизабет лицом к себе, после чего прижал к своей обнаженной груди.
– Ты так решительно настроена, что не позволяешь никому приближаться к себе…
Мгновение Элизабет прижимала голову к груди Маркуса, смакуя запах, смешавшийся с ее собственным запахом, а потом резко оттолкнула его.
– Я дала тебе то, чего ты хотел, – с раздражением заметила она.
– А я хочу большего.
Элизабет вспыхнула.
– Ну так ищи это в другом месте.
Маркус рассмеялся:
– Теперь, когда я доставил тебе удовольствие, ты будешь жаждать меня. Ночью ты вспомнишь мои прикосновения, ощутишь в себе мой член и…
– Не слишком ли у тебя большое самомнение?
– Я так не думаю. – Он взял ее за запястье. – Я тоже буду мечтать о тебе. Сегодня произошло нечто необыкновенное, такого ты не найдешь нигде, даже когда будешь очень в этом нуждаться.
Элизабет подняла подбородок, злясь при мысли, что в глубине души не могла не согласиться с ним.
– Я вольна все решать сама.
Усмехнувшись, Маркус потянул ее руку к своей неудержимой эрекции.
– Когда тебе это понадобится, ты придешь ко мне. И не сомневайся, я убью любого мужчину, который посмеет дотронуться до тебя.
– Такая насильственная преданность действует в двух направлениях? – Элизабет затаила дыхание.
Мгновение Маркус стоял молча, потом потянулся за бриджами.
– Конечно.
С облегчением вздохнув, Элизабет присела перед зеркалом и попыталась поправить прическу. Отражение в зеркале поразило ее. Раскрасневшиеся щеки, распухшие губы, сияющие глаза – сейчас она совершенно не походила на женщину, смотревшую на нее из зеркала утром.
Чуть передвинув взгляд, она увидела отражение Маркуса и стала смотреть, как он одевается, раздумывая над его словами и проклиная собственную глупость. Теперь он, конечно же, был настроен гораздо решительнее, чем до того, как переспал с ней.
Закончив укладывать прическу, Элизабет быстро встала, но вдруг споткнулась, и Маркус тут же оказался рядом с ней. Значит, он тоже наблюдал за ней?
– С тобой все в порядке?
– Да-да. Все хорошо, – отмахнулась она, и Маркус отступил.
– Нам нужно кое-что обсудить.
– Зачем?
Он пожал плечами:
– Черт побери! Ты и я – мы только что занимались любовью в этой постели. А еще были кресло и пол.
– Мы совершили ошибку, – тихо проговорила Элизабет.
– Проклятие! – Его взгляд стал злым, и она содрогнулась. – Играй, прячь голову в песок, если тебе так угодно: все равно все будет по-моему.
– Маркус, я не собираюсь играть с тобой. – Элизабет направилась к двери, удивляясь тому, что Маркус не пошевелился и не попытался остановить ее. Однако, когда она повернулась, то обнаружила его прямо перед собой.
– Не принимай близко к сердцу того, что произошло сегодня в парке, – проговорил Маркус, растягивая слова. – Я защищу тебя.
– Я знаю.
– Где ты будешь сегодня?
– На музыкальном вечере у Дансморов.
– Хорошо, встретимся там.
Элизабет вздохнула. Взгляд Маркус, полный решимости, его упрямая настойчивость свидетельствовали о том, что он не позволит их отношениям оставаться неизменными.
Мягко коснувшись губами ее губ, Маркус отступил и предложил ей руку. Испытывая сомнения по поводу слишком простой капитуляции, Элизабет все же взяла руку и позволила проводить себя до первого этажа, где дворецкий уже держал наготове ее шляпку и перчатки.
