Когда Макколи вернулся, насквозь промокшая Юджиния жалась к дальней стенке пещеры и смотрела, как с края навеса стекает вода. Она взяла у него кофе и поставила на огонь уже знакомый ей помятый котелок.
– Твой особый рецепт? – Бренч кивнул в сторону котелка. На мгновение лицо молодой женщины стало непроницаемым.
Потом она щелкнула пальцами и вскочила на ноги.
– Спасибо, что напомнил. Мне нужно выйти кое-что поискать.
Макколи схватил Юджинию за руку, когда та сделала вид, что собирается выйти из пещеры.
– На этот раз обойдешься. – Он сдернул с Дженны мокрую грязную куртку. – Раздевайся.
– Прошу прощения?
– Ты хочешь простудиться? – Макколи бросил ей старое армейское одеяло. – Завернись в это, когда разденешься, а я разложу твою одежду сушиться.
Юджиния изящно вскинула бровь и надула губки.
– И что же ты будешь делать, пока я раздеваюсь?
Бренч улыбнулся.
– А ты как думаешь, что в такой ситуации может делать здоровый темпераментный ирландец? Наблюдать, конечно.
– Черта с два! Ты такой же мокрый, как и я. Ты тоже разденешься догола?
Макколи потянулся за седельными сумками.
– Почему бы и нет?
Дженна наблюдала, как Бренч установил сковородку на окружавшие костер почерневшие камни и приготовился нарезать ломтиками бекон. Капля воды сбежала с волос Дженны на лоб и попала ей в глаз. Она начала стучать зубами.
Тихонько вздохнув, молодая женщина отошла от костра настолько далеко, насколько позволял каменный навес. Накинув одеяло на плечи, она принялась расстегивать рубашку. Дженна неуклюже пыталась выбраться из мокрой одежды, при этом удерживая свое прикрытие, но вдруг почувствовала, что спасительное одеяло вырывают у нее из рук. У молодой женщины перехватило дух, когда она, глядя через плечо, увидела у себя за спиной Бренча. Не говоря ни слова, тот поднял одеяло, отгородив от себя Юджинию. Секунду спустя она бросила на землю рубашку. Ботинки, пояс с кобурой и брюки постигла та же участь.
Запах влажного шерстяного белья защекотал ноздри Бренча. К нему примешивался аромат женщины, проникающий, казалось, глубоко в тело и распаляющий кровь. Искушение было слишком сильным. Макколи чуть-чуть опустил одеяло и заглянул за край.
Влажные обнаженные плечи Юджинии засияли, как роскошный, цвета слоновой кости атлас, когда она начала медленно снимать нижнее белье. Кровь застучала у Бренча в ушах, заглушая шум дождя. Пульс ускорился.
– Ты отправишься за ним утром? – Юджиния как раз нагнулась, чтобы освободиться от мокрых рукавов, и голос ее прозвучал приглушенно.
«Святая Мария!» – воскликнул про себя Бренч, почувствовав реакцию своего тела. Он легко мог обхватить талию молодой женщины двумя пальцами. За краешком одеяла показались две ямочки, когда Юджиния принялась стаскивать белье с нежной округлости бедер. Бренчу стало настолько тяжело контролировать себя, что мышцы задрожали от напряжения.
Макколи велел себе не думать о Юджинии. Все его мысли должны быть только о Слоане, пока Мендоза не окажется за решеткой. Или не будет убит. Но правда состояла в том, что сейчас Бренчу хотелось одного – отбросить в сторону одеяло и насладиться красотой этой женщины, почувствовать ее нежное тело в своих руках. Прикасаться, чувствовать ее вкус и запах. По-прежнему стоя спиной к Макколи, Дженна подняла вверх руки.
– Все, теперь я возьму одеяло.
Бренч не мог пошевелиться. Добровольно закрыть глаза и не видеть волшебные изгибы женского тела было непосильной задачей для простого смертного.
Внезапно Дженна насторожилась. Стала похожей на испуганного ежика. Повернув голову на тонкой шее, которую Бренч мечтал поцеловать, она сердито взглянула на Макколи поверх одеяла.
– Макколи, ах ты гад!
Бренч швырнул ей одеяло и отошел к костру. Кофе кипел, а бекон уже пора было перевернуть. Но Макколи не решился опуститься на колени: штаны чересчур плотно облегали сейчас его тело.
Хорошенько закутавшись в одеяло, Дженна опустилась на землю по другую сторону костра.
– Похоже, я не могу пожаловаться, что меня не предупреждали. Если раньше я сомневалась, можно ли тебе доверять, то теперь этот вопрос решен.
– Я не собирался смотреть.
– Конечно нет.
Макколи принялся за собственную рубашку. Расстегнув верхнюю пуговицу, он улыбнулся уголками губ.
– Теперь твоя очередь поквитаться.
– Нет, спасибо. Я уже видела все, что ты можешь предложить.
Жар из чресл Бренча переметнулся к лицу. Черт бы ее побрал! Когда он целовал ее в Эхо-Каньоне, она не казалась такой равнодушной. Чертова ведьмочка хочет, чтобы он чувствовал себя червячком под ее ботинком. Однако Макколи подозревал, что довольно легко может коренным образом изменить ситуацию. Его губы расплылись в улыбке. Бренч устремил на молодую женщину многозначительный взгляд и начал снимать куртку.
Юджиния сердито смотрела на него.
– Может, хотя бы отвернешься? – бросил он.
Улыбка Макколи стала шире. Он повесил куртку на выступ скалы и снял рубашку. Вспышка молнии осветила пещеру, когда Бренч принялся расстегивать ширинку. Скалы эхом отозвались на его смех, когда Дженна вскочила на ноги и отвернулась к стене.
Когда стих шорох одежды и слышен был только рокот удалявшейся, наконец, грозы, молодая женщина решилась бросить взгляд через плечо. Бренч сидел у костра, поджав под себя ноги; нижняя часть его тела была обернута одеялом. Макколи подмигнул Юджинии, и та снова отвернулась. Почему дома обнаженная грудь работающих на ферме мужчин никогда не оказывала на нее такого действия?
Выдержать напряженное молчание, повисшее между ними, было выше сил Макколи.
– Расскажи мне о своем друге, индейце Чарли.
– Тут нечего рассказывать. Он просто старый индеец, выполняющий тяжелую работу в нашем с матерью доме.
– А где ваш дом?
– Мидоувуд. Это маленький город под Чикаго.
– У тебя, наверное, там много друзей, – сказал Макколи. – Почему именно этот индеец?
Измученный взгляд Дженны, устремленный в темноту, сказал Бренчу, что его предположение неверно – у нее не было много друзей. У Макколи возникло странное ощущение, что он смотрит в глаза человеку, который прожил уже целую жизнь. Глаза, в которых часто отражались боль и страдания, казались чужими на молодом и невинном лице. Бренч моргнул, и печальный образ растаял, но не полностью, он остался где-то на дне сознания, мешая снова сосредоточиться на Юджинии.
Молодая женщина расправила плечи, бессознательно выражая упрямство и гордость.
– Чарли всегда был рядом, – произнесла она таким тоном, будто защищала индейца. – Он никогда не пытался забивать мне голову бесполезными знаниями: как накрыть на стол или украсить вышивкой шарф. Он учил меня ездить верхом, стрелять, выслеживать зверя. В общем, тому, что необходимо человеку для выживания.
