— Удел женщины — покоряться мужу и господину! — торжественно заявил Гарет. — Это закон нашей страны, милая Девочка, столь же непреложный, как законы нашей матери-церкви.
Миранда так и не поняла, серьезно он это говорит или шутит.
— Вы ведь сказали, что ваш зять под каблуком у жены. Вы хотели бы подвергнуть такому публичному поруганию свою сестру и ее мужа?
Гарет хмыкнул:
— Много раз мне приходило в голову, что было бы недурно, если бы Майлз не боялся пустить в ход кулаки. Порой сестра заслуживает того, чтобы ее как следует поколотили, а то она совсем меры не знает.
— Правда?
Гарет пожал плечами:
— В этом обычае есть что-то гнусное. Но мне бы хотелось, чтобы хоть раз в жизни мой зять повел себя как мужчина и постоял за себя.
Теперь процессия оказалась достаточно далеко впереди, чтобы они могли следовать дальше, не опасаясь, что их примут за участников этого шествия. Гарет заставил свою клячу двигаться, хотя делала она это с очевидной неохотой. Но когда они добрались до следующей деревеньки, им снова пришлось остановиться.
Участники скиммингтона остановились передохнуть возле гостиницы «Медведь и дубина». Слуги носились туда-сюда с покрытыми шапками пены кружками, пытаясь утолить жажду любителей своеобразной музыки. А те отдыхали, пили эль, хохотали и обменивались скабрезными шуточками. Однако скоро веселье стало чересчур шумным, и Гарет забеспокоился. Перебравшие эля участники процессии вывалились из здания гостиницы, препираясь друг с другом, и перебранка переросла в потасовку.
Вокруг драчунов быстро собралась толпа, изрыгающая непристойности, кричащая, распевающая песни и подбадривающая забияк.
— Кровь Господня! — пробормотал Гарет.
Он понимал, как скверно все может обернуться, если они окажутся среди этой пьяной толпы. Один он, может быть, и справился бы, но ему нужно было оберегать Миранду.
— Вон пара, которая ехала на осле, — прошептала ему на ухо Миранда. — Сейчас никто не обращает на них внимания. — Она указала в угол гостиничного двора, где на самом пекле стоял осел с привязанными к его спине седоками.
Осел жевал сено и больше ни на что не обращал внимания, но его седоки, поникшие в своих путах, по-видимому, сильно страдали от жары. Женщина, почти обессилев, продолжала механически размахивать большой деревянной поварешкой. Ложка не всегда достигала цели, порой она промахивалась и не попадала в покрытый ссадинами и синяками лоб мужчины. Он же продолжал яростно крутить веретено и работать прялкой, хотя теперь на них никто и не смотрел.
— Мы можем отвязать их, — продолжала Миранда шепотом. — Пока все смотрят драку, эти несчастные могут улизнуть. Если им удастся скрыться, толпа забудет о них. Особенно после нескольких кружек эля.
Гарет посмотрел на нее в полном изумлении.
— Во-первых, это не наше дело, — ответил он. — А во-вторых, ты подумала, что может сделать с нами пьяная толпа, если увидит?
— Но вы же не можете оставить их в бедственном положении, особенно когда появилась возможность помочь! — взмолилась Миранда. Глаза ее блестели. — Они такие несчастные. И уж, конечно, они достаточно настрадались… Даже если предположить, что они заслужили свою участь. Мы должны развязать их. Это наш… наш человеческий долг!
— Долг? — переспросил ошарашенный Гарет.
Он и сам считал такой способ вершения суда отвратительным, но никогда и не думал вмешиваться. Это его не касалось, и потом ведь все равно ничего не изменить.
— Они даже не узнают, что это мы, — твердо сказала Миранда и соскользнула с крупа лошади.
Она метнулась через двор. Чип цеплялся за ее шею.
Гарет почувствовал, что спокойный, налаженный ритм его жизни ломается. Однако вместо того чтобы остановить Миранду, подогнал свою клячу поближе к месту, где она сейчас находилась, и встал так, чтобы скрыть ее от глаз толпы.
Миранда безуспешно пыталась развязать узлы на путах.
— Отойди. — Гарет наклонился с седла и перерезал узлы кинжалом. Потом схватил Миранду за талию и усадил в седло перед собой.
— Торопитесь, — сказала Миранда обомлевшей от изумления паре, все еще сидевшей на осле. — Если поспешите, сможете убежать. Мы закроем вас от них.
— Вот как? Неужели? — пробормотал Гарет, но не двинулся с места.
Мужчина и женщина свалились с осла на землю.
— Ты, чертов идиот! — закричала женщина и принялась колотить своего мужа поварешкой теперь уж всерьез. — Если бы ты поменьше болтал, ничего бы не случилось!
— О, прекрати, Сэди, перестань же! — урезонивал ее маленький человечек, увертываясь от ударов и потихоньку продвигаясь к дальнему концу двора. — Идем, пока они снова не схватили нас.
Все еще продолжая колотить его, женщина последовала за мужем.
Ни тот, ни другая и не подумали поблагодарить своих спасителей.
— Какая ужасная женщина! Теперь я начинаю понимать, что нам не следовало помогать им, — сказала Миранда.
— О, я-то и раньше знал, что не следовало, — мрачно ответил Гарет.
За спиной раздался многоголосый вопль ярости. Кто-то увидел, что жертвы улизнули.
— Ну-ка ты, несчастная тварь. Посмотрим, на что ты способна!
Гарет огрел клячу бичом, и испуганное животное с ржанием поднялось на дыбы, а потом рванулось вперед. Он не переставал погонять лошадь, впиваясь пятками в ее бока и направляя к стене в конце двора.
Стена приближалась с невероятной быстротой — у Миранды захватило дыхание от ужаса, сердце подскочило к горлу. Казалось, что лошадь сейчас врежется в стену, но в последний момент, перед самой стеной, Гарет с такой силой хлестнул ее, что она поднялась в воздух, каким-то чудом перепрыгнула через стену и оказалась посреди хозяйского огорода.
Крики за их спиной становились все громче, люди неуклюже карабкались на стену, пытаясь догнать их. Похоже, толпа разъярилась не на шутку. Теперь они жаждали их крови.
— Черт возьми все! — Гарет оглядывал огород в тщетной надежде выбраться.
Оказалось, что огород обнесен второй стеной. Но главное, здесь не было места для разбега, и через минуту разъяренная толпа может догнать их и схватить. Они попали в западню.
Миранда встала на корточки на крупе лошади.
— Я открою ворота.
Прежде чем он успел возразить, она уже вскочила на стену. Спрыгнула с другой стороны, и через секунду ворота распахнулись.
Гарет пришпорил клячу, та рванулась вперед. Миранда захлопнула ворота и прыгнула в седло за спину Гарета.
— Ай! А где Чип?
— Он найдет нас! — крикнул Гарет, стараясь сдержать обезумевшую лошадь. Он пришел к выводу, что жаркое летнее солнце помутило его рассудок, ибо другого объяснения своему теперешнему поведению найти не мог.
