— Пришлось соврать, чтобы освободиться от опеки лорда Блэкстоуна и его приятеля. Я сделал вид, что отправился на конюшню. Теперь они думают, что я прикладываю припарки к ноге захромавшего жеребца. Поскольку мне не терпелось с тобой поговорить, а путь через зал был заказан, пришлось залезть на крышу, а потом спуститься к твоему окну. Ты же помнишь, как мы лазали раньше по крышам?
— Тогда мы были совсем маленькими. А сейчас тебе уже тут не пролезть. Окошко-то тесное. — Ларк высунула голову в узкое окно и оказалась нос к носу с братом. Эвел висел на руках, вцепившись в каменный карниз.
— Я ненадолго. Потолкуем малость — и назад. Говори быстро, как ты оказалась в лесу без платья?
— Пожалуйста, не спрашивай.
— Ты должна сказать мне правду. Обязательно. Я ведь могу и упасть — так что не тяни. Ну, говори, что случилось!
— Обещаешь, что не проболтаешься близнецам? Если они пронюхают об этом, то вгонят меня своими насмешками в гроб.
— Думаешь, я не способен хранить тайну? — обиделся Эвел.
— Извини, это я так спросила.
Со старшим братом у Ларк с давних пор сложились самые доверительные отношения — даже более доверительные, чем с Элен. Помолчав секунду, она поведала брату свою беду.
— Это был какой-то кошмар, Эвел. Кто-то пытался убить лорда Блэкстоуна, и он думает, что я причастна к этому. — Ларк без утайки рассказала брату обо всем, что случилось на мосту, и, грустно потупившись, закончила: — Ну вот, я сказала ему правду, а он отказывается мне верить.
— Чушь какая-то! Не думает же он, что ты в самом деле участвовала в заговоре?
— Именно так он и думает. И боюсь, мне не удастся убедить его в обратном.
Неожиданно снизу, со двора, донесся громкий окрик:
— Эвел, это ты, что ли?
Услышав знакомый голос, Ларк воспрянула духом. Этот голос сулил ей радость и обещание счастья в недалеком будущем. Под окном ее спальни вырисовывалась в лунном свете стройная фигура лорда Эвенела.
— Эвенел, друг мой! — закричала Ларк, не в силах справиться с сердечным волнением.
Эвел опустил голову и посмотрел на Эвенела. В этот момент его руки задрожали, потеряли опору, и он начал съезжать с гладкого каменного уступа. Ларк схватила брата за руку.
— Эвел, держись!
— Рад бы, да не могу!
Ларк чувствовала, как влажная рука брата постепенно выскальзывает из ее пальцев. Царапнув ногтями по гладкому камню, Эвел скрылся за краем карниза.
— Спаси, Господи!
Вопль Эвела эхом отозвался в каменном мешке замкового двора. Падая, он попытался уцепиться за воронку жестяного водостока. Из-за воронки сыпались мох и какая-то труха, а затем тонкая жесть согнулась, Эвел сорвался и, кувыркнувшись через голову, полетел вниз, на лорда Эвенела.
Ларк успела заметить, как лорд Эвенел попытался отойти в сторону, но не успел ступить и шага: размахивая в воздухе руками, как птица крыльями, Эвел всей массой обрушился прямо на молодого лорда.
— Матерь Божья, Эвел! Эвенел! — Не помня себя от ужаса, Ларк выбежала из комнаты и помчалась по коридору.
Ларк как безумная неслась по коридору. Из-за угла вышла леди Элизабет, и девушка на всем ходу налетела на нее. К счастью, в последний момент Ларк все же сбавила скорость и, обхватив мать за плечи, удержала ее от падения.
— Силы небесные, что случилось? — Элизабет грозно сдвинула брови и, вновь утвердившись на ногах, оттолкнула от себя руки дочери.
— Прости меня, матушка! — Ларк махнула матери рукой и припустила к лестнице. — Может случиться так, что свадьбы не будет вовсе! — крикнула она на бегу.
— Что такое? — Вопль Элизабет эхом отозвался под каменным сводом.
Ларк, оставив крики матери без внимания, перепрыгивала через две ступеньки. Леди Элизабет последовала за дочерью.
— Ларк, остановись и объяснись!
— Извини, только не сейчас!
В полукруглой арке, ведущей в зал, Ларк столкнулась с поднимавшимся наверх лордом Блэкстоуном. Стоук схватил девушку за руки.
— Говори, что еще случилось? Мы все слышали какой-то крик.
Ларк отвела глаза и торопливо пробормотала:
— Кромешный ужас — вот что случилось! Святые угодники, ведь лорд Эвенел мог погибнуть! Он вовсе не так крепок, как Эвел. Боюсь, лорд сильно покалечился, а мать, уж конечно, во всем обвинит меня. Скажет, что я замыслила это специально, чтобы помешать свадьбе.
Выпалив все это единым духом, девушка не слишком вежливо оттолкнула Черного Рыцаря и помчалась дальше.
Рядом с лордом Блэкстоуном стоял сэр Гован.
— Эвенел? Покалечился? — изумленно пробормотал старый рыцарь. — Кровь отхлынула от его лица. — Избави нас, Боже, от напасти! — Придерживая ножны длинного меча, с которым он не расставался ни на секунду, старик потрусил за Ларк.
Стоук, недовольно усмехнувшись, последовал за ними, но тут с лестницы донеслись торопливые шаги. Казалось, в этот очень поздний час в замке решительно никто не спал. Из-за поворота лестницы, воздев к потолку руки, вылетела леди Элизабет.
— Прошу простить мою дочь, милорд. Она просто вне себя. Я всю жизнь учила ее хорошим манерам и сдержанности, да, как видно, не научила.
Тут она заметила, как Ларк и сэр Гован распахнули тяжелые двери зала, чтобы выйти во двор, и, не сдержавшись, погрозила им пальцем.
— Ларк! Сейчас же остановись и скажи, что происходит! Ларк, ты слышишь, что я сказала?
Ответом ей был громкий хлопок дверных створок.
— Извините меня, милорд.
Леди Элизабет поспешила за дочерью.
Стоук, весьма заинтригованный появлением в замке неизвестного ему лорда Эвенела, направился во двор. Он полагал, что мужчина, отважившийся на брак с такой медноголовой фурией, как леди Ларк, должен либо быть последним кретином, либо обладать особым умением выбивать из женщин дурь.
Как ни странно, при мысли о том, что другой мужчина скоро будет ласкать леди Ларк, рыцарь нахмурился и ускорил шаг. Пронзительный визг леди Элизабет, далеко обогнавшей Стоука, служил ему путеводным маяком и указывал, куда направить свои стопы.
Выйдя во двор и оглядевшись, рыцарь наконец понял, из-за кого в замке поднялась сумятица. Эвел, сам едва стоявший на ногах, помогал жениху Ларк подняться с каменных плит двора. Не совладав с ревностью, Стоук вцепился в рукоять меча, но, приглядевшись к лорду Эвенелу, убрал руку с оружия.
Вновь прибывший был лишь на дюйм выше леди Ларк. Его юное, бледное как мел лицо покрывала испарина, а на безвольном подбородке красовался глубокий порез, из которого сочилась кровь. В светлых голубых глазах молодого рыцаря отражался страх. Его лицо с правильными чертами выражало доброту, но ему не хватало решительности и необходимой для воина жесткости. Всем своим обликом лорд Эвенел напоминал скорее мальчишку-переростка, нежели зрелого мужа.
