А Кейто? Как отнесся он к тому, в чем она ему только что так откровенно призналась? Об этом невозможно было судить по его лицу: оно почти всегда оставалось бесстрастным. В темно-карих его глазах ничего нельзя было прочитать. Фиби никогда не видела его разгневанным, зато нередко тон его становился неприятно насмешливым.
Снова отворилась дверь, и в спальню вошла Оливия с подносом в руках.
— Отец уже уехал, — сообщила она. — Он сказал, что ты нездорова. Я з-заметила твое отсутствие за завтраком, но подумала, что ты пошла в деревню. Вот, поешь.
Она поставила поднос на столик у постели.
— Я не голодна, — отозвалась Фиби. — Но все равно спасибо.
— Что с тобой? Месячные?
Девушки, которые еще недавно спали в одной комнате, не могли да и не хотели иметь секреты такого рода. Однако всего Фиби не рассказывала даже Оливии. Например, про мазь, полученную от Мег.
— Так худо мне еще не было, — пожаловалась она. — Сегодня я для тебя плохая компания.
Оливия не без некоторого удивления смотрела на подругу. Не бледное лицо и печальный вид Фиби вызывали удивление — ее состояние было вполне понятно, — странным казалось то, что в комнате не ощущалось ее присутствия, словно Фиби здесь не живет, а так — случайно зашла и осталась ненадолго. Здесь полностью царил дух Кейто, и Оливия тотчас высказала свое впечатление.
— Знаешь, когда тут жила твоя сестра, казалось, что комната принадлежит целиком ей, а отец здесь всего лишь случайный гость. А сейчас все наоборот.
Она подняла салфетку, закрывавшую поднос, протянула Фиби миску с кашей.
— Ты права, — согласилась Фиби. — Очень верное наблюдение. — Она помолчала. — Видно, дело в том, что я не ощущаю себя женой.
— Это м-мой отец виноват, да? — смущенно спросила Оливия. — Он очень занят и мало бывает дома. Но может быть, это и к лучшему. Почти никто не вмешивается в твою жизнь. Ты ведь сама этого хотела.
— В общем, да, — поспешно согласилась Фиби. — Видимо, я просто еще не привыкла. — Она хлебнула из кружки горячего молока с вином и улыбнулась: — Ох, сразу лучше!
Оливия, обрадовавшись, уселась в ногах, и подруги принялись, как обычно, болтать о том о сем, и конца бы этому не было, если бы со двора не послышались собачий лай и шорох каретных колес по гравию.
Подойдя к окну, Оливия радостно воскликнула:
— Это Порция!
— Правда?
Фиби откинула одеяло, выскочила из постели. Все ее боли моментально исчезли.
— Ой, там Джуно! — снова воскликнула Оливия. — Как он машет хвостом! Одевайся! Накинь плащ, потом оденешься как следует!
Фиби не нужно было уговаривать. Через две минуты подруги уже мчались вниз, чтобы обнять третью. Пора уже всем вместе обсудить жизненные проблемы, которых становилось все больше и больше.
Неделю спустя в дождливый полдень Кейто вернулся в Вудсток и, войдя в огромный холл, остановился в недоумении: казалось, он попал в чужой дом. Жилище явно напоминало бедлам.
Сомнения рассеялись, как только навстречу Кейто выбежал огромный рыжий пес, увидев которого однажды, уже ни за что не забудешь. Конечно, это Джуно! Он кинулся к хозяину дома с громовым лаем и, несомненно, с добрыми намерениями.
— Сидеть! — на всякий случай скомандовал Кейто, и Джуно тотчас сел, высунув язык и приветливо виляя хвостом.
Картину бедлама дополняли три детские фигурки — двух мальчиков и совсем маленькой девочки. Первые двое оседлали перила лестницы и то и дело с визгом скатывались вниз, а девочка с еще более пронзительным визгом только пыталась это сделать.
Едва ей удалось закинуть ногу на перила, Кейто посчитал своим долгом снять ее, чем вызвал недовольство всех присутствующих. Девочка заплакала, а рыжеволосые мальчики укоризненно уставились на него своими голубыми глазами, унаследованными от отца. Кейто, конечно же, прекрасно знал Руфуса, графа Ротбери; оба сорванца были его побочными сыновьями.
— Не очень хорошее занятие вы придумали, — строго сказал им Кейто.
— Но Иви сама просила, — разом ответили они. — Видите, она плачет. Уж если она чего захочет…
— Да, она достойная дочь своей матери, — хмыкнул Кейто.
С девочкой на руках он начал подниматься по лестнице и там, наверху, наткнулся на собственных маленьких дочерей, которые, судя по всему, тоже готовы были съехать по перилам и тоже нисколько не обрадовались его вмешательству. Однако, повинуясь жесту Кейто, они, не произнеся ни слова, отправились к себе в комнаты. Маленькая Иви порывалась бежать за ними, но Кейто ее не выпустил.
— Порция! — крикнул он во весь голос, призывая на помощь мать девочки.
Одна из дверей с треском отворилась, оттуда выскочила худощавая молодая женщина -
копна ярко-рыжих волос, неисчислимое количество веснушек и прекрасные зеленые глаза. На ней были кожаные бриджи для верховой езды, высокие сапоги, белая полотняная рубашка и что-то вроде мужского камзола. Наряд отнюдь не удивил Кейто: он встречал Порцию Уорт, дочь своего сводного брата Джека, и в костюме воина, со шпагой на боку, на поле битвы, где та, можно сказать, и вышла замуж за Руфуса.
— О, лорд Гренвилл! — воскликнула она, протягивая руку. — Извините за беспорядок, который мы устроили. Вы, наверное, не сразу узнали свое жилище. Подумали, что по пали в сумасшедший дом.
Кейто наклонился и поцеловал племянницу.
— Именно такая мысль первой пришла мне в голову, — отозвался он, вглядываясь в ее черты. Недавнее замужество, пожалуй, нисколько не изменило незаконную дочь его сводного брата: та же порывистая непосредственность, те же мальчишеские повадки.
— Спасибо, что уберегли мою Иви от падения, — сказала Порция, принимая дочь из рук Кейто.
— Вся в тебя, — заметил он.
— И немного в Руфуса.
— Муж приехал с тобой?
— Нет. У него дела в Лондоне. — Спустя мгновение она доверительно добавила: — Он должен встретиться с лордом Манчестером насчет пополнения войска. Руфус сейчас в немилости у Кромвеля.
— Я тоже, — отозвался Кейто. — Но выбора у нас нет, так я считаю. То есть мы его уже сделали. — Делиться своими мыслями о войне и о политике с женщиной по имени Порция ему не казалось странным.
— Руфус обещал заехать за нами в конце недели, — продолжила она. — Вы потерпите?
Кейто молча кивнул.
Они с Руфусом сумели не так давно похоронить многолетнюю кровную вражду, существовавшую между их семьями. Покончили с ней навсегда на поле сражения, там, где Порция Уорт стала женой Руфуса Дикейтора, где под барабанный бой состоялось свадебное торжество. И сейчас они оба, Кейто и Руфус, сохраняли дружески-учтивые отношения, когда бывали наедине или на людях, и старались действовать вместе, чтобы примирить короля и его парламент, но при этом не ставили своей целью ни завязывать, ни афишировать особую дружбу. Ни тот ни другой не стремились пользоваться гостеприимством друг друга, однако Руфусу и в голову не приходило препятствовать своей жене и детям дружить с семьей Кейто и посещать его жилище. Старинная вендетта ни в коем случае не должна распространяться на новые поколения.
