— А как ты отнесешься к тому, что твоя поганая рожа будет сейчас изрезана ножом? — злорадно спросила Джинни, выступив вперед. — Дешевая проститутка!
— Джинни, успокойся, — тихо сказал Стив. — Ты же хотела походить на женщин из племени команчи, а они себя так не ведут.
— О-о-о! — простонала Джинни. Больше всего ее бесило то, что Стив не отрывал взгляда от Тони, а его револьвер все так же висел на ремне.
— Команчи! Если ты по-прежнему хочешь меня…
— Я не хочу тебя, Тони, — спокойно возразил Стив. — И никогда не хотел, хотя и принимал то, что ты мне так настойчиво предлагала. Тогда это меня вполне устраивало.
Янтарные глаза Тони с недоверием уставились на Стива.
— В этом мире есть только одна женщина, которая волнует меня. Это моя жена.
— Жена?! Что ты хочешь сказать? Только не она… Ее муж…
— Стив, — холодно сказала Джинни, — почему мы тратим время на эти дурацкие объяснения? — Она гордо стояла рядом с ним, в его старой рубашке и с револьвером в руке.
Мэт молчал, удивленно поглядывая то на эту странную женщину, то на того, кого он звал Маноло.
Лицо Тони исказила злоба:
— Грязный подонок! Мэт, ты слышал, что они замышляют! Мэт! У тебя же есть оружие! Сделай же что-нибудь!
Мэт молчал. Не дождавшись ответа, Тони взвизгнула:
— Ты что, забыл, как ведут себя настоящие мужчины, Мэт? Они все это придумали нарочно, чтобы одурачить нас. Они… Убей их, черт бы тебя побрал, глупый и никчемный осел. Убей их, или я сделаю это сама!
— Попробуй, — тихо сказала Джинни. — Я буду рада, если ты дашь мне повод пристрелить тебя. — Джинни не спускала глаз с пальцев Тони, которые медленно тянулись к револьверу.
Стив перевел взгляд с Тони на Мэта:
— Ты хочешь сразиться со мной, Мэт, или мы разойдемся мирно?
Мэт только моргал глазами.
— Не позволяй им уйти отсюда, Мэт! — визжала Тони. — Они должны умереть!
— Минуту назад ты хотела, чтобы он убил меня, — мрачно отозвался Мэт.
Тони так удивленно посмотрела на него, словно думала, что он шутит. Затем она быстро приблизилась к Мэту, то ли желая ударить его, то ли схватить висевший у него на ремне револьвер. В ту же секунду Мэт Картер нанес сильный удар по лицу Тони.
Она взвизгнула и, обливаясь кровью, упала на землю.
— Стив… О Господи! — воскликнула Джинни. Мэт Картер устремил на них налитые кровью глаза.
— Оставьте ее мне, слышите! Она моя! Хорошая или плохая, но она принадлежит мне! Ведь это она убила Ника, вы знаете об этом? Это она выбила стул у него из-под ног. Боже мой! Неужели вы не поняли, что там произошло? Она… она… она хотела свалить все на вас. — Он внезапно сорвался на крик: — Уходите! Я спасу ее! Никто не отнимет ее у меня.
— Мэт! — простонала Тони. — Мэт, помоги мне! Мэт! Мэт…
— Видите? Я нужен ей! Я всегда был нужен ей. Только я ей и нужен! Забери свою женщину, Маноло, и уходи сейчас же, а я позабочусь о Тони.
Джинни замерла от ужаса, но, увидев, что Стив собирается уйти, схватила его за руку:
— Нет, Стив!
— Что бы с ними ни случилось, это их дело! А тебе предстоит подумать о себе, Джинни!
«Как он может быть таким равнодушным? « Но не успела она подумать об этом, как Стив обнял ее и стал покрывать поцелуями, словно забыв о том, что где-то неподалеку их разыскивают солдаты и вооруженные люди шерифа. Впрочем, и сама Джинни забыла об этом. Однако вскоре она воскликнула:
— Я не понимаю тебя! Иногда ты кажешься мне сущим дьяволом, но порой — о Боже! — Она застонала и посмотрела ему в глаза. — Что ты делаешь со мной?
— Черт бы тебя побрал! Я хочу заняться с тобой любовью!
Джинни обняла его за шею. «Да, — думала она, — любить Стива — значит постоянно рисковать!» Но ведь она понимала, что всем сердцем любит его.
Стив вдруг почувствовал, что она уступает его желанию, но ему мало было обладать ее телом. Он хотел, чтобы и душа ее принадлежала ему, и это оказалось самым трудным. Сейчас она была нежной и покорной, но через минуту могла превратиться в дикую кошку. Что, черт возьми, делать мужчине с такой женщиной? Не ответив себе на этот вопрос, Стив снова стал покрывать Джинни поцелуями.
— Господи… — услышала Джинни свой стон. Не нужно думать ни о чем, кроме его мягких губ и горячего языка!
Только в такие минуты Стив чувствовал, что Джинни безраздельно принадлежит ему.
Почему счастливые мгновения так быстро кончаются? Почему после них приходится спускаться с заоблачных высей к жестокой и суровой реальности?
Стив лежал рядом с Джинни, прижимая ее голову к своему плечу.
Джинни слышала, как его дыхание становится все спокойнее. Она закрыла глаза, стараясь забыть о сомнениях и тревогах. Как избавиться от страхов? Что будет с ними теперь?
Вдали послышался какой-то звук, и Джинни почувствовала, как напрягся Стив.
— Что это? Ты слышала? — спросил он.
— Кажется, слышала…
— Выстрел? Крик? Ничего, дорогая, они все еще далеко отсюда, — ласково сказал он.
— Но Стив…
— Ты когда-нибудь научишься молчать? — Он еще крепче прижал Джинни к себе. — Не ты ли недавно говорила, что мы должны доверять друг другу? Так чего же ты боишься?
— Я боюсь за тебя! А еще того… — Она посмотрела ему в глаза.
— Чего, Джинни?
— Я люблю тебя, черт бы тебя побрал! Но знаю, что этого мало. Нам нужно нечто большее, Стив, неужели ты не понимаешь? Мы с тобой стали чужими, почти врагами. И все это потому, что у нас не было времени узнать друг друга! Я родила тебе детей, Стив. Это и твои дети, ты знаешь об этом? Но я всегда боялась… О Господи, мне даже трудно думать об этом! Я всегда боялась, что ты подумаешь, будто они не твои! Мне было страшно, что ты заставишь меня страдать.
— Джинни! — Стива пронзило горькое ощущение вины. Он легко относился ко всем женщинам, кроме Джинни, но всегда осуждал ее, чтобы оправдать себя. Ему не следовало отпускать жену! Стив никогда не задумывался о том, что действительно любит Джинни. А ведь так было даже тогда, когда ему казалось, что он ненавидит ее. Стив всегда страстно желал Джинни. Да и сейчас он здесь только потому, что не хочет потерять ее!
— Мы не должны вернуться к тому, с чего начали, Стив. Мы не должны жить как чужие! Я хочу, чтобы главным в жизни для тебя была я, а не твоя… твоя оперная певичка или цыганские танцовщицы, и…
Стив расхохотался:
— Ты безумная и совершенно невыносимая женщина! Есть ли предел твоим требованиям? Что мне сделать, чтобы ты чувствовала себя счастливой?
— Ничего, — прошептала она, между тем как Стив осыпал ее поцелуями. — Ничего, только напоминай мне иногда, что любишь меня. Если, конечно, это действительно так.
