— Ты ведь женщина… да на тебя ж сразу набросятся мужики.
— Пусть попробуют. Я смогу за себя постоять, — гордо повторила она.
Конрад Оуэн в предвкушении ожидаемого удовольствия потирал руки. В соседней комнате лежит покойный Джон Грей, а маленькая Джо так хороша. Много раз он останавливался здесь, чтобы перекусить и отдохнуть с дороги, и с каждым разом она становилась все желаннее… Да уж если на то пошло, можно даже жениться на ней! Он пожирал ее глазами всю — от пушистых волос до маленьких изящных лодыжек, сжатых высокими шнурованными ботинками.
— Джо, — мягко произнес он. — А если бы я предложил тебе поехать со мной насовсем?
Она повернулась от печки, на которую поставила котелок с кофе, и твердо посмотрела на него.
— Спасибо, нет, Конрад Оуэн.
— Я тебе что — не нравлюсь?
— Не очень.
— Что-что? — возмутился он. — Что ты сказала?
— Выйди, пожалуйста, отсюда, ты мешаешь мне готовить, — сказала она.
Она не ожидала нападения. Вдруг он оказался рядом с ней и обхватил ее руками, не дав возможности сопротивляться. Теперь Джоанна уже всерьез испугалась. Ощутив на шее горячее дыхание, с трудом выдавила из себя:
— Пусти меня… Конрад Оуэн…
— Я хочу тебя, — со свистом зашептал он, — слышишь, крошка… Я тебе правду говорю, я от тебя с ума схожу. Все… решено, ты едешь со мной насовсем.
— Ни за что! — воскликнула она. — Пусти же меня, пусти, скотина!
Но он только засмеялся и неожиданно поцеловал ее в шею. В глазах девушки помутилось от гнева. Теперь подлинный страх навалился на нее: страх перед плотской любовью, перед мужчинами вообще, перед одиночеством и собственным бессилием.
— Не смей ко мне прикасаться! — прошипела она. — И это при отце, который мертвый лежит в соседней комнате! Бог покарает тебя смертью, ублюдок!
Ее хриплый, искаженный злобой голос на мгновение отрезвил наглеца. Он выпустил Джоанну.
— Да брось ты, крошка, — сказал он. — Я всего-то и хотел немножечко понравиться тебе. Подумаешь — чмокнул разок-другой. Ну давай же, красотка, будь понежнее…
Джоанна бросила на него презрительный взгляд, оттолкнула от себя и бросилась вон из комнаты. Вслед ей раздалось:
— Джо, вернись, глупышка. Ну куда же ты убегаешь?..
Куда она убегает? А чего еще Конрад ждал от нее? Неужто и впрямь решил, что она останется — теперь, когда стало ясно, кто он такой и что ему нужно.
Такого ужаса Джоанна не испытывала за всю свою жизнь. Как же можно не иметь уважения ни к Богу, ни к мертвым… И это животное хватало ее… Джоанна брезгливо содрогнулась, вспомнив его горячие губы на своей шее. Нет, лучше умереть, чем позволить ему целовать себя. Надо бежать — бежать ради жизни.
Конечно, придется покинуть отца. Но отец понял бы ее… Нет, любой ценой прочь от Конрада Оуэна. Она ни за что не останется с ним в доме на ночь!
Пробежав через гостиную, Джоанна выскочила из дома и захлопнула за собой дверь. В лицо ей сразу же ударила ночная пурга. Ледяные хлопья ослепляли, хлестали по лицу, но она не обращала на них внимания и слышала только грубый голос торговца, зовущий ее:
— Вернись же, ты…
И он выкрикнул ей вслед какое-то грязное ругательство, которого не было слышно из-за ветра.
Спотыкаясь и задыхаясь, Джоанна бежала и бежала в ночь…
Уже полчаса Джоанна Грей пробиралась сквозь пургу. Девушка дрожала от страха, и все же стихия пугала ее меньше, чем оставшийся в доме Конрад Оуэн с его липкими руками.
Она все бежала и бежала через мрачный еловый лес, мимо замерзшей реки… На черном небе не было ни одной звездочки — словно кто-то накрыл землю огромной крышкой… Только валил снег. Страх гнал и гнал ее вперед, одинокую, дрожащую, и от быстрого бега уже кололо в боку.
В конце концов Джоанна выбилась из сил и упала в сугроб. Из ее груди, помимо воли, вырвались хриплые рыдания.
И все же, несмотря на дикую усталость, она не жалела о своем побеге. Даже если придется потеряться и погибнуть здесь, в снегах, главное, удалось избавиться от Конрада Оуэна. Уж здесь-то он ее точно не найдет…
Она больше не плакала. Худенькие плечи в шубе вздрогнули еще несколько раз и поникли. А вскоре на Джоанну Грей опустилась черная пелена безразличия. Она перестала бороться за свою жизнь.
Мимо по замерзшему руслу реки проезжала собачья упряжка. В санях сидел какой-то мужчина в шубе. Его глаза, щеки и губы были покрыты инеем.
Вглядевшись в снежную завесу, он увидел на белой земле скорчившуюся фигурку.
— Что это там еще? — пробормотал мужчина.
Вынув из кармана электрический фонарик, он посветил и различил шубу, гамаши и кудрявую голову.
— Э-э-э… да это мальчуган, — сказал он. — Живой ли — не пойму…
Джоанна пошевелилась, взмахнула рукой и издала слабый стон. Открыв глаза, она увидела сквозь пелену мужское лицо в меховом капюшоне. Сперва подумала, что это Конрад Оуэн, и закричала:
— Не прикасайся ко мне!
Потом поняла, что это не он. Незнакомец говорил по-английски без акцента и без ошибок. Так же, как и ее отец.
— Все в порядке, парень. Чего ты так боишься? Кто тебя обидел?
Она села на снегу, сердце ее едва не выпрыгнуло из груди от страха. Подняв на мужчину пристальный взгляд, Джоанна принялась изучать его лицо. Он сказал «парень». Значит, принял ее за мальчика? Хорошо бы так. Судорожно сглотнув, девушка с трудом поднялась на ноги.
— Мне… надо попасть… в Форт-Юкон… — выдохнула она.
— Ну, это далеко, — сказал путник. — Я еду в другую сторону. Хочешь — поехали со мной.
Она колебалась с ответом. Глаза начинали саднить, и Джоанна потерла их тыльной стороной ладони. Она едва держалась на ногах, голова у нее кружилась.
— Вероятно, вы не очень хорошо знаете эти места, — сказала девушка. — А я знаю. Далеко нам проехать не удастся, потому что надвигается снежная буря.
Протяжный громкий вой расколол вечернюю тишину. Печальный, голодный, он вызвал у Джоанны непроизвольную дрожь.
— Волк, — прошептала она.
— В любом случае, — сказал мужчина, — нам лучше двигаться. Но как же ты поедешь? Почему ты вышел в таком виде?
— Не обращайте внимания. Давайте искать убежище.
Мужчина вернулся к упряжке.
— Ну хорошо, — сказал он.
Ей хотелось вернуться обратно в хижину, где осталось тело ее отца, но она не решалась сделать это из-за Конрада Оуэна. Ничего — скоро вернется Киши, вместо нее посидит у гроба. А сейчас либо удастся вместе с этим путником найти укрытие, либо придется погибнуть под натиском бури.
Собаки рванули и, подпрыгивая и рыча, потащили сани вперед. Вскоре они подъехали к маленькой еловой хибарке на самой кромке русла. Джоанна уговорила мужчину остановиться.
