Но Алдрина не могла себя обманывать: ей действительно очень хотелось, чтобы Джуро оставался рядом с ней как можно дольше.
Страшно было представить, что он уплывет в это бескрайнее море, и она его больше никогда не увидит.
— Софи удивится и, возможно, осудит меня, — волновалась девушка, ступая рядом с гостем по дорожке.
Внезапно Джуро остановился.
— Нет! — энергично воскликнул он.
— Нет? Что нет? — удивилась Алдрина.
— Произошла ошибка, — объяснил молодой человек. — Сегодня утром случилось нечто совершенно необычное и волшебное. Вы пришли ко мне из морской стихии и принадлежите только морю. Было бы неправильно для нас обоих сейчас вот так запросто вернуться к реальной, прозаической жизни.
Алдрина не нашлась что ответить на этот эмоциональный порыв. Она остановилась и молча, широко раскрыв глаза, смотрела на своего нового знакомца, пытаясь как можно лучше понять, что он имеет в виду.
Наконец он продолжил:
— Завтра утром, в то же самое время, я буду ждать вас на берегу.
С этими словами он резко повернулся и стремительно пошел вниз, к морю. Алдрина лишь изумленно смотрела ему вслед.
Она надеялась, что он повернется и хотя бы махнет рукой на прощание, но он все удалялся и удалялся, пока не превратился в точку на фоне голубого моря.
Тогда Алдрина повернулась и медленно пошла по дорожке к дому.
Войдя в дом, Алдрина поняла, что сейчас еще очень рано: вокруг не было видно ни души.
Усевшись в кресло, она задумалась, пытаясь собраться с мыслями и оценить все, что с ней случилось сегодня утром.
Через некоторое время показался слуга и, увидев девушку, направился обратно в кухню.
Она поняла, что он готовится принести ей завтрак, и, поднявшись с кресла, пошла в столовую.
Софи нигде не было, очевидно, она еще спала, а потому Алдрина решила завтракать в одиночестве. Решение оказалось верным, поскольку Софи вышла из своей спальни только в полдень.
В это время Алдрина уже удобно расположилась в шезлонге, надвинув на лоб козырек от солнца.
Отражаясь в голубой, словно платье мадонны, воде, солнце, казалось, светило еще ярче обычного.
Втайне Алдрина мечтала вновь увидеть на фоне ярко-голубого моря лодку с ярко-красным парусом.
Однако море казалось бесконечным и бескрайним пространством, пустоту которого нарушали лишь два далеких торговых судна.
— Прости меня! Прости, пожалуйста! — искренне раскаивалась подошедшая Софи. — Я, честное слово, еще ни разу в жизни не спала так долго!
— Не извиняйся, я уверена, что тебе необходимо было выспаться, — успокоила подругу Алдрина.
Софи присела в стоящее рядом с шезлонгом кресло.
— С тех пор как умер мой муж, я очень плохо сплю по ночам и постоянно просыпаюсь, — продолжала оправдываться Софи. — Его родственники так третировали меня, попрекали каждым пенни, который он оставил мне в своем завещании!
— Постарайся забыть о них хотя бы на время! — посоветовала Алдрина.
— Именно это я и пытаюсь делать, — согласилась Софи. — Сегодня, после такого чудесного сна, я чувствую себя совсем иначе! Пока я жила во дворце, я тоже то и дело просыпалась — мне все время казалось, что кто-то меня зовет.
— Но здесь тебя могу позвать только я, — успокоила Алдрина, — а я и сама спала очень крепко.
Еще в начале беседы девушка решила, что не станет говорить подруге о своем утреннем приключении.
Почему-то ей вовсе не хотелось никому об этом рассказывать. Она опасалась, что будет слишком трудно объяснить все случившееся так, чтобы ее поняла правильно даже Софи, такая умная и проницательная. Рассказать, как она познакомилась на берегу моря с красивым мужчиной, села к нему в лодку и отправилась на прогулку под парусами?
Разумеется, душа ее бурлила впечатлениями, и чувствами, и сомнениями, но как выразить все словами?
Сейчас она прекрасно понимала, насколько прав оказался Джуро, сказав, что для них было бы неверно вернуться в реальную жизнь.
«Я увижу его завтра», — эти слова Алдрина повторила мысленно, наверное, сотню раз за этот первый день их знакомства.
Они вместе с Софи плескались в море, и единственным человеком, которого они видели за весь день, оказался граф Николас. Время от времени он приходил узнать, не нуждаются ли дамы в помощи и не нужно ли им что-нибудь.
— У нас есть покой, солнце и море, а это все, что нам сейчас нужно, — с улыбкой отвечала Алдрина.
Граф Николас был импозантный, красивый военный лет двадцати восьми. Не приходилось сомневаться в его греческом происхождении.
— Я хотел бы узнать, мадам, не нужны ли вам газеты или что-нибудь еще из тех вещей, которых у вас нет в настоящий момент, — пояснил он.
Затем, помолчав, словно размышляя вслух, граф добавил:
— Примерно в трех милях отсюда расположена небольшая деревня, и мне или кому-нибудь из моих подчиненных не составит ни малейшего труда съездить и привезти вам все, что вы прикажете.
— О себе я смело могу сказать: у меня есть абсолютно все, что мне нужно, — решительно ответила Алдрина.
— И я тоже должна подтвердить, что у меня есть все необходимое, — негромко добавила Софи.
Граф отдал честь и покинул прекрасных дам.
— Он кажется очень тактичным человеком, — заметила Алдрина, когда граф уже не мог их слышать. — Доктор Ансей предупредил меня, что я могу всецело на него положиться.
— Уверена, что так оно и есть, — согласилась Софи. — Как приятно сознавать, что мы в безопасности, под надежной защитой, и что никто не сможет нарушить наш покой тогда, когда мы этого не хотим и не ждем.
— Спокойствие — на целых три недели! — радостно воскликнула Алдрина.
В этот день они сели обедать рано — после столь активного дня обе немного утомились и хотели пораньше отправиться спать.
Алдрина не могла не чувствовать себя виноватой, поскольку прекрасно знала истинную причину своего желания лечь спать пораньше: ей так хотелось, чтобы поскорее наступило утро, чтобы с рассветом подняться и отправиться к морю!
Но она ни слова не сказала Софи о своих планах. Девушка ясно сознавала, что этого делать не стоит, что все ее утренние путешествия должны пока оставаться в тайне.
До обеда, днем, Софи успела поведать подруге историю своей жизни, и Алдрина теперь прекрасно представляла, насколько тяжело баронессе приходилось рядом с тираном-мужем, так жестоко с ней обращавшимся.
— Зачем же ты вышла за него замуж? — с недоумением спросила она.
— Мои родители считали эту партию очень удачной, поскольку он был бароном, к тому же богатым.
