Его рука мелькнула в воздухе, щелкнул кнут, и молодчики пронзительно завопили, скорее от возмущения и растерянности, чем от боли. Еще один удар – и, пришпоренные страхом, молодые люди, натыкаясь друг на друга, судорожно пытались уклониться от жалящего кнута черного мстителя с холодным взглядом. Все это просто в голове не укладывалось. Ведь они не сделали ничего дурного… ничего такого, что выходило бы за рамки обычного. Ведь все кругом шалили, а их проказа ничуть не хуже той, когда из озорства сторожа заколачивают в караульной будке и пускают вниз с горы.
Однако орудующий кнутом незнакомец, храня почти безразличное молчание, продолжал делать свое дело. И когда боль в конце концов пробилась сквозь алкогольную анестезию, они бросились наутек в темноту сквера. Последний, ленивый удар кнута настиг их уже на бегу.
Едва они скрылись в зарослях кустарника, ноздри Гарри гневно раздулись. Он поймал кончик хлыста и, аккуратно намотав его на рукоять, снова повернулся к опрокинутому экипажу и теперь уже свободным от упряжи лошадям.
– Серьезные травмы есть?
– Правая передняя растянула сухожилие, сэр, – ответил кучер, потрепав лошадь по шее.
– Да, я заметил. – Гарри достал карточку из своего внутреннего кармана. – Отведите их по этому адресу. Мой старший конюх умеет лечить лошадей, в этом деле он просто волшебник.
Мужчина взял карточку и вопросительно взглянул на передавшего ее ему человека.
– Отвести их я отведу, милорд, но что с экипажем-то делать?
Гарри пожал плечами.
– Дорогая игрушка избалованных, любящих пошалить недорослей. Это меня не заботит. В отличие от лошадей. – Отвернувшись, он бросил через плечо: – Джайлз готовит отменный ромовый пунш… передайте ему мои слова, скажите, что вы его заслужили. Кучер козырнул.
– Слушаю, милорд. Премного благодарен, сэр.
– И я бы на вашем месте был поразборчивее в выборе клиентов, – заметил Бонем. – Скажу своему управляющему, чтобы он ожидал вас завтра. Нам нужен кучер.
Махнув на прощание рукой, он сошел с дороги на узенький тротуар.
– Мы его упустили, – констатировал он, осматривая ряд роскошных домов, выходящих фасадами на площадь. В холодных зеленых глазах вновь вспыхнул гнев. – Проклятые пьянчуги, оболтусы…
– Так точно, сэр, – без выражения проговорил Лестер. Ярость хозяина, холодная, но такая осязаемая в морозной ночи, была направлена на себя в той же мере, что и на безрассудства беспутных юнцов. Виконт позволял себе не обращать внимания на какие-то вещи, но не мог пройти мимо напуганных лошадей, из которых три метались в упряжке, грозя переломать себе ноги, а четвертая упала на колени.
– Куда же он делся? – задумчиво пробормотал Гарри себе под нос, пробегая глазами дома. – Назад он не выходил.
– Вы уверены, сэр? – Лестер в нерешительности бросил взгляд на противоположную сторону улицы. – В этой неразберихе кто угодно мог уйти куда угодно.
– Нет, – твердо возразил Гарри. – Я все время держал в поле зрения тех, кто был на улице. – Он потер костяшки пальцев и, нахмурившись, задумался. – Засвети фонарь, Лестер. Давай-ка поглядим, что тут у нас такое.
Нужда соблюдать осторожность, обходясь без фонаря, только светом луны, отпала. Поднявшиеся на улице шум и суета разбудили и местных обитателей. Примерно в десятке окон, выходящих на площадь, зажегся свет. Выйти на улицу, однако, никто не отважился. Утрясать беспорядки среди ночи – дело сторожа. В ногах у Гарри, урча, кружила кошка. Он посмотрел вниз. И встретил устремленный на него взгляд золотых глаз.
– Откуда же ты такая взялась? – пробормотал он. Словно бы отвечая на его вопрос, кошка отпрянула и бросилась по лестнице в подвал дома в нескольких футах от него.
И тут заговорил его внутренний голос. Гарри давно научился ему доверять. Он, казалось, уже чуял запах своей жертвы.
– Ну-ка погаси фонарь, – велел он чуть слышно Лестеру. Они тотчас оказались в полумраке, разбавленном лишь светом, падавшим из нескольких окон близлежащих домов, да первым сероватым проблеском ложной зари.
Бесшумно, как кошка, Гарри спустился вниз по подвальной лестнице. Увидев приподнятую оконную раму, он прижался к стене в самом темном углу крошечного дворика, теперь уже не сомневаясь, что его жертва, проникнув именно через это окно, нашла себе убежище в этом доме. Он не слышал Лестера, но чуял, как тот шевелится в противоположном углу дворика, возле лестницы. Лезть внутрь за беглецом не имело смысла. Пробираясь на ощупь в темноте, да еще в незнакомом доме, ничего путного не добьешься. Объект преследования сам рано или поздно выйдет наружу, и здравый смысл подсказывал, что он пойдет тем же путем, каким сюда пришел. Выскользнув через дверь, человек не сумеет запереть ее за собой, а оставлять следы своего вторжения ему непозволительно. Непозволительно, если он намерен вернуться сюда позже за тем, что, как предполагал Гарри, он тут спрячет.
Они ждали. Темнота даже в подвале отступала тень за тенью. Все вокруг стало уже почти серым, когда послышался слабый скрип окна. Под рамой проползла призрачная фигура. Они ждали, покуда она не материализовалась, не встала, медленно распрямляясь во весь рост.
Лестер прыгнул на жертву, и они оба, сцепившись, повалились на землю. Гарри, выхвативший пистолет, в клубке сплетенных рук и ног не мог разобрать, где Лестер, а где другой. В следующий момент в этой неразберихе что-то блеснуло. Лестер издал крик, полный боли и удивления, и опустился на землю. Человек, вырвавшийся из его рук, точно бесплотный дух, полетел вверх по ступеням, прочь из темноты на улицу.
– Господи Иисусе! – сквозь зубы процедил Гарри, долю секунды колеблясь между порывом броситься на помощь своему раненому товарищу и стремлением пуститься за быстро удалявшейся от него тенью жертвы.
– Бегите за ним, сэр. – Лестер зажал рану на груди рукой. – Это пустяки, царапина.
– Вздор, дружище! – отрывисто бросил Гарри. – Он уже далеко, и это вовсе не царапина. – В его голосе звучала озабоченность. Он опустился на колени возле Лестера и разорвал на нем рубашку. – Тебе нужен лекарь. – Он расстегнул сюртук, сорвал с себя чистейший шейный платок и, скомкав, прижал его к ране. – Держи так, я вернусь через пару минут.
Он побежал на угол площади, где первые наемные экипажи уже начинали свой трудовой день. Несколько минут спустя Лестер, с обнадеживающей яростью изрыгавший при каждом толчке проклятия, был перенесен в экипаж, а кучеру было велено немедленно доставить его на Маунт-стрит, 11.
Гарри вернулся к дому и, остановившись перед ним, поднял глаза к смотревшим на улицу темным окнам. Где-то там, в этом доме, находилось то, что он искал, и если он не сумеет исправить допущенную им нынешней ночью оплошность, одному Богу известно, сколько людей это приведет к погибели. Ему требовалось подкрепление, причем немедленно. Гарри решительным шагом направился к Пэлл-Мэлл.
