Как и в большинстве сельских залов для собраний и пабах по всей Англии, в деревенском пабе Одли стоял бильярдный стол. Бедиверу доводилось сражаться и с лучшими игроками в гораздо более плачевных условиях. Сегодня он всего лишь хотел поиграть, отдаться знакомому азарту и предвкушению выигрыша. Эш осмотрелся, найти жертву не составило большого труда. Мужчина вел себя так, будто специально желал попасться на крючок.
— Что, больше никто не хочет сыграть? — злорадно поинтересовался стоявший за обтянутым зеленым сукном столом здоровяк, разгромив в пух и прах очередную жертву.
Эш усмехнулся: видал он таких игроков. У торжествующего победителя не было должного изящества. Слишком уж открыто демонстрирует свое умение. Фокус же в том, чтобы скрыть подлинное мастерство до той поры, пока не настал черед нанести решающий удар. Эш вышел вперед:
— Я с вами сыграю.
Конечно, лучше, если бы с ним были его давние приятели Меррик или Риоряан. Тогда бы им удалось разыграть с этим парнем комбинацию, известную как «два друга и незнакомец». Это существенно бы сэкономило время. Однако Меррик пребывал в счастливом браке в Хивере, произвел на свет прелестных двойняшек. Одному Господу известно, где обретался в эти дни Риордан. Без верных товарищей Эшу придется самостоятельно воплощать в жизнь собственную остроумную стратегию.
Толпившиеся у стола деревенские жители отступили назад, освобождая место новичку. Здоровяк презрительно смерил взглядом гостя, уверенный в своей быстрой победе. Эш прекрасно понимал, как он выглядит в глазах своего противника, затуманенных легким успехом. Более того, приложил к этому максимум стараний. Молодого щеголя, слишком разодетого для деревенского паба, с карманом полным золотых гиней, легко ощипать, как молодого петушка. На Эше был костюм, в котором он нанес визит миссис Ральстон, предназначенный для верховой езды, прекрасно скроенный и подходящий для послеполуденных конных прогулок по Гайд-парку. «Прекрасно, — решил Эш. — Можешь наглеть сколько хочешь».
— На что играем? — окинул его жадным взором противник.
— На это. — Эш положил на бортик стола изумрудную булавку для галстука, сорвав завистливые вздохи собравшихся. Вещица, не очень дорогая, но прекрасно выполненная, произвела желаемый эффект, отражая блестящими гранями мерцающий свет висевшей над столом масляной лампы. Он увидел, как глаза мужчины зажглись интересом. «Правильно. Продолжай высматривать приз, и позабудешь концентрироваться на игре».
— Начнем с трех партий из пяти?
Эш искусно сыграл, проиграв первые две партии и потешив раздутое эго противника. После этого выиграл следующие три, потом еще три. Хвастливый джентльмен сдался, потом его место заняли другие. Один из предприимчивых завсегдатаев разбудил местного бильярдного чемпиона, живущего в соседней деревне. Матч занял чуть больше времени, вскоре Эш праздновал победу, убирая в карман толстую пачку банкнотов, достаточную для месячной оплаты сезонным рабочим, трудящимся в Бедивере.
Игра продлилась дольше, чем Эш ожидал, но нельзя упускать из виду, что едва в округе станет известно, кто он такой, игры на бильярде в сельских пабах для него прекратятся. Джентльмены не играют на деньги с простолюдинами. Вполне вероятно, слухи о новом владельце Бедивера еще не успели облететь окрестности Одли. Возможно, ему удастся сыграть еще пару раз. А что он еще может предпринять в поисках нужной суммы? Внезапно его осенила другая превосходная идея. Если нельзя играть в пабах, может быть, удастся устроить бильярдные состязания дома, в Бедивере, естественно, по окончании траура. Когда он вернется домой, обязательно проверит состояние старого бильярдного стола. Эш подозревал, что на нем не играли уже много лет. Словом, это отдаленные прожекты, необходимо придумать, как добыть деньги прямо сейчас. Вероятно, придется устроить аукцион, какой бы отвратительной ни казалась сама мысль об этом.
В голове промелькнуло несколько идей. Привести в порядок Бедивер, добиться того, чтобы имение выглядело достаточно респектабельно для устройства приемов соседским джентльменам. Бильярд, бренди, карты… Он пригласит мелкое нетитулованное дворянство: сельских сквайров, их сыновей, племянников. Следует попросить Летицию составить список приглашенных. Освежить сады, отремонтировать пару комнат. Идея восстановления поместных парков уже не казалась такой уж напрасной тратой денег. Возможно, на чердаке найдется достаточно мебели, чтобы устроить аукцион.
Эш был полностью погружен в свои мысли, когда оказался на ступеньках паба без галстука, в сюртуке, небрежно перекинутом через локоть. Яркий солнечный свет ослепил его. Бедивер зажмурился и поскользнулся на гладком булыжнике мостовой.
— Ох! — Предупредительный крик прозвучал слишком поздно. Эш врезался прямо в шедшую ему навстречу даму, повалил ее вместе со всеми свертками и коробочками и подмял под себя в высшей степени неприличную кучу, откуда сквозь пышные оборки юбок торчали руки и ноги.
Эш поспешно приподнялся, осознавая, что уставшее тело совсем не против оказаться поверх этих роскошных женственных округлостей, которые вовсе не показались ему неприятными… или незнакомыми. Помилуй бог, как забавно — если подобный зигзаг фортуны можно счесть забавой, — из всех проживающих в графстве Одли дам столкнуться именно с миссис Ральстон.
— Простите. — Эш улыбнулся, призывая вместе посмеяться над своим неудачным падением. А что еще оставалось делать, неожиданно оказавшись в столь предосудительной позе, лежа поверх прелестной леди? «С другой стороны, леди не так уж и незнакома, — подумал он. — Все лучше, чем свалиться на первую встречную!»
Миссис Ральстон, похоже, совсем не разделяла его веселья и оптимизма по случаю инцидента. Взгляд знакомых глаз предвещал грозу, Эш инстинктивно осознал, что ведет себя совсем не так покаянно, как, наверное, следовало бы в подобной ситуации.
Взгляд его невообразимо-зеленых пронзительных глаз уперся ей прямо в лицо. Совсем близко, большей степени близости невозможно и представить. Равно как вообразить большего ужаса! Причина столь ошеломившего испуга скрывалась вовсе не во вполне очевидном факте, что едва знакомый ей мистер Бедивер прижался всем своим огромным телом к ней посреди улицы, а в том, как ее собственное тело отреагировало на него. Почтенная миссис Ральстон должна была разгневаться на подобную дерзкую интимность куда больше, чем возбудилась от нее. Но, будучи честной с собой, Дженивра признавала, что возбудилась, и, если ощущения ее не подводят, он тоже. Безусловно, для лондонского повесы это лишь игра, равно как и опрометчиво позволенный ею в оранжерее поцелуй.
