Скользя по дому тихой мышкой, Эдит, однако, внимательно посматривала по сторонам и вполне понимала, что с сестрой не всё благополучно. Раньше, до всего этого ужаса, они с Ровеной мало внимания обращали на Эльгиту, особенно, когда им пообещали женихов, и те вскоре явились. Обе девушки знали, что отцу не найти им достойных мужей из-за невозможности дать хорошее приданое. И вдруг, как по мановению волшебной палочки, всё переменилось. А Эльгита слегла в постель и не показывалась. Родители сказали, что она заболела чем-то опасным, и её лучше не навещать. А девушкам и не до того было, когда пошли свадебные приготовления. Каждую волновало собственное будущее, о сестре не думалось. И только теперь, пройдя через испытания накрывшей страну катастрофы и потеряв Ровену, погибшую лютой смертью, о которой жутко было даже вспомнить, Эдит начала понимать, что чего-то не доглядела в том прошлом, мирном времени. Тогда с Эльгитой случилось что-то страшное, непонятное. И сестра носила это в себе, не делясь ни с кем. Ведь не слепая же она, на самом деле и видит, что Эльгита почти не разговаривает с матерью, только по необходимости. А матушка стала куда менее заносчивой, притихла. И Эдит, воспользовавшись тем, что они с матерью остались одни, решилась задать волнующий её вопрос.
– Ох, детка, – неожиданно для неё ответила мать, – мне даже вспоминать об этом стыдно. Я очень виновата перед Эльгитой, очень, и она вправе обижаться на меня. В то лето, когда решилась ваша судьба, у нас, ты помнишь, впервые появился барон Ательстан. Он предложил устроить вашу с Ровеной судьбу, но потребовал пожертвовать ради этого честью Эльгиты, отдать её ему для развлечения. И я согласилась. Никогда себе этого не прощу. Я не пожалела свою родную дочь, пусть и не самую любимую. Я не знаю, что пришлось вынести бедной девочке, она никогда не позволяла говорить об этом. Но после недавнего посещения барона, который вёл себя низко и недостойно вельможи, я поняла, как плохо пришлось моей несчастной дочери. Недаром она так долго болела тогда. Это наше счастье, что сэр Морис де Гранвиль защитил нас. И большое счастье, что он женится на Эльгите.
– О, мама, как ты могла? – Эдит заплакала, не вытирая крупных прозрачных слёз, стекающих по худенькому личику. – Как же Эльгита выдержала всё это? Ведь она пожертвовала собой ради нас. А мы даже спасибо ей не сказали, увлечённые своими делами. И, как видишь, ни к чему хорошему это не привело. Не случись того летнего происшествия, и я бы не узнала ужасов, через которые пришлось пройти, и Ровена была бы с нами, была бы жива. Я никогда не смогу рассказать, как она погибла, мама. Но, поверь мне, это было страшнее любого кошмара, который может привидеться в самом ужасном сне. Я до сих пор не верю, что сама осталась жива, и всё благодаря доброте сэра Мориса. Он благородный человек, мама. И наше счастье, что именно он стал хозяином Фрисби.
– Да, доченька, – теперь уже и леди Маргарет рыдала, не сдерживая слёз. – Нам повезло в этом. Но по моей глупости страдала Эльгита, погибла Ровена и столько ужасов пережила ты. Простишь ли ты меня когда-нибудь?
– Наш христианский долг прощать, мама, – ответила на это дочь. – А ты, как я понимаю, и так наказана очень жестоко. Ты потеряла всё – мужа, дочь, положение хозяйки поместья. Я всегда любила тебя, мама, и сейчас люблю, хоть я и изменилась сама и теперь не знаю, что со мной будет дальше. Мне только исполнится шестнадцать в марте, а кажется, что уже вся жизнь позади.
– Ну что ты, малышка моя, – леди Маргарет обняла дочь и прижала её к своей груди, – всё ещё впереди, девочка, и ты узнаешь много хорошего в жизни. Всё самое страшное осталось в прошлом, и надо постараться забыть об этом.
