Яркий солнечный свет словно смеялся над ними. Он делал надвигающуюся опасность еще страшнее.
Они прилаживали крышу над своим убежищем, когда новый звук заставил их вздрогнуть и со страхом переглянуться. Кто-то стучал в парадную дверь. Будничность этого звука казалась сейчас такой же дикой и неестественной, как и солнечный свет.
– Элен! – закричала Гарден. – Что-то случилось с Элен! – Она с трудом выкарабкалась из кокона подушек и пледов.
Следом за ней выбралась Маргарет с криком:
– Не открывай, дверь, Гарден если начнется ураган, он ворвется в дом.
Но Гарден отодвинула засовы и схватилась за тяжелую дверную ручку.
Она зажмурилась от хлынувшего в дом ослепительного солнечного света. Небо было ярко-синим, в нем белыми облачками носились возбужденно кричащие чайки.
– Ты даже не одета, Гарден. Впрочем, меня это не удивляет. Я была уверена, что ты побоишься явиться, поэтому сама пришла за тобой. Мне хочется посмотреть на твое лицо. Мы должны быть в суде через полчаса. – Это была Вики в облике бабушки.
Маргарет оттолкнула Гарден, рывком втащила Вики в дом и, захлопнув дверь, закрыла ее на засов.
– Минуточку, что это вы себе позволяете? – разозлилась Вики. Она потянула засов.
Маргарет стукнула кулаком по ее руке:
– Дура. Из-за тебя мы все погибнем.
Вики оттолкнула ее:
– Сама дура! Разве ты не знаешь, что ураган кончился? Открой дверь и увидишь. – Она отодвинула засов.
Гарден больше не колебалась. Весь свой гнев, всю сердечную боль она вложила в удар, сваливший Вики на пол. Маргарет задвинула засов. И в это мгновение ударил ураган.
Дверь прогнулась внутрь, но выдержала. Вики на четвереньках отползла от двери, рот ее был искажен криком, неслышным в грохоте обрушившихся на дверь ударов. По другую сторону улицы рушилась набережная, и ветер, словно ядра, метал гигантские камни.
Вики последовала за Гарден и Маргарет в их убежище, протиснувшись следом за ними. Сейчас было не до личной неприязни. Все три женщины прижались друг к другу, стараясь занимать как можно меньше места. Огромные камни продолжали обстреливать дом. Стены вздрагивали от каждого удара.
К тому же появился новый враг. Вода просачивалась из-под тяжелой парадной двери, дверей веранды первого этажа, двери черного хода. Она стекалась к баррикаде из подушек и мебели, проникала внутрь.
Женщины оставили свое гнездо из подушек, когда вода дошла им до щиколоток. Держась друг за друга, они проковыляли через холл, мимо входной двери, петли которой стонали. Добравшись до лестницы, они бросились бегом. Стены, закрывавшие ее с трех сторон, казалось, были не толще бумаги. Эркер сотрясался от ударов стихии.
Вики последней проходила мимо забитого окна. Столешница и насквозь промокший плед с грохотом отлетели прочь и покатились вниз по лестнице. Ветер подхватил ковер на ступеньках и разорвал его.
Вокруг с шумом лопались оконные стекла. Маргарет бросилась вперед. Следом за ней Гарден и Вики.
Она привела их в гостиную, самую большую комнату, где можно было спрятаться подальше от окон. Они скорчились возле глухой стены, перед камином. По каминной трубе водопадом лилась вода, образуя вокруг лужи. Гарден и Маргарет стянули с каминной полки ковер и, смастерив что-то вроде палатки, все трое спрятались туда, чтобы защититься от летящих осколков стекла. Теперь оставалось только ждать.
Вокруг не осталось ничего, кроме урагана. Ни времени, ни пространства, ни ощущения неудобства, холода, голода, жажды. Лишь ярость бури, перемежающаяся с грохотом лопающихся стекол. И наконец ураган оказался рядом с ними, в доме. Их разделял только ковер.
Прошла, казалось, целая вечность, прежде чем рев начал стихать, но они не знали этого. Они словно оглохли и уже ничего не ощущали.
Потом Вики услышала шум льющейся в камин воды.
– Эй, – сказала она. Маргарет и Гарден зашевелились. – Эй, похоже, стихает. – Вики потянула край ковра, и палатка свалилась. Вики потянулась, разминая затекшие руки и ноги. – Я совсем задеревенела, – простонала она, выбралась из лужи возле камина и поднялась на ноги. Ошеломленные Гарден и Маргарет следили за ней. Они могли разглядеть Вики – сквозь разбитое окно проникало достаточно света. Снаружи по-прежнему лил дождь и дул ветер, но ураган стих.
– Действительно, кончилось, – сказала Гарден. Она обняла мать. – Мы выстояли. И Элен, наверное, тоже.
– Для нее это было бы лучше всего, – сказала Вики. – Завтра я увожу ее с собой. Мои адвокаты совершенно уверены. Я выиграла суд, Гарден. Да ты и не могла в этом сомневаться. Это же было ясно с самого начала.
Гарден была не в состоянии отвечать.
Вики прошлась по комнате, с довольной улыбкой оглядывая царящий вокруг разгром. Стены и потолок намокли, пол был усыпан осколками стекла, мебель разбросал и поломал ворвавшийся в окно ветер.
– Никогда не думала, что буду благодарна урагану, – сказала Вики. – Но это так. Я была в бешенстве, когда Скайлер купил для вас этот дом. И я не могла его отобрать. Взгляните – он разрушен. Это же руины. Теперь я с вами в расчете. Я заберу Элен, и Трэддам не останется ничего.
– Этот дом не имеет никакого отношения к Трэддам, – сказала Маргарет. – Он построен моей семьей и известен под нашей фамилией. Это дом Гарденов.
Вики встала в центре и раскрыла руки.
– Таким разгромом можно гордиться, миссис Трэдд. – Она вскинула голову и захохотала. И вдруг ее лицо застыло. Руки вытянулись кверху. – Нет! – закричала она.
Гарден посмотрела туда, куда был обращен взгляд Вики. Хрустальная люстра сильно раскачивалась, огромная гирлянда гипсовых гардений прогнулась вниз под тяжестью воды, залившей верхний этаж.
Вики пыталась бежать, но зацепилась каблуком. Гардения ударила ее по плечу и сбила с ног.
Штукатурка рухнула с грохотом разгоняющегося поезда; гора острых серых глыб похоронила под собой прекрасную паутину хрусталя вместе с Вики.
Гарден и Маргарет смотрели на груду обломков не в силах поверить в случившееся. Потом Гарден издала какой-то странный мяукающий звук и бросилась вперед. Она упала, встала на колени и подползла к этой груде.
– Помоги мне, – попросила она Маргарет, схватила большой кусок штукатурки и отбросила его в сторону.
– Надеюсь, она задохнется, – отозвалась Маргарет. Гарден продолжала разбрасывать штукатурку. Острые края обломков резали ей руки.
Потом она в ужасе отпрянула назад.
Теперь стала видна голова Вики. Седые волосы были по-прежнему тщательно уложены, хотя прилипшие кусочки штукатурки слегка портили прическу. Глаза были открыты, взгляд устремлен на огромную дыру в потолке. В сумеречном свете серебристо поблескивал кусок хрусталя. Он торчал в самом центре зрачка левого глаза. Взгляд был остекленевший. Смерть заострила черты лица.
