Т.Р. Симпсон все же почему-то казался ей подозрительным.
– Да, если вы не откажетесь обслужить меня, хотя время обеда уже прошло.
– С удовольствием, – поспешила ответить Сейди.
– Спасибо, – сказал он и сел за столик.
Сейди протянула ему меню, налила воды в хрустальный бокал и стала ждать заказ, а Рейвен пошла на кухню предупредить шефа, что представитель железной дороги пришел их проверить. Рейвен это не обеспокоило. Их учили одинаково относиться ко всем посетителям, а шеф-повар славился своим искусством. Ситуация была немного напряженной лишь оттого, что надо было обслужить человека, от которого зависело, останутся ли они работать здесь.
Когда Сейди вернулась с заказом, Рейвен уже была в зале на случай, если Симпсону что-нибудь потребуется. Кроме того, это давало ей возможность получше его разглядеть. Он, конечно, был не так прост. Эта манипуляция с именами была, скорее всего, призвана усыпить их бдительность. Он казался дружелюбным, словно действительно был доволен тем, что они работают в поезде. Но ее он не обманет своей умелой тактикой. Возможно, он и искренен, а может, всего лишь хороший актер. В любом случае она узнает правду, и если окажется, что за грабежами стоит он, она его арестует, каким бы приятным он ни был.
Обслуживать его было легко. Он все время восхищался то едой, то вином. Покончив с обедом, он тепло улыбнулся:
– Давно я так вкусно не ел. Харви, конечно, превзошел самого себя, составив такое великолепное меню для этого поезда, но его девушки – самое лучшее, что он мог придумать. Я чрезвычайно доволен вашим обслуживанием.
– Мы были рады услужить, – сказала Сейди.
– Передайте вашему шеф-повару мою искреннюю признательность. Встретимся завтра. – Он вежливо кивнул и ушел.
Сейди упала на стул так, словно у нее подогнулись колени.
– Что с тобой? – испугалась Рейвен.
– Рейвен, не могла бы ты убрать со стола и принести нам что-нибудь поесть?
– Конечно. Но что с тобой случилось?
– Не знаю.
– Что?
– Пожалуйста. Мне надо срочно поесть.
Рейвен быстро убрала со стола. С Сейди такого никогда не было. Она всегда была приветлива и в хорошем настроении. Что могло произойти?
Примчавшись обратно с полными тарелками, Рейвен сразу потеряла аппетит. Сейди была бледна как полотно.
– Сейди, поешь чего-нибудь, а потом расскажешь, что с тобой.
Сейди предприняла несколько безуспешных попыток приступить к еде, но отложила вилку и с серьезным видом посмотрела на Рейвен:
– Кажется, я влюбилась.
Рейвен взглянула на Сейди, рассмеялась и с аппетитом принялась за еду.
– Это не смешно, Рейвен.
– Ты решила меня подразнить, чтобы я посмеялась над тем, что у меня было в Топике?
– Я говорю серьезно.
– Сейди, ты же еще никого не встретила. Или это кто-то из пассажиров?
– Да, вроде того.
– Ты не шутишь?
– Нет, хотя очень бы хотела.
– Моя дорогая, ты так бледна. Выпей вина, может, тогда у тебя появится румянец.
Сейди сделала несколько глотков.
– У тебя тогда болело внутри? Я имею в виду, когда ты была с тем преступником?
– Его звали Слейт Слейтон, и я на самом деле не знаю, был ли он преступником. Он просто вел себя так, словно в чем-то замешан.
– И выглядел подозрительно.
– Думаю, да. И у меня ничего не болело, разве что под конец. Но это не было любовью.
– А мое сердце болит.
– Сейди, это же нелепо.
– Оно кажется таким большим, что ему тесно в груди, и оно болит.
– Просто у тебя от голода болит желудок.
– Я никогда раньше так себя не чувствовала.
– Может, тебя укачало?
– Он на меня посмотрел, и у меня в груди словно все растаяло. Одного его взгляда было достаточно, чтобы я поняла: я принадлежу ему навсегда.
– Сейди, я тебя слушаю и начинаю терять аппетит.
– У него чудесные голубые глаза – такие умные, а взгляд теплый и нежный.
– Все ясно. Ты заболела. Ты слишком много работала.
– И у него полные, чувственные губы. Я даже подумала о том, что почувствую, если он прикоснется ими к моим губам. Неприлично так думать, Рейвен?
– Не знаю. Надеюсь, ты не заразилась чем-то?
– У него такие красивые руки, длинные пальцы с ухоженными ногтями.
– Значит, мы, по крайней мере, знаем, что он не ковбой.
– Конечно, нет. Ты так и не догадалась, о ком я говорю, Рейвен? Ты разве не почувствовала на себе его магнетизм?
– Хочешь сказать, что я знакома с этим идеальным мужчиной?
– Не смейся надо мной. Я же сказала, что мне больно.
– Больно? Почему?
– Потому что, как и у тебя с твоим ковбоем, между нами ничего не может быть.
Рейвен закончила есть и, откинувшись на спинку стула, сделала большой глоток вина.
– Так ты это серьезно?
– Разумеется. Перестань меня мучить. У меня сердце разрывается.
– Хорошо. Кто же это?
– Теодор Рэндольф Симпсон. Тед.
Рейвен поперхнулась.
– Ты имеешь в виду этого толстячка…
– Он мужчина моей мечты.
Нельзя предугадать, где и когда тебя настигнет страсть. Но теперь, когда Сейди призналась в своей любви, Рейвен вдруг поняла, что они в каком-то смысле похожи. Хуже всего было то, что обе они влюбились в мужчин, которые могли оказаться преступниками. Это было и печально, и смешно.
– Ты в этом уверена, Сейди?
– Я поняла это в ту самую минуту, когда он вошел. Будто не было всех этих лет, когда я думала, что никогда в жизни не встречу того, кого полюблю.
– Тогда почему ты так несчастна?
– Рейвен! Да он никогда не обратит на меня внимания! Я ведь простая девушка, сирота из Нью-Джерси. А он важный человек на железной дороге и наверняка женат.
– Он все равно может тобой заинтересоваться.
– Ты имеешь в виду любовь без замужества?
– Ну, если он тебе действительно нужен…
– Нет, без замужества я бы не смогла. Это было бы неправильно.
– Что же ты тогда собираешься делать?
– Ничего. Вот почему мое сердце разрывается от боли. Я встретила мужчину своей мечты, а брак с ним невозможен.
– Погоди минутку. Сначала выясним, женат ли он. Если это не так, то нет причин для беспокойства.
– Я ему не подхожу. Он наверняка из богатой семьи.
– Чепуха! Не сдавайся раньше времени. Может, ты тоже произвела на него впечатление.
Сейди печально улыбнулась.
– Спасибо, что стараешься меня приободрить, но это делу не поможет.
– Все же поешь что-нибудь. Это же смешно.
– Может, я больше никогда не смогу есть.
– Сейди, что за мелодрама!
– Но я именно так себя чувствую.
– Если ты не собираешься есть, пойдем спать. Утром тебе все может показаться в другом свете.
– Не думаю.
– Все равно нам надо поспать. Ты посиди, соберись с мыслями, а я уберу со стола.
