– Да! И я тоже его люблю. – Деверилл вздохнул.
– Позвольте в этом усомниться. Холодная рыба вроде Хьюарда никогда никому не вскружит голову.
– И вовсе он не холодная рыба. Барон – очень страстный человек.
Столь смелое заявление вызвало у Деверилла улыбку.
– Неужели вы хотите, чтобы я поверил, будто вы не девственница? – Взгляд его зеленых глаз стал еще насмешливее.
– Совершенно верно, именно этого я и хочу. – Щеки Антонии зарумянились. – Мы слишком долго ждали официального оглашения, и я не видела причин отказываться от интимных отношений с Хьюардом. Я попросила его удовлетворить мое любопытство и еще до свадьбы воплотить в жизнь наш брачный союз. Надеюсь, теперь вы понимаете, почему я не собираюсь разрывать нашу помолвку…
Антония запнулась, так как Деверилл внезапно поднялся с таким грозным видом, что она испугалась и предусмотрительно пододвинулась ближе к арочному входу.
– Неплохой любовник, да? – В его голосе зазвучали металлические нотки.
Антония невольно поежилась.
– Ну, быть может, я несколько преувеличила…
– Или не знали ничего лучшего и вам не с чем сравнивать.
– Мне не нужны никакие сравнения. – Она обиженно вздернула подбородок.
– И все же вы вряд ли знаете, что такое настоящее блаженство.
Антония вспомнила поцелуй, который Деверилл когда-то подарил ей, и невольно посмотрела на его невообразимо чувственный рот. В тот же момент Трей протянул к ней руку и коснулся ее приоткрытых губ. Между его пальцами и ее кожей словно сверкнула искра, вызвавшая у Антонии поток жгучих ощущений.
– Вам нельзя меня целовать. – Она в испуге схватила Деверилла за руку и попыталась оттолкнуть его.
– Я и не собираюсь. От поцелуя у вас распухнут губы, а я не хочу, чтобы кто-то мог подумать, будто мы занимались любовью. – Он медленным дразнящим движением погладил ее щеку большим пальцем.
Антонии хотелось спастись от его волнующей близости, но его пронзительный взгляд словно приковывал к месту.
– Я также не стану ласкать вашу грудь, как мне хотелось бы, потому что не хочу измять ваше платье. – Его низкий голос коснулся ее чувств, как нежный бархат, еще более ослабив способность сопротивляться. Антония ощутила горячие толчки под ложечкой еще до того, как почувствовала, что его взгляд движется к выпуклости груди, но так и не смогла справиться с постыдной теплотой, разливавшейся внутри.
Деверилл медленно провел тыльной стороной ладони по ее шее к вырезу платья, потом опустил руку ниже, к слегка присборенному лифу муслинового платья цвета лаванды. Антония, до этого сдерживавшая дыхание, отрывисто вздохнула, удивленная тем, что простое прикосновение может так ее зажечь, пробудить желание. Когда же он медленным движением ласково погладил грудь, все ее мысли куда-то улетучились.
Деверилл удовлетворенно ухмыльнулся.
– Немедленно прекратите! – Антония изо всех сил вцепилась в его руку.
– Почему? Вы хотите меня, разве нет?
– Нет!
– Тогда почему ваши соски набухли и пульсируют? Почему у вас так колотится сердце? – Косточками пальцев он снова дотронулся до ее соска, и от этого прикосновения сердце забилось еще сильнее. – Сомневаюсь, что ваш чопорный аристократ воздействует на вас подобным образом.
Антония сделала глубокий вдох, пытаясь устоять на ногах, все ее тело трепетало от желания. Самоуверенность Деверилла возмутила ее, но еще больше разозлило то, что ему было достаточно только прикоснуться к ней, чтобы она растаяла, как свечка.
Тем временем Деверилл подвинулся вперед, так что его твердое мускулистое тело прижалось к ее телу. У Антонии остановилось сердце, когда она сквозь одежду ощутила выпуклость его мужского достоинства. Благодаря Эмили Антония не была совсем несведущей в вопросах секса и точно знала, что, когда мужчина испытывает сильное желание, его член становится длиннее, толще и тверже. Сейчас Деверилл, несомненно, испытывал это самое «сильное желание». Кроме того, он определенно пытался подчинить ее себе.
Вот только она вовсе не собиралась ему это позволить.
– Вы, кажется, сами немного взволнованы? – Антония холодно улыбнулась.
– Взволнован? Да я просто сгораю от желания. – Его голос стал хриплым. – Я намерен доставить вам удовольствие, которого, уверен, никогда не доставит Хьюард.
– Вы не посмеете. – У Антонии от испуга округлились глаза. – Это был бы скандал.
– Ну и что? – Жаркий взгляд Деверилла вызывающе блуждал по ее лицу. – Вам ведь нравится жизнь, полная опасностей, не так ли?
Крепко сжав губы, Антония продолжала испуганно смотреть на Деверилла. Разумеется, ей хотелось жизни, полной опасностей, ее манила испепеляющая сила соблазна, и она хотела, чтобы Деверилл занялся с ней любовью. Несколько лет она мечтала об этом мужчине как о своем любовнике. И все же…
– Вы ведь не хотите, чтобы я остановился, принцесса. – Дразня ее, Трей наклонился ближе, и его горячее дыхание коснулось уха Антонии. – Я готов напомнить вам, что вы женщина из плоти и крови, а не пугливая дебютантка. – Он прижал колено к платью между ее бедрами.
С ослепляющей ясностью Антония осознала происходящее и, почувствовав, как у нее в самых сокровенных местах выделяется влага, сжала руки в кулаки.
– Я доставлю вам удовольствие, которого вы еще никогда не испытывали.
Затем, еще подвинувшись, Деверилл прижал мускулистое бедро к ее женскому бугру и стал медленно, ритмично двигаться, обжигая ее кожу сквозь муслиновое платье.
Антония чуть не задохнулась от первобытных ощущений, которые он вызвал в ней. С ее губ сорвался стон, и она, непроизвольно вскинув руки, обхватила Деверилла за плечи. Мгновенно его руки скользнули по ее бедрам вниз под ягодицы и подняли Антонию, так что она оказалась сидящей верхом у него на бедре. Удовольствие было острым и неповторимым, скрытые складки ее нежной плоти налились и стали влажными и горячими.
Антония пробормотала последний протест, но Деверилл решительно притянул ее к себе, прижал к груди, затем положил руки ей на бедра и начал медленно покачивать ее.
– Двигайтесь, – приказал он, показав, как это нужно делать.
Крепко зажмурившись, Антония повиновалась, и мгновенно во всем ее теле вспыхнуло безумное желание. Ее соски затвердели, а между бедрами возникла отчаянная боль.
Беспомощно обвив руками его шею, Антония старалась удовлетворить настойчивую потребность, а инстинкт, заменивший отсутствие опыта, руководил ею и направлял ее.
Поддерживая ее возбуждение, Деверилл покачивал Антонию и все энергичнее тёр ее влажную раскрывшуюся расщелину о свое мускулистое бедро, пока ее кожа не начала гореть как в лихорадке.
