– Приют?..
– Ну да, место, где они смогли бы спокойно доживать свой век, если заболеют, захромают или по какой-либо другой причине окажутся не в состоянии выполнять свои функции. Представляю, как вы переживаете, зная, сколько несчастных лошадок безжалостно уничтожают, когда они отслужат свой срок!
– Да, но…
– Я не сомневалась, что вы не останетесь равнодушным к судьбе бедных животных, – с чувством проговорила Лара. – Вы замечательный человек. Нам необходимо, не откладывая, обсудить этот вопрос и наметить план действий.
Явно испуганный, сэр Ральф пробормотал что-то о жене, которая заждалась его дома, и, наспех попрощавшись, выскользнул из комнаты.
Лара повернулась к следующему джентльмену, убежденному сорокапятилетнему холостяку:
– Мистер Паркер, я немало размышляла о вашей печальной участи.
– Печальной участи?.. – повторил он, с недоумением подняв брови домиком.
– Видите ли, меня беспокоит, что вы лишены заботы, которую может обеспечить только жена… Так вот, я нашла как раз такую женщину, какая вам необходима.
– Уверяю вас, леди Хоуксворт. Абсолютно незачем…
– Она само совершенство, – убеждала его Лара. – Ее зовут мисс Мэри Фальконер. У вас удивительно схожие характеры. Оба независимые, практичные, своенравные… Словом, идеальная пара. Я хочу сейчас же представить вас ей.
– Я уже знаком с мисс Фальконер! – отрезал мистер Паркер, скрипнув зубами. – Старая дева не первой молодости и к тому же со скверным характером.
– Не первой молодости? Со скверным характером? Поверьте, сэр, мисс Фальконер – сущий ангел. Я требую, чтобы вы немедленно возобновили знакомство и убедились, насколько вы заблуждаетесь.
Бормоча проклятия, Паркер поспешно удалился, через плечо бросив на Хантера негодующий взгляд, призывая его найти управу на свою жену. Хантер только улыбнулся и пожал плечами.
Когда Лара устремила благожелательный взор на остальных гостей, те внезапно заторопились и, моментально разобрав шляпы и перчатки, поспешили к своим экипажам.
Когда отбыл последний гость, Хантер присоединился к Ларе, стоявшей в холле у парадного выхода.
– У тебя определенно талант отделываться от надоедливых посетителей, любимая.
Не совсем уверенная, следует ли понимать его слова как комплимент или жалобу, Лара осторожно ответила.
– Кто-то должен был заняться этим, иначе они провели бы здесь всю ночь.
– Отлично, ты успешно избавилась от всех визитеров, и теперь я полностью в твоем распоряжении. Хотелось бы знать, каковы твои дальнейшие планы.
Смущенная лукавыми искорками в его глазах, Лара крепко сцепила пальцы.
– Если ты хочешь пойти к себе, я велю отнести поднос с ужином в твою комнату…
– Ты предлагаешь мне отправиться спать в такую рань, да еще в одиночестве? – насмешливо улыбнулся Хантер. – Я надеялся на большее. Думаю, мне лучше пойти в библиотеку и написать несколько писем.
– Ты поужинаешь там?
Хантер отрицательно покачал головой:
– Я не голоден.
– Нужно же что-нибудь съесть, – настаивала Лара.
Он посмотрел на нее с улыбкой, которая вызвала у нее внутри странный сладостный отклик.
– Похоже, ты твердо решила меня накормить Ладно, мы поужинаем в наших апартаментах наверху.
– Я предпочла бы поужинать в столовой внизу. Хантер с недовольной гримасой отверг эту идею.
– Я лишусь последнего аппетита. Я уже имел несчастье видеть, во что Джанет превратила эту комнату. Лара понимающе улыбнулась.
– Египетские мотивы, следствие последней стадии помешательства.
– Сфинксы и крокодилы! – с отвращением пробормотал Хантер. – Змеи, обвивающие ножки стола. А я-то наивно полагал, что хуже парадного холла уже ничего быть не может. Необходимо вернуть всему прежний вид. Ничего себе возвращение домой, когда не можешь узнать половины комнат!. Турецкие шатры, китайские драконы, сфинксы.. Кошмар какой-то!
Лара не могла не рассмеяться при виде горестного выражения его лица.
– Мне тоже так казалось, – призналась она. – Когда я видела, что они творят с домом, я не знала, смеяться или плакать… С твоей матерью чуть не случился припадок. Она заявила, что ноги ее не будет в этом доме.
– Думаю, это единственный аргумент в пользу того, чтобы сохранить дом в его нынешнем состоянии, – сухо заметил он.
Лара прижала ладонь ко рту, но не сдержалась, и ее смешок эхом отразился от мраморных стен холла.
Хантер улыбнулся и, неожиданно взяв ее за руку, потер ладонь большим пальцем.
– Пойдем наверх и поужинаем вместе.
– Я не голодна. Он крепче сжал ее руку.
– Тебе надо больше есть. Я совсем забыл, какая ты малышка.
– Никакая я не малышка, – возразила Лара, тщетно пытаясь выдернуть руку.
– Ты вполне уместишься у меня в кармане. – Он притянул ее ближе, посмеиваясь над ее смущением. – Пойдем наверх. Ты ведь не боишься остаться со мной наедине?
– Конечно, нет.
– Значит, ты опасаешься, что я опять тебя поцелую. Я угадал?
Лара украдкой оглядела холл, беспокоясь, как бы их не услышали слуги.
– Я не собираюсь обсуждать…
– Обещаю, что не буду тебя целовать! – торжественно проговорил он. – Даже не дотронусь до тебя. А теперь соглашайся.
– Хантер!..
– Соглашайся.
Она невольно рассмеялась:
– Ладно, если для тебя так важно, чтобы мы ели вместе.
– Очень важно, – мягко вымолвил он, сверкнув зубами в торжествующей улыбке.
* * *
Несмотря на изменения, которые лорд и леди Артур произвели в доме, они сохранили кухарку, за что Лара была им весьма признательна. Миссис Руйе служила у Хоуксвортов более десяти лет. Используя блюда французской и итальянской кухни, она готовила изысканные обеды, которые сделали бы честь лучшим лондонским поварам.
Живя в домике лесника, Лара привыкла к простой еде, которую обычно готовила сама, за исключением тех случаев, когда служанка, приходившая из деревни помогать на кухне, приносила ей незамысловатые кушанья, предназначенные для слуг. Снова сидеть за столом и есть пищу, приготовленную в Хоуксворт-Холле, было просто восхитительно! В честь возвращения Хантера миссис Руйе приготовила его любимые блюда: жаренную на вертеле куропатку, приправленную лимонным соком, с тушенными в сметане баклажанами, вареными артишоками и пудингом из макарон с тертым сыром и маслом.
– О, как мне этого не хватало! – не могла не воскликнуть Лара, когда первое блюдо было подано в их личную гостиную. Она с наслаждением вдохнула аромат изысканной кухни. – Должна признаться, что отлучение от стряпни миссис Руйе стало для меня самым большим лишением.
Хантер улыбнулся. Золотистое сияние свечей несколько смягчило его черты, но никакая игра света и тени не могла сгладить выразительный контур высоких скул и четкую линию подбородка. Лара со смятением смотрела на лицо мужа – такое знакомое и такое чужое.
