Раздался стук в дверь, и Дженис с камеристкой переглянулись.
— Полагаю, следует открыть, — неуверенно проговорила Дженис.
— Я немедленно избавлюсь от любого, кто бы там ни был. — Решительно прищурившись, Изобел распахнула дверь, словно намеревалась противостоять льву.
За дверью стояла сиделка герцогини, сохраняя на лице все то же неприветливое выражение.
— Входите, миссис Пул, — пригласила Дженис, обеспокоившись: ей важно было все, что касалось герцогини.
— Миледи, у меня к вам пос‑с‑слание.
Изобел часто заморгала от неожиданности, услышав резкий свист.
— И какое же? — поторопила Дженис сиделку.
— Леди Холс‑си пробудилас‑сь и заявила, что не попрощалась с‑с вами.
— Герцогиня так быстро уснула, что у меня не было такой возможности, — в некотором недоумении проговорила девушка: неужели сиделка проделала столь долгий путь, только чтобы сказать ей это?
— Да, но вскоре проснулась.
— Как… королева? — Дженис уловила некоторое колебание в ее тоне.
Изобел явно ничего не понимала — ведь хозяйка еще не рассказала ей, что мистер Каллахан был прав: вдовствующая герцогиня воображает себя королевой — во всяком случае, какое‑то время.
— Нет, как ее с‑светлость. Она справилась о внуке, и я с‑сказала, что он скоро навестит ее. Только она этим не удовольствовалась и даже немного поплакала.
— О господи! — Сердце Дженис болезненно сжалось. — А что же вы?
— Я… я предложила ей новый нос‑совой платок, а также раздвинула занавески, что, похоже, ее подбодрило.
— В самом деле? Очень любезно с вашей стороны, миссис Пул.
Сиделка растерянно взглянула на Дженис:
— Затем она чихнула, и… ну, вы знаете, что произошло.
— Она стала королевой.
Шляпная коробка, которую Изобел как раз несла в дальний угол комнаты, с грохотом упала на пол.
Сиделка молча хмуро посмотрела на служанку, и та беззаботно заявила:
— Не стоит обращать на меня внимание. — Хотя глаза ее выдавали, что ей страшно любопытно узнать как можно больше.
Взгляд миссис Пул снова обратился к Дженис.
— Ее величество приказала передать послание молодой леди, которая недавно посетила ее — «умной талантливой разочарованной леди», как она сказала, — немедленно.
— И вы полагаете, она имела в виду меня?
— Конечно, вас, миледи! — вмешалась Изобел. — Я ничего не знаю о разочаровании, но вы, безусловно, умны и талантливы.
— Спасибо за комплимент, Иззи, — улыбнулась Дженис. — А вы продолжайте, миссис Пул.
Сиделка сделала глубокий вдох.
— Ну и кроме того, вы единс‑ственная, кто навес‑стил ее за вс‑се время болезни.
Дженис ужаснулась:
— Вы хотите сказать, ни одна из этих молодых леди у нее не была? И мисс Бренсон тоже?
— Именно так. Как, впрочем, и все другие, кто побывал в поместье.
— И много таких? — полюбопытствовала Изобел.
— Дос‑статочно, — холодно ответила сиделка. — Но это с‑совершенно не ваше дело.
Изобел едва не вспылила, но хозяйка жестом ее остановила.
— Очень печально, что леди Холси мало с кем общается, кроме вас, миссис Пул. Но ведь герцог навещает ее регулярно, не так ли?
— Раз в день. Он приходит к трем часам, они с ней остаются наедине, а я в это время пью чай.
— Очень великодушно с его стороны. — Дженис прибыла как раз в это время, и теперь, когда узнала, почему он оставил ее, сочла его отсутствие за чаем весьма трогательным.
Миссис Пул согласно кивнула:
— Он очень ей предан.
Похоже, он действительно любит свою бабушку.
— Так что же все‑таки это за послание? — Дженис уже начинала терять терпение. — А то, наверное, мне пора спуститься к ужину.
— Я с‑сама ничего не поняла, но ее величество с‑сказала… — Сиделка мгновение поколебалась. — Она с‑сказала, что вы должны говорить «нет». И что ес‑сли проигнорируете ее с‑совет, то вы полная дура.
Дженис почувствовала, как у нее отвисла челюсть — видно, слишком долго общалась с Изобел, — и быстро закрыла рот.
— И это все?
Сиделка утвердительно кивнула:
— Причем очень на этом настаивала. Прежде чем снова заснуть, все твердила: «Нет, нет, нет».
Дженис едва не стало дурно, но она ухитрилась спокойно улыбнуться, прощаясь с миссис Пул.
Сиделка, разумеется, ее улыбку проигнорировала.
— Боже милостивый. — Изобел в изумлении уставилась на Дженис. — Она свистит, как птица, весь день напролет, а выглядит так, что вызывает оскому, как лимон. Вы хоть поняли, в чем суть ее послания, миледи?
— Думаю, да. — Дженис оперлась спиной о дверь. Все ее тело ныло от напряжения. — Вдовствующая герцогиня сказала, что есть только один способ завоевать герцога, но уснула, прежде чем открыла какой.
— Скажите ему «нет», — произнесла Изобел драматическим шепотом. — Как мудро с ее стороны. Все знают, что герцогу нужно говорить «да». Чего бы он ни пожелал, он это получит.
— Вот именно. — Дженис судорожно сглотнула, пытаясь подавить тревожный спазм в желудке. — Не то чтобы это имело значение… Я не стремлюсь завоевать герцога. Я здесь ради вдовствующей герцогини.
— Но, миледи, почему бы вам все же не попытаться покорить герцога? Только представьте себе… вы можете стать герцогиней.
Дженис оттолкнулась от двери и принялась выписывать круги по роскошному красному обюссонскому ковру перед камином.
— Я уже говорила тебе, Иззи, что выйду замуж только по любви… если вообще выйду.
— Но подумайте, каково это будет, — настаивала Изобел, — когда все эти завистливые курицы, которые считали вас неприметной этакой серой мышью, лопнут от злости. Им придется изображать радость, а вы будете им лишь снисходительно кланяться, если захотите.
Дженис вздохнула:
— Должна признать, кое‑что мне действительно принесло бы удовлетворение на несколько мимолетных секунд, но мелкая месть подобного рода не слишком веская причина провести всю жизнь с мужчиной, которого не любишь.
— Даже если он богат?
— Да, Иззи, даже в этом случае. — Дженис похлопала служанку по руке. — Я знаю, ты желаешь мне добра, но поверь: не все решают деньги.
— В самом деле? — с недоверием взглянула Изобел на хозяйку.
— Уверена. Мне кажется, что только любовь может по‑настоящему все исправить.
— Ну, если так, — коротко рассмеялась Изобел, — тогда я никогда не стану богатой.
— Неизвестно, кому что готовит будущее. Кроме того, я не способна отказать, если кому‑то нужна помощь. Думаю, это из‑за того, что я жила в большой семье, где всегда приходилось искать компромисс.
— Вы и вправду очень покладисты, миледи, — согласилась Изобел. — Возможно, слишком отзывчивы и добры.