Так и стояли они, обнявшись, и заливались слезами, пока не спохватились, что время идёт, а они ещё ничего не успели сделать.
Эльгита же в это время продвигалась к Кембриджу под охраной Мориса и его воинов. Она редко выбиралась из поместья и никогда не уезжала далеко. Поэтому новые места вокруг привлекали её внимание. Тем более что снег и солнце превратили окружающую местность в сказочную картину. Ехать было недалеко. Вот уже и мост через реку, и весь городок как на ладони, маленький, хоть и достаточно древний. Церковь была видна издалека. Там их уже ждал отец Инсельм и сразу же приступил к венчанию.
Эльгита заметно робела, но когда священник спросил, согласна ли она стать женой рыцаря де Гранвиля и быть ему верной в радости и горе, тряхнула головой, взглянула на стоящего рядом мужчину и ответила своё «Да!» громко и уверенно. Так же чётко произнёс своё согласие взять её в жёны и Морис, мельком улыбнувшись при этом своей нареченной. Были произнесены все необходимые слова и, наконец, священник объявил их мужем и женой и велел поцеловать друг друга. Эльгита задрожала всем телом, когда губы Мориса легонько коснулись её губ, и, казалось, готова была лишиться чувств – все её страхи ожили сразу и набросились на неё подобно изголодавшимся хищникам. В глазах её метнулся ужас, и Морис понял, каким трудным будет их путь к счастью. И сколько терпения понадобится ему, чтобы преодолеть её страхи. Он успокаивающе улыбнулся жене и погладил её по руке. Эльгита с облегчением вздохнула и тоже робко улыбнулась ему. Они справятся, подумалось ему, обязательно справятся.
Раздались голоса воинов, поздравляющих молодожёнов. Священник благословил их. Можно отправляться домой.
Зимний день короток. И хотя самое тёмное время года уже осталось позади, до долгого света ещё надо ждать. Когда выезжали из Кембриджа, солнце начинало клониться к закату. Во Фрисби прибыли уже затемно. Дорога прошла без происшествий, хотя Озберт Клеми, самый наблюдательный и сообразительный из воинов рыцаря де Гранвиля, был уверен, что за ними следили. Только вот кто и зачем, непонятно совершенно. Это же свадьба, а не военная вылазка. И всё же, вернувшись в поместье, Озберт поделился своими сомнениями с капитаном Бефом.
Когда молодожёны прибыли в свои владения, их встретили все домочадцы, многие арендаторы, фермеры и крестьяне. Люди выстроились в два ряда от ворот поместья до самого дома. А там на пороге их встречали леди Маргарет и капитан Фрон Беф. Были произнесены приветственные речи, новобрачных обсыпали сухими лепестками роз, и они вошли в дом. Зал был не слишком велик, и всё же мест за столами хватило всем, кто прибыл в поместье ради такого важного события. Поднимались чаши, произносились речи. Молодым желали счастья и много здоровых сыновей. Эльгита смущалась и краснела, Морис улыбался и казался довольным и счастливым. Сидящая рядом с матерью Эдит всё время поглядывала на сестру и, поймав её взгляд, улыбнулась ей робкой сочувственной улыбкой, в которой были понимание и поддержка. Такого Эльгита от малышки не ожидала и ласково улыбнулась ей в ответ. Леди Маргарет смотрела на дочь с нежностью, что тоже было в новинку для Эльгиты. Сколько перемен! Но сейчас ей было не до них. Её страшило то, что должно произойти после пира. Она холодела при мысли о предстоящей близости с мужем, но не видела возможности избежать её. Как ей справиться с этим ужасом? Ведь сама же дала согласие на брак и хотела его. Морис был ей очень нужен – как защитник для неё самой, её семьи и поместья. И он привлекал её, если быть честной. Но в то же время она его боялась. Боялась его мужской силы, которая может оказаться жестокой. Ей казалось, что тело её никогда не сможет принять мужчину по доброй воле, а ещё одно насилие до конца разрушит и так сломанную жизнь. От этих мыслей на душе становилось всё холодней. Желудок сжался в комок и не желал принимать пищи. Она смогла проглотить только несколько глотков вина.
