В течение нескольких мгновений Себастьян молча смотрел на Абигайль. Она твердо встретила его взгляд, не обращая внимания на Майло, который дергал поводок, пытаясь вырваться на волю.
– Да, – сказал он наконец. – Вы правы. Мне действительно хочется убежать, когда я вижу вас.
– Но почему? – Абигайль ускорила шаг, стараясь не отставать, когда он двинулся дальше, более решительно, чем раньше. – Что я сделала?
– Ничего, – сказал он, добавив себе под нос: – И я молюсь, чтобы так и оставалось.
– В таком случае, что мне следует делать? – Они уже удалились от дома на приличное расстояние. Абигайль выскочила наружу без шали и шляпки, и ей приходилось щуриться на солнце, когда она смотрела на своего спутника.
– Ничего, – повторил Себастьян. – Ради вашего же собственного блага.
– Но если я внушаю вам отвращение, ничего не делая, какой смысл продолжать ничего не делать?
Вейн помедлил.
– Вы не внушаете мне отвращения. – Он указал тростью за ее спину. – Эта тропинка ведет ко мне домой. Прошу извинить меня, мисс Уэстон.
Абигайль позволила ему пройти, но продолжала следовать за ним по пятам, таща за собой бедного Майло.
– Если это так, почему вы не хотите поговорить со мной? Был только один момент – когда вы рассказывали о затерянном гроте, – когда я чувствовала, что вы говорите от души.
Себастьян почти беззвучно вздохнул.
– Разве я не говорю с вами сейчас?
– Не сказав почти ничего, – проворчала Абигайль. – Мы соседи, сэр. Разве мы не можем быть в дружеских отношениях?
Себастьян вдруг резко остановился и повернулся к девушке лицом. Когда он шагнул вперед, Абигайль отпрянула, а затем попятилась, пока не уперлась спиной в дерево. Вейн навис над ней, склонившись так низко, что она могла видеть морщинки вокруг его глаз.
– В дружеских? – тихо произнес он. – У нас никогда не будет дружеских отношений.
– Почему? – вымолвила Абигайль, запинаясь. Сердце бешено колотилось в ее груди.
Себастьян улыбнулся, но это была горькая улыбка, заставившая ее глаза удивленно расшириться.
– Потому что я пропащий человек, мисс Уэстон. Разве вы ничего об этом не слышали? Моя семья отмечена безумием. Мое поместье разорено. Люди называют меня вором. Некоторые даже говорят, что я убил своего отца. Спросите любого в городе, и вам посоветуют держаться от меня как можно дальше. Такой красивой и невинной девушке я должен казаться воплощением дьявола.
– Вы действительно убили своего отца? – Не успели эти слова сорваться с губ Абигайль, как она пожалела о них.
– А как вы думаете? – поинтересовался Вейн мягким, вкрадчивым тоном.
Абигайль задумчиво нахмурилась.
– Я сомневаюсь в этом.
– Но вы не знаете наверняка. Этого достаточно, чтобы насторожиться.
Она устремила на него долгий взгляд.
– Вы меня интригуете.
Себастьян склонился ближе, и она закрыла глаза, охваченная смятением.
– А вы меня, – отозвался он, шевеля своим дыханием волосы у нее на виске. – Вот почему я избегаю вас.
– Разве это не веская причина, чтобы как раз-таки не избегать человека? – неуверенно спросила Абигайль. Вейн был так близко, что она могла чувствовать запах его мыла для бритья и свежий аромат, напомнивший ей согретый солнцем луг. Это было влечение, мощное, примитивное и безрассудное.
Его пронзила дрожь.
– Не в данном случае. – Абигайль заставила себя открыть глаза. Его лицо все еще оставалось напряженным, но глаза потемнели от желания. Он медленно поднял руку, словно хотел коснуться ее щеки, но в последнее мгновение передумал, позволив руке упасть.
– Тогда почему вы пришли сегодня, если решили избегать меня? – Абигайль не представляла, чего она добивается, споря с мужчиной, который откровенно признался, что при виде ее ему хочется бежать в другую сторону… пусть даже она интересует его.
Себастьян отступил назад.
– По глупости.
Абигайль не двинулась с места.
– Вы покажете мне грот, прежде чем начнете игнорировать меня полностью?
– Нет.
– Тогда мне придется искать его самой. – Она отошла от дерева. – Вы дали мне разрешение гулять в вашем лесу. Намерены отменить его?
У Вейна был такой вид, словно ему очень хочется сказать «да».
– Нет.
– В таком случае отлично. – Абигайль шагнула к Себастьяну, с ликованием отметив, что его глаза еще больше потемнели, а дыхание участилось. Похоже, он действительно находит ее интригующей. В своей жизни она слышала достаточно сплетен, чтобы половину отметать. О Себастьяне Вейне она знала недостаточно, чтобы сделать выводы, но горькие нотки в его голосе, когда он бросил ей в лицо ходившие о нем слухи, наводили на мысль, что он скорее оклеветан, чем порочен. Ладно, она разберется с этим позже, а пока…
– Я собираюсь обыскать каждый уголок в этом лесу, пока не найду грот.
– Как пожелаете, мисс Уэстон.
Абигайль взглянула на него из-под ресниц.
– Если вы больше не хотите видеть меня, вам лучше сторониться этих мест.
– Буду иметь это в виду.
– В таком случае, полагаю, это прощание, мистер Вейн. – Абигайль вытащила Майло из кустов, где тот что-то вынюхивал, и двинулась назад, пройдя так близко от Себастьяна, что их плечи чуть не соприкоснулись. Подняв глаза, она обнаружила, что угрюмое выражение исчезло с его лица. Он наблюдал за ней со смесью настороженности и зачарованности. Абигайль предпочла сосредоточиться на последнем, надеясь, что он так же беспомощен перед этим чувством, как и она. – Но надеюсь, что нет.
Она повернулась и зашагала прочь, не оглядываясь, только кровь бешено пульсировала у нее в ушах.
Абигайль решила, что пришло время отбросить приличия. Вернувшись домой, она отослала Майло с лакеем в комнату матери и отправилась на поиски сестры, которая оказалась в оранжерее, располагавшейся в южной части дома.
– Жаль, что ты не видела реакцию мистера Вейна, когда он сегодня встретился в маминой гостиной с миссис Хантли.
Пенелопа мигом отложила свою книгу. Абигайль показалось, что она заметила краешек альманаха, засунутого между страницами. По крайней мере, на этот раз, читая «Пятьдесят способов согрешить», Пен вела себя более осмотрительно. Мать никогда не заходила в оранжерею, утверждая, что запах цветов, заставляет ее чихать.
– Почему никто не сказал мне, что он приходил с визитом?
– Едва ли это можно так назвать. – Абигайль рухнула на стул напротив Пенелопы. – Я удивилась, что он вообще явился…
– Правда? – поинтересовалась сестра с лукавым видом.
