– Моя лучшая комната как раз свободна, миледи, – проинформировал он Мег, неуклюже отставил в сторону ногу в шерстяном чулке и низко поклонился, изо всех сил пытаясь казаться учтивым и рискуя потерять засаленный каштановый парик, который чуть было не соскользнул с его головы. – К сожалению, моей дочери Мораг сейчас нет, она бы помогла вам… Да вот и она!
В холл, стараясь быть незаметной, проскользнула темноволосая девушка, бросив на отца виноватый взгляд:
– Прости, отец. Мне очень нужно было…
– Ладно, ладно, после разберемся, где тебя носило, – сердито перебил ее отец. – Сколько раз тебе говорить, чтобы ты не болталась среди солдат! – Он вдруг спохватился, вспомнив о своих гостях, и его лицо мгновенно озарила лучезарная улыбка, предназначавшаяся исключительно Мег. – Вы же понимаете, с девушками всегда проблемы. Как я сказал, с тобой поговорим позже, а сейчас покажи леди ее комнату, принеси мыло, согрей воду и сделай все, что она попросит. Не так часто к нам в Клашенник заглядывают такие благородные господа.
Дункан Форбс коротко кивнул Мег:
– Скоро увидимся, миледи. Мы отведем лошадей на конюшню, а после пройдемся с ребятами по казармам и попытаемся найти то, зачем приехали.
– Хорошо. Спасибо, Дункан.
Мег хотелось пойти с ними и самой поговорить с Грегором Грантом, но это было невозможно. Дункан отвечает за ее безопасность и пожелает оставить ее в надежном месте. Он не одобрял женщин, которые слишком много на себя берут и пытаются командовать, и хотя в Глен-Дуи ему приходилось с этим мириться, здесь, в Клашеннике, он этого не допустит. С тех пор как отец Мег потерял зрение, она взяла на себя управление имением. Она гордилась тем, что отлично с этим справляется, но чувствовала, что люди подчиняются ей без особой радости. Упрямые горцы, такие, как Дункан, с неохотой выполняли распоряжения женщины.
Мораг, дочь хозяина постоялого двора, отвела Мег в ее комнату и вскоре вернулась с большим кувшином теплой воды. Усталая путница вздохнула с облегчением – комната, хотя и маленькая, была такая же уютная и чистенькая, как вся гостиница. Она страшно утомилась и с вожделением посмотрела на узкую, но аккуратно застеленную кровать. Мег всегда восхищалась шотландскими горцами, которые в любую погоду могли лечь посреди вересковой пустоши и, завернувшись в шерстяной плед, безмятежно проспать до утра. Она бы не смогла уснуть под открытым небом.
Мег ополоснула лицо и руки теплой водой. Конечно, ванна была бы лучше, но и это радовало.
– Сегодня на ужин подают прекрасную тушеную баранину, миледи, и отличный эль. У нас замечательный повар, – щебетала дочь хозяина.
Мег вытерла полотенцем лицо и начала вытаскивать из волос шпильки. Каскад вьющихся огненно-рыжих локонов заструился по плечам и спине девушки.
– Охотно верю, но, к сожалению, не знаю, когда вернутся мужчины, которые со мной приехали. Они пошли в поселок искать одного человека… солдата.
– О! – воскликнула дочь хозяина гостиницы, в ее глазах появилось любопытство. – А как его зовут, миледи? Я знаю многих солдат.
– Капитан Грант. Вы о нем слышали? – улыбнулась Мег.
– Конечно, миледи! Капитана все знают в Клашеннике. Но… сейчас он в «Черной собаке», таверне, что на другой стороне площади. Я видела его там несколько минут назад, когда заглянула… то есть… когда проходила мимо…
Мораг чувствовала себя неловко: ей было стыдно признаться незнакомой леди, что она не раз бывала в «Черной собаке». Очевидно, отец девушки запрещал ей даже близко подходить к этому месту. Но сейчас Мег не до обсуждений сумасбродств юности. Значение имело лишь то, что Грегор Грант сидел в «Черной собаке», а Дункан Форбс мог задержаться на несколько часов. Может быть, это знак судьбы?
Конечно, она могла бы послать кого-нибудь за Дунканом, дождаться его возвращения, но Грегор был так близко, нужно только перейти площадь. И вдруг Мег поняла, что ее встреча с этим человеком должна пройти без свидетелей и не стоит отвлекать Дункана Форбса от его поисков.
– Мне нужно увидеться с ним, – решительно сказала она. Мег достала из походной сумки гребень и начала укладывать растрепавшиеся локоны.
– Вы собираетесь пойти в «Черную собаку» и встретиться с капитаном Грантом, миледи? Вот в этом наряде?
Мег встретилась взглядом с девушкой: ее глаза были широко раскрыты, а круглое миловидное личико выражало недоумение. Мег оглядела свою одежду и попыталась представить, как выглядит в глазах Мораг. Высокая, стройная дама, одетая в клетчатые штаны шотландского горца, которые облегают ее ноги как вторая кожа, и сапоги до колен для верховой езды. Картину немного скрашивал длинный жакет, который доходил до середины бедра и прикрывал самые аппетитные части ее фигуры. Подумав, она решила, что не станет переодеваться ради мужчины. К тому же в прокуренной, переполненной солдатами таверне ей будет легче остаться незамеченной в мужском наряде.
– Сдается мне, что «Черная собака» не такое место, ради которого стоит наряжаться, – ответила Мег.
Интересно, удивится ли Грегор Грант, увидев ее в мужском облачении? Лукаво усмехнувшись, Мег решила, что скорее всего он будет шокирован. Юноша, чьи рисунки так изысканны, без сомнения, должен быть утонченным во всем. Ей казалось, что ему нравятся изящные женщины, одетые со вкусом, застенчивые и прекрасно воспитанные. А не такие рослые, крепкие девчонки, как она, да еще с огненно-рыжими волосами и острым язычком!
Так ли хорошо она знает того трепетного юношу, образ которого нарисовала в своем воображении и кто теперь превратился во взрослого мужчину? Может, она слишком самонадеянна, решив, что его душа – открытая книга для нее? Но какие бы сомнения ни терзали ее душу, Мег никогда не меняла принятых решений.
Она в последний раз окинула себя взглядом и одернула жакет. Мег почти не волновалась, лишь немного участилось дыхание и слегка дрожали руки, но сердце билось спокойно. Она была готова изложить свою просьбу Грегору Гранту и от имени отца попросить его вернуться с ней в Глен-Дуи.
Выложенная булыжником площадь в кромешной тьме казалась огромной. Единственным источником света был факел на стене таверны, да робкие лучики от засаленных масляных ламп с трудом пробивались сквозь густой мрак из открытых окон. Мег шла туда, где освещено, невольно сравнивая себя с мотыльком, который на свою погибель всегда летит на огонь.
Теплая летняя ночь окутала ее черным плащом. И мысли опять унеслись в далекое прошлое, в то время, когда ей было двенадцать лет и отец так любил рассказывать о смелом юном горце, спасшем ему жизнь. О юноше, который не дрогнул перед лицом опасности и бросился на помощь человеку, не думая, что тот мог оказаться его врагом. И вот теперь Мег предстояло лицом к лицу встретиться с кумиром ее девичьих грез.
