Тогда я стиснула зубы и повернулась лицом к дому. Я с трудом переставляла ноги, покрытые засохшей кровью и грязью, и считала шаги. Сначала я сделала сотню шагов, потом еще одну. Это был единственный способ добраться до Дауэр-Хауса, который я могла придумать, и поэтому я продолжала считать шаги, как маленький ребенок. Я опять очутилась в темном лесу Вайдекра, потом подошла к берегу реки, потом стала переходить через мост, и тут моя тяжелая и намокшая накидка чуть не утянула меня вниз, и я испугалась, что утону, не сделав всего, что задумала. И, снова считая, считая, считая, шагала я домой, где кто-нибудь — обязательно кто-нибудь там будет — поможет мне лечь в постель. Мне так тяжело давалась эта дорога, по которой я когда-то так легко бегала с моим любимым кузеном.
Когда я приду домой и немного отдохну, я расскажу Ричарду, что погубила его дитя и теперь погублю его самого.
Когда я вышла из леса, наступал рассвет, небо становилось голубым, хотя тучи на горизонте казались вдруг совсем черными. Ветер завывал в верхушках деревьев. Но за этим шумом я слышала гул многих голосов в лесу.
«Наверное, они вышли искать меня, — подумала я. — Хорошо бы Ричарда не было дома, когда я вернусь, тогда я смогу незаметно пробраться к себе и немного отдохнуть. Мне так нужно хоть немного набраться сил, прежде чем я увижу его и скажу ему все. Я знала, что пока недостаточно сильна для этого.
Парадная дверь была открыта, и дом казался пустым. Было так, как я и хотела: все ушли в лес искать меня, и я спокойно взберусь по лестнице и прилягу хоть на одну минуту. На одну минуту перед тем, как увижу Ричарда.
Но я все-таки была Лейси, а не глупым дитя, и подумала, что мне следует оставить на двери записку, чтобы люди, которые под дождем ищут меня, поняли, что я здесь, и не искали меня целый день, пока я отдыхаю в кровати. И я пошла в библиотеку за бумагой и ручкой.
Ричард сидел там в своем любимом кресле. Его лицо было похоже на череп, зубы оскалены в жуткой усмешке страха, глаза сверкали. Он смотрел на меня как на нежданного спасителя, как на единственного человека в мире, способного избавить его от неминуемой смерти.
Позади кресла стоял Ральф, одной рукой он держал Ричарда за волосы, а в другой сжимал длинный острый кинжал, приставив его к горлу моего мужа.
Они оба смотрели на открывающуюся дверь. Они слышали, как я вошла и медленно, из последних сил, прошла через холл. Одним взглядом я охватила страшную сцену и поспешно закрыла за собой дверь, чтобы никто больше не увидел ее.
Лицо Ричарда светилось немой мольбой.
— Джулия! — позвал он тихо, и я услышала былые нотки в его голосе. — Джулия!
Я смотрела на него. На брата, которого я любила всю жизнь и знала, что никогда не излечусь от этой любви. Брата, родного брата, мою кровь и плоть.
Я подняла голову и встретила темный, немигающий взгляд Ральфа.
Он ожидал моего решения.
— Убей его, — произнесла я.
И взмах кинжала Ральфа был быстр, как топор мясника.
Дауэр Хаус,
Вайдекр,
Суссекс.
Дорогой мистер Фортескъю!
Я знаю, Вы простите меня за то, что я пишу Вам после всего, что произошло между нами, и несмотря на свою большую вину, простить которую нельзя. Но я осмеливаюсь писать Вам, потому что любила Вас тогда, в Бате, и с тех пор никогда не переставала любить.
Меня взяли силой и принудили стать женой и матерью. Сейчас я вдова и лежу в тяжелой послеродовой горячке, от которой, как говорят врачи, мне не выздороветь.
Это звучит, наверное, так храбро. Но, Джеймс, я совсем не храбрая. Меня переполняет гнев и сожаление, что потеряно так много, а получено так мало. Я обрела только одно. У меня родилась дочь, но в бреду и горячке я отдала ее цыганам, думая спасти ее от владения моим несчастным наследством. И я обращаюсь к Вам с просьбой: найдите ее, пожалуйста, и верните домой. Я взяла на себя смелость назначить Вас ее опекуном до тех пор, пока она не станет совершеннолетней.
Вы найдете ее в одном из цыганских таборов, путешествующих по югу страны и всегда зимующих в Вайдекре. Я завещаю вырастить ее так, чтобы она помнила свою ответственность на земле и выполнила мой долг перед людьми, живущими здесь. К сожалению, жизнь не даст мне времени изменить майорат в пользу Экра, но я надеюсь, что это сделает моя дочь. Что она, моя детка, отдаст эту землю навсегда в руки людей, работающих на ней. Пожалуйста, непременно скажите ей, что это было моим последним и самым большим желанием.
Сожалею, что вынуждена взвалить на Вас такую ответственность, но я поручаю Вам два наиболее дорогих моему сердцу создания: мою дочь и мою землю.
Я надеюсь, что Вы еще будете счастливы в жизни и обретете любимую женщину, на которой сможете жениться. Надеюсь, она будет любить Вас так же, как любила я.
До свидания, мой любимый.
Джулия Лейси.
P.S. Ее зовут Сара. Сара Лейси.
Си Ферн — морской папоротник (англ.).
Си Мист — морской туман (англ.).
Роберт Пейн — английский политический деятель конца XVII в. В своих трудах высказывал сочувствие французской революции. (Примеч. пер.)
