— Я тут слишком много наговорила, Тэйлор. Простите, что несправедливо обвинила вас.
Тэйлор улыбнулся ей, давая понять, что не сердится.
— Я завтра заеду к вам.
— Нет, пожалуйста, не надо. Я сначала разберусь с Сэмом.
Крэмер думал, что его люди хорошо справились с поручением. И был неприятно поражен, узнав, что Гентри всего лишь ранен. Он платил своим подручным большие деньги и его еще ни разу не подводили. Как неудачно все вышло! Еще одна попытка уничтожить Гентри, и на него падет тень подозрения, а этого никак нельзя допускать, если он хочет заполучить Лэйси и ее землю.
— Очень хорошо, моя дорогая, но Гентри не удастся запугать меня. Я не позволю ему нарушить наши планы.
Кипя от ярости, Крэмер наблюдал, как Лэйси покидала ранчо. Его последние слова остались без ответа, она лишь молча кивнула. Она еще слишком привязана к своему мужу, вздохнул Крэмер, и это нехорошо. Очень нехорошо.
Вернувшись домой, Лэйси направилась прямо в комнату Сэма. Он сидел на постели с тарелкой в руках. Она тоже ощутила голод. Впрочем, ничего удивительного, утром она только выпила кофе.
— Где ты была? — хмуро поинтересовался Сэм.
— Я ездила к Тэйлору Крэмеру, хотела поговорить с ним.
— Что? После того, что я сказал, ты отправилась к нему? — Он прищурился. — Вы обсуждали, как бы избавиться от меня? Предыдущая попытка не удалась. Что вы задумали на этот раз?
— Я никакого отношения к этому не имела, равно как и Тэйлор, — возразила Лэйси.
— Опять все то же, — пробормотал Сэм. — Ты верна себе.
Лэйси возмутилась:
— Господи, как же ты ненавидишь меня, если думаешь, что я способна на убийство?
— Мое убийство, — уточнил Сэм.
Лэйси вспыхнула. Сэм не доверял ей. Он отказывался верить, что она не предавала его, почему же тогда он должен поверить ей теперь?
— Успокойся, Сэм. Я не желаю твоей смерти. Я просто хочу, чтобы ты оставил меня и Энди в покое.
— Тогда ты смогла бы выйти за Крэмера и жить счастливо? — выкрикнул Сэм.
Он схватился за голову и застонал. Лэйси немедленно пожалела о своих словах.
— Тебе больно.
— Мне больно с тех пор, как эта чертова пуля проделала дырку в моей голове, — огрызнулся Сэм.
— Дай мне взглянуть, — предложила Лэйси. — Наверное, нужно сменить повязку.
— Не надо, — прорычал Сэм, когда она подошла ближе.
— Не капризничай, — возразила Лэйси. — Ты ведешь себя как ребенок. Я не сделаю тебе больно.
Осторожно она сдвинула окровавленный бинт и осмотрела рану.
— Кровь остановилась. Я положу побольше обезболивающей мази и сменю бинт. Сейчас все принесу.
Он хмуро смотрел ей вслед. Он не верил ей. Вполне возможно, что Лэйси выгодна его смерть. Она станет свободной и сможет выйти замуж за кого угодно, то есть за Крэмера. Но неужели она могла сговориться с Крэмером и они решили убрать его с дороги? Нет. Что бы они ни наговорили друг другу, она не способна на такую подлость.
Услышав какой-то шум у двери, Сэм повернул голову. Энди, стоя в дверях, робко поглядывал на него.
— Мама сказала, чтобы я не беспокоил тебя.
Сэм жестом пригласил его войти.
— Все хорошо, Энди. Ты мне не помешаешь. Ты хочешь что-то спросить?
Мальчик неуверенно переминался с ноги на ногу, затем подошел ближе.
— Ты ведь не умрешь, Сэм? Мой настоящий папа умер, и я не хочу, чтобы это случилось с тобой.
Неожиданные чувства с такой силой захлестнули Сэма, что у него дух перехватило. Он никогда не имел дела с детьми и мало что знал о них. Но этот малыш каким-то чудом растопил его сердце. Мог ли он винить Энди за грехи его матери?
Сэм прочистил горло.
— Я и не думал умирать, Энди. С чего ты взял? Через день-другой я буду на ногах, вот увидишь.
— Обещаешь? — дрожащим голоском произнес ребенок.
— Обещаю.
Улыбка осветила личико мальчика.
— Это все, что я хотел спросить.
— Что ты хотел спросить? — поинтересовалась Лэйси, входя в комнату. — Я ведь просила тебя не беспокоить Сэма.
— Папа сказал, что все хорошо, — сказал Энди. — Я не беспокою его. Я просто хотел убедиться, что он не собирается умирать.
— Конечно, не собирается, он скоро поправится, — подтвердила Лэйси. — А теперь беги, мне нужно перевязать его рану.
Энди вприпрыжку умчался из комнаты. Лэйси подошла к Сэму.
— Тебе не стоит приручать его. Ты никогда не станешь ему отцом, и ему будет очень тяжело, когда ты уедешь.
— Кто сказал, что я должен уехать?
— Я, — твердо произнесла Лэйси. — Поверни голову, чтобы я могла положить мазь на рану.
Гримаса исказила лицо Сэма, когда он повернул голову.
— Когда эта боль наконец прекратится?
— Я принесла настойку опия, это снимет боль. Я дам тебе, как только закончу с перевязкой.
— Никакого опия. Я предпочитаю терпеть, но сохранить ясное сознание. Не хочу, чтобы кто-то услышал мои мысли. — Сэм поморщился. — Может, лучше просто порошок от головной боли?
— Ох, мужчины, — покачала головой Лэйси.
— Мне не нравится, чтобы все знали, что у меня на уме.
— Хорошо, я сделаю так, как ты просишь. Надеюсь, завтра ты будешь чувствовать себя значительно лучше и сможешь вернуться в барак.
Сэм скрестил руки на груди и с изумлением взглянул на нее.
— Я не собираюсь возвращаться туда, Лэйси.
Лэйси настойчиво продолжала:
— А что подумают рабочие?
— Они прекратят все расспросы после того, как я сообщу им, что мы женаты. Причем уже шесть лет.
— Ты не сделаешь этого! Они знают, что я собираюсь выйти за Тэйлора.
— Я им все объясню, если это так тебя беспокоит. Я расскажу им, что мы потеряли друг друга во время войны и что ты думала, будто я умер.
Лэйси зябко повела плечами.
— Я не стану твоей женой, Сэм Гентри.
— Это мы еще посмотрим, миссис Гентри, — ответил Сэм сквозь зубы. Голова болела так, что он едва мог что-то соображать. Он не мог продолжать спор. Но когда он выздоровеет, он намерен доказать ей… Намерен доказать… И ей придется сполна заплатить за свое предательство.
На следующий день Сэм чувствовал себя достаточно хорошо, чтобы встать с постели и дойти до барака. Голова все еще болела, но куда меньше, и его рана хорошо заживала. Он надеялся, что волосы отрастут и закроют шрам.
Рабочие как раз вернулись с пастбища. Сэм открыл дверь, вошел в барак и тут же был встречен гулом шумных приветствий.
— Сэм, дружище. Оклемался, черт бы их всех побрал, — радовался Расти, пожимая ему руку. — Я как раз собирался зайти в Большой дом, навестить тебя. Ты снова переезжаешь к нам?
Сэм улыбнулся.
— Как видите, я цел и невредим. Почти. — Он продолжал улыбаться. — Но я не переезжаю, я остаюсь в Большом доме, Расти.
Остальные мужчины, услышав разговор, подошли поближе.
