При виде его обнаженного тела желание, охватившее Дейдру от жарких прикосновений его губ и рук, стало сильнее. Он был великолепен — поджарый, мускулистый, но ее потрясло то, что внезапно возникло среди массы черных волос между его длинных ног. Дейдра представляла себе, как занимаются любовью, но никто никогда не говорил ей, что та часть мужчины, которая должна вторгнуться внутрь ее тела, имеет такие огромные размеры. Холодок страха пробежал по спине, несколько охладив разгоряченную желанием кровь. Как бы ни было восхитительно ощущение его теплого тела, прижатого к ней, ее внимание помимо воли было приковано к тому твердому и длинному, что прижималось к ее паху.
— Не бойся, любовь моя, — пробормотал Тайрон, целуя ее в ухо, — Этим оружием я еще никого не убил.
Она, конечно, догадывалась, что такой красавец, как Тайрон, должен иметь богатый опыт. Но ее возмутило, что он упомянул об этом именно сейчас.
— Надеюсь, тебе не пришло в голову, что я собираюсь попросить тебя представить рекомендации?
Заглянув в ее сердито прищуренные глаза, Тайрон решил, что возмущение все же лучше, чем страх, хотя это и не совсем то чувство, которое он пытался возбудить в ней.
— Я всего лишь хотел прогнать страх, который заметил в твоих глазах.
— Страх уже проходит, — шепнула она. лихорадочно глотнув воздух, когда его язык прикоснулся к ее уху.
— Слава Богу, — произнес он, лаская ее живот и с радостью ощущая, как вздрагивает ее тело, когда его рука стала приближаться к ярко-рыжим завиткам волос между ног. — Я хочу не спеша довести тебя до такого же безумного желания, какое испытываю сам, вот только не знаю, смогу ли.
Неожиданно его рука оказалась там, между ее ног, и Дейдра вздрогнула от потрясения и удовольствия.
— Думаю, тебе уже это удалось.
— Да, я это чувствую, — невнятно прошептал он хриплым голосом, осыпая ее грудь поцелуями и ощущая кончиками пальцев ее жар, от которого задрожало все его тело. — О да, там горячо и влажно…
Дейдра была настолько поглощена новыми восхитительными ощущениями, что не ответила ему. Она подалась вперед навстречу его прикосновению, когда его палец проник внутрь нее, а губы в то же время глубоко втянули сосок. Пульсирующая, требовательная боль нарастала где-то внизу ее живота. Она на мгновение испугалась силы чувства, которое заставляли ее испытывать его опытные пальцы, но страх тут же прошел, уступив место острому желанию испытать это ощущение еще, еще и еще. Она шире раздвинула ноги, без слов умоляя его продолжать. Ее больше не смущала ни ее собственная нагота, ни то, что в комнате все еще сравнительно светло, ни то, что рука мужчины, которого она знала всего несколько дней, находится на той части ее тела, для которой у нее даже и названия-то не было, ни то, что там неожиданно стало как-то влажно. Все это вытеснило страстное желание, предвкушение того, что Тайрон должен был дать ее телу, хотя она и понятия не имела, что это такое.
Его вездесущий язык был, казалось, повсюду одновременно — лаская шею, забираясь в ухо, проникая в рот и дразня груди. Он нежно шептал нескромные любовные слова, которые должны были бы шокировать ее, но лишь воспламеняли еще сильнее. Потом неожиданно нараставшие в ней чувства прорвали заслон, который она неумело пыталась воздвигнуть. И Дейдра, выкрикнув имя Тайрона, с головой погрузилась в океан волшебных ощущений. Тайрон, словно только и ждавший этого мгновения, оказался рядом, совсем близко… У нее перехватило дыхание, когда острая боль оповестила о его вторжении. Ее затуманенное сознание зафиксировало все-таки тот миг, когда он лишил ее девственности. Тайрон ритмично задвигался в ней. Острота ощущений, которая постепенно проходила от испытанной боли, возродилась с новой силой. Дейдра обвила руками и ногами его мускулистое тело, нетерпеливо прижавшись к нему.
Ее руки, скользнув по спине вниз, вцепились в его напряженные ягодицы. Не уверенная, что лучше — прижимать ли его к себе или отталкивать, она делала и то и другое. Он застонал и участил ритм. Почувствовав, как ее тело содрогается от наслаждения, он приподнял руками ее бедра, тесно прижавшись к ней. Еще несколько рывков, и он, задрожав в ее объятиях, опустился на нее, тяжело дыша.
Она продолжала крепко прижимать его к себе, хотя ее телом постепенно овладевали вялость и состояние грезы.
— Силы небесные, Дейдра, а ведь «сладенькое» для всего этого великолепия неподходящее слово! — воскликнул Тайрон некоторое время спустя, когда он, разжав крепкие объятия, оперся на локти, чтобы посмотреть ей в лицо.
Дейдра на мгновение смутилась, вспомнив то, чем они только что занимались, а также то, что они продолжают лежать совершенно обнаженные при свете дня. Усилием воли она прогнала смущение. Теперь он был ее любовником. И хотя она не имела намерения с вызовом отбросить всякую скромность, в такие моменты, как этот, излишняя застенчивость могла бы испортить красоту пережитого мгновения и радость, которую оно давало. Если она намерена быть его любовницей, то ей придется научиться быть любовницей незаурядной. Только так она сможет рассчитывать на более сильные чувства с его стороны. Она затеяла игру по-крупному и должна играть умело и рискованно. Слишком многое поставлено на карту. Если она проиграет, ей останутся лишь сожаления по поводу упущенных возможностей.
— А какое же слово тебе кажется подходящим? — тихо спросила она, поглаживая ступней его волосатую ногу.
— Безумная страсть.
Она чуть улыбнулась, потом тихо рассмеялась.
— Именно так, ты нашел правильное определение, — сказала Дейдра, проводя пальцами по его руке и наслаждаясь ощущением его напряженных твердых мускулов под теплой кожей. — Это наверняка какая-то лихорадка.
— Я не причинил тебе боли, а? — тихо спросил он, хотя не видел никаких признаков того, что она испытывает боль.
— По правде говоря, нет. Наверное, безумие, которое охватило нас обоих, не позволило мне ее заметить. — Она скорчила гримаску, почувствовав влагу между ног. — Но мне все-таки нужно на минутку зайти в ванную. Ты не знаешь, куда исчезло мое платье? — спросила она, окидывая взглядом комнату.
Тайрон, пошарив рукой по полу, нашел платье там, где оно упало, — возле кровати. Когда она скрылась за дверью, он поднялся с кровати. С облегчением увидев, что на простыне и на нем крови немного, он направился к столику в углу, на котором стояли кувшин с водой и таз. Он помылся и выплеснул воду за окно, затем налил себе стаканчик виски и, вернувшись в кровать, уселся, опираясь спиной об изголовье, и отхлебнул виски.
Даже в своих самых буйных фантазиях о Дейдре он не мог вообразить того, что произошло в действительности. Как только она сказала «да», как только позволила своей страсти освободиться от уз невинности и застенчивости, он утратил контроль над собой. Раньше такого с ним не случалось. Он никогда не возбуждался так сильно и не был в такой степени удовлетворен. Его даже встревожило, когда, несмотря на только что полученное полное удовлетворение, его плоть уже заявляла о своей готовности испытать все еще раз.
