— Честное слово! Я изо всех сил стараюсь уснуть, но мне страшно. Я все время думаю: а что будет, если все они разом кинутся на меня? — Улучив момент, она с рычанием схватила младшего из мальчиков за бока.
Джонни пулей взвился в воздух, а Люк с Ангусом покатились со смеху.
— Кукол боишься! — насмешливо бросил Люк братишке. — Даже девчонки их не боятся!
Джонни надменно вздернул подбородок.
— Я боюсь только тех, которые таращатся в темноте. Ты их тоже боишься, а если говоришь, что нет, значит, ты врун, каких еще свет не видывал.
Люк усмехнулся:
— Напугай его снова, Сюзанна! Мне понравилось.
— Потом, — пообещала она. — Самую свою страшную историю я приберегу, чтобы рассказать вам на ночь. И на твоем месте, Люк Йейтс, я бы так не задирала нос — вдруг ты испугаешься сильнее Джонни?
— Я уже слишком взрослый, чтобы пугаться каких-то девчачьих историй, — важно заявил Люк. — Давай рассказывай прямо сейчас!
— Сначала мы поедим, — вмешался Ангус. — Все приготовлено, верно? Будет несправедливо, если Сюзанна останется голодной.
Хотя сказано это было самым доброжелательным тоном, Люк дернулся, как от удара хлыстом, и глаза его недобро сузились. Пробормотав что-то себе под нос, он принялся за еду.
Ангус, казалось, ничего не заметил, но Сюзанна видела все. От ее острого взгляда не укрылось и то, что из глаз Джонни вдруг исчезла вся радость. Чем бы тут помочь, гадала она.
Скорее всего ничем — дело зашло уже слишком далеко.
Ужин доедали в молчании. Только когда с едой было покончено, Джонни решился наконец обратиться к отцу.
— А можно мне пойти в конюшню посмотреть, как там новый жеребец?
Кивнув, Ангус повернулся к Люку.
— Ступай с братом, присмотри за ним.
— И побыстрее возвращайтесь — мне без вас скучно, — поспешно добавила Сюзанна.
Дождавшись, когда за мальчиками захлопнется дверь, Ангус улыбнулся:
— Спасибо, дорогая. Ужин получился отменный.
— Джонни так же обожает бисквиты, как ты когда-то. — Сюзанна улыбнулась. — Он просто очарователен.
— Да. Славный парень.
— И Люк тоже.
Ангус кивнул.
— Похоже, мне пора, а то гроза совсем разойдется. Ты точно не боишься остаться одна с мальчишками?
— Я боюсь только за тебя.
— Ну да, а вдруг меня шарахнет молнией! — пошутил он и, вскочив на ноги, направился к двери. — Надеюсь, тебе будет меня не хватать.
— Еще как! — Подбежав, Сюзанна привстала на цыпочки и поцеловала Ангуса в щеку. — Помни, что с Бена Стила ни на минуту нельзя спускать глаз, и поскорее возвращайся, Ангус Йейтс, Я буду скучать по тебе.., и твои сыновья тоже.
Ангус внимательно посмотрел на нее с высоты своего роста.
— Спокойной ночи, Сюзанна, я постараюсь вернуться как можно скорее, обещаю.
Убедившись, что Ангус ушел, Сюзанна неторопливо прошлась по комнате и села перед огромным каменным камином, наслаждаясь одновременно исходившим от него теплом и запахом Ангуса, оставшимся у нее на губах. Прощальный поцелуй — такой невинный, точь-в-точь как тот, которым они обменивались, когда были еще детьми, — сейчас стал воплощением ее девичьей менты, и она была благодарна судьбе за этот подарок.
— Сюзанна!
— А, Джонни! Я и не слышала, как ты вошел! — Заметив, что у мальчика в глазах мелькнула тревога, Сюзанна мягко спросила:
— Что-нибудь не так?
— Ты прогнала папу?
— Господи, какой ты глупый! Просто он отправился проведать Меган и убедиться, что жена судьи не насыплет ей в тарелку слишком много соли.
Лицо мальчика просветлело, и он весело расхохотался.
— А Люк сказал, прогнала, потому что он вечно на всех; рычит.
Поколебавшись, Сюзанна привлекла мальчика к себе.
— Просто у папы много забот, — объяснила она и, тут же заметив стоявшего в дверях Люка, поманила его к себе. — Я попросила вашего отца съездить посмотреть, как там Меган.
— Ты уже говорила это Джонни. — Пройдя через комнату, Люк устроился напротив них возле самого камина. — Я рад, что он наконец уехал. А ты?
Склонив голову на плечо, Сюзанна с усмешкой оглядела ребят.
— Между прочим, ваш папа, уезжая, сказал, что вы оба славные.
— Зато он — не славный. Он плохой!
Сюзанна, не соглашаясь, покачала головой:
— Он столько лет жил один. Может, стоит дать ему время, тогда он научится и станет хорошим папой?
— Он и так знает, как им стать. — Глаза Люка и Сюзанны встретились. — Ему надо всего лишь вспомнить прежнее время. Тогда я был еще совсем маленьким…
— Я-то не забыла, — вздохнула Сюзанна.
— И я, — присоединился к ним Джонни.
Сюзанна хорошо знала, что это не так: когда Ангус уехал из города, младший Йейтс даже не научился ползать. А вот Люк скорее всего хорошо запомнил отца.
Тогда весь город с умилением любовался, как маленький Люк Йейтс гордо восседает на спине вороного жеребца вместе с отцом. Мальчишка старался копировать каждое движение, каждый жест Ангуса, ставшего для него кумиром, — он хмурил брови и улыбался в точности как отец.
Теперь Люк Йейтс надеялся, что Сюзанна поможет ему справиться с его кошмарами. Сначала мальчишка потерял отца, а вслед за ним мать. Отца он вскоре обрел снова, но по странной иронии судьбы до сих пор почти не знал его;
Девушка со вздохом погладила мальчугана по щеке.
— Почему бы вам, ребята, не раздеться и не отправиться в постель? А как только вы устроитесь под одеялом, я приду к вам, и мы придумаем что-нибудь интересное.
Вскочив на ноги. Люк обрадованно кивнул. От слов Сюзанны ноша, тяжким грузом лежавшая у него на плечах, казалось, сразу стала легче. Но на румяном личике Джонни по-прежнему было написано беспокойство.
— Сюзанна… — запинаясь пробормотал он.
— Да, милый?
— А ты расскажешь нам страшную историю, как обещала?
— Хм… Видишь ли, такие истории обычно называют под одеяльными — как ты думаешь, почему?
Глаза малыша вспыхнули.
— Потому что их рассказывают под одеялом, да?
— Угадал. А теперь марш в постель, живо!
* * *
Сюзанна начала с истории о том, как один мальчик услышал страшный «бум-бам-бам!» и решил, что это жеребец стучит копытом в стойле. Но, как оказалось, он ошибался — это были шаги деревянной ноги одноногого пирата — она грозно топала на крыльце, решив отомстить всякому, у кого хватит духу стащить с тарелки последний бисквит.
Когда жизнерадостный смех детей немного утих; она окинула взглядом два улыбающихся личика, раздумывая, что бы им еще рассказать. На огромной постели, в уютном деревянном доме посреди ранчо, они, казалось, были в такой же безопасности, как и Ноуэл Брэддок — в Чикаго. Однако Сюзанна хорошо знала, что это не так.
