Или прикасался?
Она смутно припоминала его обнаженного, с восставшим естеством, которое увеличивалось прямо у нее на глазах, но образы были почти неуловимыми и ускользали от нее.
Как будто сам дьявол мучил ее, оставляя в неведении.
Мог ли муж овладеть ею во время ее видения? Или после? Когда ее рассудок был затуманен? Перед глазами всплыл образ человека, протягивающего к ней руки и требующего вернуть ему сердце. Может быть, Дункан Маккензи сделал то, о чем просил так похожий на него мужчина из видения?
Разве возможно переспать с мужчиной и не помнить об этом? Дрожь пробежала по телу. Она догадывалась, кто знает ответ на этот вопрос. Линнет сделала несколько вдохов и выдохов, чтобы успокоить скачущее в груди сердце, и, расправив плечи, вошла в зал со всей непринужденностью, на какую только была способна.
Томас, рослый немой юноша, поклонился ей, покраснев до корней волос.
Остальные разом замолкли. Кое-кто поклонился ей вслед за Томасом, несколько молоденьких служанок робко улыбнулись.
Фергус вырвал сорочку из рук юноши и протянул Линнет.
– Наверное, вы пришли за этим, – произнес он, торжественно вручая ей сорочку, как будто это была драгоценная реликвия, а не запачканный кровью кусок полотна. – Весь клан убедился в чистоте и невинности нашей новой госпожи. Мы благодарим вас и Дункана за то, что прислали нам эту сорочку.
Линнет быстро взяла ее и скомкала, чтобы не видно было следов крови.
– Но я не…
– Мы не хотели смутить вас, – не дал ей договорить Фергус, и его громкий голос прокатился по всему залу. – Мы очень рады, что Дункан в вашем лице приобрел добродетельную жену.
Приветственные возгласы потрясли зал, и Линнет покраснела. Маккензи принимали ее в свой клан в качестве жены своего господина.
И благодарили за невинность.
Хотя еще несколько минут назад она не знала, что лишилась ее!
И до сих пор не была в этом уверена. Но точно знала, что не присылала в зал свою сорочку на всеобщее обозрение.
– А где Элспет? – Ее голос прозвучал на удивление спокойно.
– Кто-кто? – Фергус приставил ладонь к уху и наклонился к ней.
– Моя служанка, – пояснила Линнет погромче. – Старая седоволосая наседка, которой я до недавнего времени доверяла.
– Старая наседка? – Фергус прищурился. – Она замечательная женщина, эта ваша Элспет. И вовсе не седая. – Он сделал паузу и с вызовом посмотрел на Линнет. – Вы найдете ее на кухне. Показать вам дорогу?
– Спасибо, не нужно, сэр. – Линнет не стала объяснять, что уже успела побывать на огромной кухне Айлин-Крейга. – И с добрым утром вас, – добавила она как можно вежливее, стараясь скрыть бушующие в ней чувства. «Замечательная женщина. Кажется, так он назвал Элспет? Неужели этот старый хрыч увлекся ею? Смешно подумать!»
Впрочем, в Айлин-Крейге не стоит ничему удивляться.
Линнет заметила свою няню сразу, как только вошла на кухню. Она переливала что-то длинной ложкой из котла в глиняный горшок, который держал какой-то парнишка.
Спрятав рубашку за спину, Линнет подкралась к ней сзади.
– С каких это пор ты ковыряешься в кухонных котлах, думала, я не найду тебя здесь?
Элспет резко обернулась. Ложка выпала из руки и глухо ударилась об пол.
– Боже, как ты меня напугала, я думала, ты еще спишь.
– С чего ты взяла? – спросила Линнет, стараясь говорить спокойно. – Поверила в волшебную силу супружеского камня Маккензи?
Элспет отвела глаза.
– Ну… после первой брачной ночи…
– А ты уверена, что она была, эта брачная ночь?
Элспет в замешательстве поправила передник и подняла глаза.
– Я не обману тебя, детка, если скажу, что ваш брак будет счастливым.
Линнет наклонилась вперед, почти касаясь носом няниного лица.
– Но мой муж не хочет меня, считает дурнушкой, – гневно шептала Линнет. – Или ты думала, он выпил столько вина, что ему все равно, с кем делить ложе?
Элспет затрясла головой.
– Ты не знаешь, что говоришь, дитя мое. Ты прелестна. Никогда не видела более красивой невесты.
– Тогда почему мой муж не отнес меня в спальню? Все знали, что он не хотел этого. Но его люди перепили и нарушили его волю. А тебе я никогда не прощу, что ты присоединилась к ним.
Элспет огляделась.
– Не я все это придумала, а одноглазый англичанин, – прошептала Элспет. – Но он все правильно сделал.
– Значит, вы сговорились запереть нас голых в моей спальне в надежде, что муж овладеет мной?
Элспет покраснела.
– Именно так.
Линнет буквально вскипела от гнева, казалось, сейчас у нее повалит пар из ушей.
– А ты не подумала, каково мне будет стоять перед ним раздетой, отвергнутой и ненужной? – Она перевела дух. – И как он разозлится из-за того, что его силой заставили провести со мной ночь?
– Мы хотели, чтобы все было хорошо. Заботились о вас.
– Хороша забота! – Линнет показала сорочку. – Потрудись объяснить!
Пот выступил на лбу Элспет, но она не сдавалась.
– Мы хотели избавить вас от хлопот, связанных с таким «доказательством», – призналась Элспет. – Вы оба слишком упрямы и не видите дальше своего носа. Ни один из вас не способен заглянуть в сердце другого. Мы просто хотели помочь.
Линнет расхохоталась.
– Ты, наверное, забыла, как умоляла моего отца не отдавать меня этому «дьявольскому отродью», а может быть, и убийце?
Элспет, вытерев руки фартуком, положила их на плечи Линнет.
– Да, помочь. И я не верю, что Маккензи убил свою первую жену.
– Откуда ты знаешь? – уже спокойнее спросила Линнет. – Может, у тебя появился дар провидения?
– Нет. Да он мне и не нужен. При моем жизненном опыте вполне достаточно просто посмотреть человеку в глаза. Дункан Маккензи никогда не поднимет руку на женщину.
Линнет поджала губы. Ей и самой так казалось. Убей Маккензи свою жену, она обязательно почувствовала бы это. Такой страшный поступок навсегда оставляет след, похожий на темные пятна в свечении вокруг человека.
Ее мужа окружает темное облачко. Это знак печали и горя. Они не оправдывают его отношение к Робби, а также нежелание принять ее как супругу.
Но он не убийца.
В этом она уверена.
– Ты права, он не убивал, – призналась наконец Линнет. – Но он плохо относится к своему сыну и жене.
Элспет удивленно вскинула брови:
– Он плохо с тобой обращался?
Линнет покачала головой.
– Он… он не… он даже не прикоснулся ко мне, – с трудом выговорила она наконец, испытывая стыд, злость и облегчение. – Я хочу сказать, что не знаю…
Линнет никак не могла найти нужных слов.
– Я не помню, что со мной было.
– Моя бедная девочка, – произнесла няня, обнимая Линнет. – Я не рассказала тебе, что происходит между мужчиной и женщиной. Некоторые девушки благородного происхождения воспитаны слишком деликатно и не понимают, что нужно мужчинам. Жаль, если он причинил тебе боль.
