Она любит его? Все окружающие, включая Робби, были в этом уверены. Но Лианна не сказала об этом ни слова.
В первый раз в жизни Йену захотелось услышать признание от женщины. До этого он всегда пресекал связь, как только у него возникало ощущение, что вот-вот начнутся изъявления подобного сорта. У него в любовницах перебывало много разных женщин, от служанок до изысканных дам. И ни от одной из них ему не хотелось услышать эти три вызывавших неловкость слова.
По крайней мере, до настоящего времени.
«Я тебя люблю». Фраза, ради которой стоит жить.
— Вы же понимаете, что я хотела сказать, что боюсь за вас.
Ее стройную фигуру освещало пламя свечи. Перед его приходом она читала. По валявшейся на полу книге он понял, что Лианна резко встала из кресла.
Йен раскрыл ей объятия:
— Иди ко мне и покажи, как ты переживаешь за меня.
— Вам нужно отдохнуть. Фрэнктон будет здесь завтра, и мне известно, что он приведет с собой большие силы. Только так этот негодяй рассчитывает добиться успеха.
— Я хочу тебя, — возразил он и улыбнулся спокойно и со значением. — Любому воину перед сражением необходима женщина. Это будет напоминать ему, что у него есть кто-то, за кого он бьется. Пойдем в постель, девочка.
— Вы пытаетесь отвлечь меня.
Прищурив глаза, Лианна не двинулась с места.
Он хмыкнул:
— Глупости! Я собираюсь отвлечь нас обоих. Я хочу, чтобы ты не думала ни о чем, кроме того, как мне хорошо, когда мы лежим вдвоем.
На миг ему показалось, что она откажет. Но нет, она сделала несколько шагов в его сторону. Тонкие пальцы утонули в его большой ладони, когда он взял ее за руку. Они поцеловались, сначала нежно, потом с нарастающей страстью. Лианна замешкалась, расстегивая ему сорочку. Наконец ей удалось сделать это ровно настолько, чтобы можно было просунуть внутрь руку и дотронуться до его голой груди. Кончик ее пальца коснулся крупного соска, слегка царапнул его, и тот сразу затвердел. У Йена перехватило дыхание. Он прижал к себе ее хрупкое тело и услышал, как у нее участилось дыхание. Тогда, уткнувшись в ее шею, Йен вдохнул легкий аромат, исходивший от нее.
При всей уверенности, что Фрэнктон ничего не добьется, для человека, который обнажает свой меч, всегда существует доля риска. Сегодня ночью он будет любить ее по-другому, поклялся Йен себе. Не обрушиваться на нее, удовлетворяя свое желание, а с нежностью отдавать себя. Хотя неторопливый секс не соответствовал его натуре.
Возможно, он сумеет через тело выразить то, чего еще не был готов сказать словами.
Затем его англичаночка очень удивила его.
— Ляг, — приказала она таким тоном, которого не ослушался бы и Ангус. У Йена брови полезли на лоб, но, посмотрев на нее, он решил не перечить, тем более что она уже спустила пеньюар со своих стройных плеч. Йен решил покориться и улегся на кровать.
Лианна сразу занялась его бриджами и, расстегнув их, выпустила на волю возбужденный член. Потом стянула с него сорочку. Едва касаясь, провела ногтями по его голой груди и заглянула ему в глаза. Мускулы у него на животе напряглись, когда Лианна невзначай дотронулась до головки пульсирующего члена.
— Пожалуй, лучше я этим займусь, милорд.
— Сделайте это как можно лучше, девушка, — пробормотал он. — Отдаюсь на вашу милость.
Ее рука спустилась ниже и наткнулась на член, колом торчавший из расстегнутых бриджей. Раньше Лианна не была такой храброй и поэтому на секунду затаила дыхание. А потом стиснула в руке его жаркую плоть.
— В таком положении только и просят о милости. Может, проведем переговоры? Если вы ко мне пылаете страстью, я готова выставить несколько условий.
— Заложники не выдвигают требований, — удалось ему выдавить из себя.
Голос вдруг стал низким и хриплым даже на его собственный взгляд. Своими прикосновениями она доводила его до умопомрачения.
— А вот я выдвигаю, — промурлыкала она.
Этот ангел был одет всего лишь в тончайшую ночную сорочку. Распущенные белокурые волосы словно умоляли дотронуться до них. Скромно опущенные ресницы никак не вязались с тем, как она по-хозяйски держала его естество в руке.
— Мое первое условие — завтра вы будете осторожным и готовым к любому вероломству.
— Договорились. — Йен был опытным воином, поэтому его развеселило ее беспокойство за него и одновременно заинтриговали попытки заигрывать с ним. — С англичанами, — мягко добавил он, — я всегда настороже. Иначе пощады не жди.
— Вот как сейчас? — Она поласкала его рукой, проведя ею по члену. — Я это заметила. Изволите выслушать второе условие?
— Весь внимание, девушка.
— Вы не позволите себя ранить.
Такого никто не смог бы пообещать, но он был готов даже на это, потому что ее ласка покорила его.
— Не заработаю даже царапины.
— И не позволяйте Робби выкинуть какую-нибудь глупость.
Йен протестующее замычал:
— Можно подумать, что кто-нибудь способен остановить его, когда он ведет себя как драчливый идиот.
— Мне он нравится, — призналась Лианна. И тихо добавила: — Совсем не так, как вы. Но он очаровательный шалопай, и я знаю, что вы любите его. Поберегите его ради меня, Йен, и ради себя.
К черту! Она ведь в прямом смысле взяла его за яйца! Ее рука ласково теребила ему мошонку.
— Сделаю все, что в моих силах, — искренне пообещал он, заранее зная, что будет защищать Робби вне зависимости от того, что тот безумно раздражал его в последнее время.
— Ну, если вы согласны, — сказала она, убирая руку, к его неудовольствию, — значит, мы пришли к взаимопониманию.
Затем расстегнула лиф, и ночная сорочка легла у ее ног.
Он все никак не мог привыкнуть к совершенству ее тела. Поэтому не стал набрасываться на нее, а просто наслаждался ее чувственными выпуклостями и каждой соблазнительной впадиной. Когда она приникла к нему в кровати, он так резво стянул с себя бриджи, что услышал, как затрещала материя. Затем уложил ее на живот, чтобы можно было погладить ее по изящной спине, пройтись руками вдоль линии позвоночника, помять нежные ягодицы. Наклонившись над ней, он поцеловал ее в основание шеи.
— Вот так я возьму тебя сначала, — тихо и жарко произнес Йен. — И заставлю тебя кричать от наслаждения. Потом ты оседлаешь меня… А в третий раз я придумаю что-нибудь поинтереснее. Вы заинтригованы, леди Лианна?
Она была заинтригована. Ему это стало понятно, когда он коснулся ее, поласкал, потом вошел в нее, наслаждаясь каждым легким вздохом, каждым приглушенным стоном и, наконец, криком, оповещавшим о том, что она капитулирует перед физическим упоением.
