Дождавшись леди Уиллис, Джеймс нашел виконтессу и Армстронга, после чего распрощался с ними. Мисси не было видно, но учитывая мрачное настроение, окутывавшее его как могильный саван, он решил, что это к лучшему.
Джеймс проводил разочарованную баронессу домой и даже не извинился, расставшись с ней у порога. Ночь с вдовой сулила жаркие наслаждения на влажных от пота простынях, но он вежливо и твердо отклонил приглашение. Судя по надутым губам и сердитому блеску в карих глазах, она была расстроена его отказом. Но Джеймса меньше всего волновали ее задетые чувства. Коротко кивнув, он вернулся к своей карете и отбыл.
К тому времени, когда он добрался до своей квартиры, его настроение совсем испортилось. Образ Кроули, целующего Мисси, стоял у него перед глазами. Это был ее четвертый сезон, и Джеймс знал, что не имеет права отпугивать ее поклонников, но, видит Бог, она заслуживала гораздо большего, чем Кроули и ему подобные.
Отпустив камердинера на ночь, Джеймс направился в библиотеку, ощущая острую потребность выпить. Вряд ли ему удастся заснуть, пока в его жилах бурлит смесь гнева и страсти. И ему не на кого сердиться, кроме как на самого себя. Но Боже милостивый! Мисси была такой красивой в этом голубом платье, с вырезом, обнажавшим соблазнительную ложбинку на ее прелестной груди.
Все могло сложиться совсем иначе, не будь Армстронг его ближайшим другом, а она — невинной девицей на выданье. Плеснув себе щедрую порцию виски, Джеймс опустился в массивное кожаное кресло и задумался над тем, о чем не имел права думать.
Казалось, сегодня вечером все холостые джентльмены следовали за ней как влюбленные щенки. Джеймс резко поставил бокал на соседний столик, и янтарная жидкость выплеснулась на полированную поверхность. Он не собирается жениться на ней и не может сделать ее своей любовницей. Тогда почему при одной только мысли, что она будет принадлежать другому мужчине, все его существо противится этому, а душа наполняется отчаянием? Раздосадованный, он проглотил остатки виски, словно это был сладкий чай.
Джеймс потерял счет времени, сидя в кресле, накачиваясь виски и предаваясь мрачным размышлениям. В его голове крутились образы Мисси, один соблазнительней другого. Взглянув на графин, он обнаружил, что тот наполовину пуст. Тем хуже для него, учитывая, что он оставался абсолютно трезвым, а его злость и желание ничуть не убавились.
Он подумывал о том, чтобы пойти по второму кругу, когда два быстрых удара дверного молотка нарушили ночную тишину. Поднявшись на ноги, он вышел в коридор и направился к входной двери, задаваясь вопросом, кто это может быть. Не будить же Смита ради полуночных визитеров.
Все еще погруженный в свои мысли, Джеймс даже не посмотрел в глазок, прежде чем открыть дверь. Не успела та приоткрыться, как чья-то решительная рука распахнула ее снаружи. Он машинально отступил назад, впустив закутанную в плащ фигуру с капюшоном на темных волосах. Проскользнув внутрь, она поспешно притворила за собой дверь и повернулась к Джеймсу. Он потрясенно наблюдал, как она откинула капюшон.
Его брови удивленно взлетели.
— Леди Виктория?
Даже с темными волосами, ее черты невозможно было не узнать: фарфоровая кожа, темно-голубые глаза и неприступный вид, который отпугивал многих светских джентльменов.
— Я пыталась связаться с вами раньше, но вы были вне пределов досягаемости, — сообщила она, прерывисто дыша, словно только что бежала.
Джеймс продолжал озадаченно взирать на нее, пытаясь понять, что происходит.
— Что вы здесь делаете? И что, скажите на милость, у вас на голове?
Леди Виктория помедлила, приглядываясь к нему, затем шагнула ближе и принюхалась.
— Вы пьяны?
— Нет, — коротко отозвался он.
Она сделала несколько шагов.
— Вы пришли одна?
— Мой лакей ждет в карете недалеко отсюда. — Хотя вокруг никого не было и никто не мог их подслушать, она перешла на шепот, словно речь шла о государственной тайне.
Джеймс неуверенно последовал за ней, когда она тихо двинулась по коридору, заглядывая в темные комнаты.
— Что вы ищете? — поинтересовался он тоже шепотом и тут же одернул себя: какого дьявола он шепчет?
— Где ваши слуги? — спросила она, оглянувшись через плечо.
— В постелях, как и все нормальные люди. Может, вы будете так любезны и поведаете наконец, чем я обязан вашему визиту в такой час… и в этом облачении?
Леди Виктория не ответила. Заглянув в библиотеку, она осмотрелась и, удовлетворенно кивнув, проследовала внутрь. Джеймсу ничего не оставалось, кроме как отправиться за ней. Не снимая плаща, она уселась на диван и стянула с рук перчатки. Ее взгляд упал на полупустой графин с виски, стоявший на столике рядом.
— Обычно я не пью, но сейчас мне просто необходимо выпить.
Воистину она полна сюрпризов сегодня. Подойдя к серванту, Джеймс взял пустой бокал и протянул его леди Виктории. Ее рука слегка дрожала, когда он наливал ей виски.
— Надеюсь, вы не заставите меня пить в одиночестве, — сказала она, когда он уселся напротив.
Джеймс не стал упрямиться и плеснул немного виски в свой бокал.
— Мне нужно поговорить с вами, — произнесла леди Виктория, хмуря лоб и теребя застежку плаща.
— Должно быть, дело срочное, раз вы явились сюда. — Он сделал глоток, глядя на нее поверх кромки своего бокала.
Леди Виктория медлила, испытующе глядя на него. А затем разразилась слезами. Так неожиданно, что Джеймс потрясенно застыл, глядя на ее содрогающиеся от рыданий плечи.
Поднявшись со своего кресла, он пересел поближе и похлопал ее по плечу в надежде утешить.
— Ну-ну, успокойтесь. Не надо плакать. А то доведете себя до обморока. Просто скажите, что случилось, и я постараюсь вам помочь, насколько это в моих силах.
Она подняла на него заплаканные голубые глаза и прошептала:
— О Боже, я не уверена, что смогу сказать вам то, что собиралась. Если кто-нибудь узнает об этом… Мне так стыдно… — Она содрогнулась всем своим изящным телом.
Джеймс притянул ее ближе, склонив ее голову на свое плечо. Его подбородок упирался в ее макушку, шелковистые каштановые волосы щекотали ему нос. У Мисси были такие же красновато-рыжие пряди, но они были теплее и роскошнее.
— Мы не можем допустить, чтобы вы рисковали своей репутацией напрасно, придя сюда. Расскажите мне, в чем дело, и я обещаю, что это останется между нами, — произнес он успокаивающим тоном.
Она откинула назад голову и посмотрела ему в лицо. Внезапно Джеймса охватила странная летаргия. Даже держать глаза открытыми казалось непосильной задачей. Леди Виктория подалась вперед и прижалась грудью к его груди. Он инстинктивно отпрянул, но она продолжала клониться вперед, не сводя глаз с его губ.
