Взрослые молча шагали рядом. Брент нес одеяло, а Розалин бегала вокруг них кругами. Они дошли до вершины поросшего травой холма, с которого открывался вид на дом. Брент расстелил одеяло, сел и притянул к себе Кэролайн.
Они долго сидели в тишине и смотрели, как ребенок прыгает по лужайке, собирая цветы.
— Ты сотворила чудо, — наконец сказал Брент. — Она выглядит ухоженной, играет, как нормальный ребенок. Я даже не ожидал.
Кэролайн улыбнулась, поджала ноги, расправив складки персикового платья, и обхватила руками колени.
— Она смышленая малышка. С ней только нужно заниматься.
Он обернулся и увидел ее профиль.
— Если бы не ты, Кэролайн, она бы так и не научилась вести себя спокойно и играть. А теперь Розалин обнимает меня, держит за руку и машет на прощание. Всю оставшуюся жизнь я буду благодарить тебя за помощь. — Он понизил голос: — А как ты к ней относишься?
Она удивилась:
— Как я к ней отношусь?
Взгляд его стал задумчивым.
— Какие чувства ты испытываешь к Розалин? Я представляю, как это тяжело — узнать, что у твоего мужа есть незаконнорожденная дочь.
Кэролайн пожала плечами. Как объяснить, что ее чувства не имеют значения, потому что очень скоро она уедет из Мирамонта, чтобы осуществить свою давнюю мечту?
Наконец она осторожно сказала:
— Она невинное дитя, и я к ней привязалась. Какое мне дело до того, что она родилась вне брака? Твое прошлое, Брент, меня не касается.
Он удивленно покачал головой.
— Я еще никогда не встречал такую женщину, как ты, Кэролайн. Тебя совсем не волнуют мои бывшие связи. Многие женщины на твоем месте без конца жаловались бы на свою несчастную долю. Но ты так спокойна! Даже не знаю, радоваться мне этому или огорчаться.
Кэролайн медленно отвела глаза и стала смотреть на луг. Ее действительно задевала его бывшая связь с куртизанкой, но она не хотела, чтобы он об этом догадался.
— Если бы мы любили друг друга, я бы, наверное, смотрела на твою дочь по-другому. Я бы ревновала тебя к ее матери. Но наши отношения не затрагивают чувств, и я принимаю тебя таким, какой ты есть.
Она заметила, как напряглась его челюсть, а глаза сузились до щелочек.
— Ты хочешь сказать, что ревность и любовь идут рука об руку? — язвительно спросил Брент.
Она наклонила голову.
— Как правило, да.
Он опять взглянул на Розалин, которая собирала букет из полевых цветов.
— Знаешь, Кэролайн, — мягко сказал он, — я не буду говорить о том неуловимом чувстве, которое женщины называют любовью, но мне придется внимательно за тобой следить. Я не позволю тебе увлечься другим мужчиной. Что мы с Розалин будем делать, если ты от нас уйдешь?
Эти слова, хоть и сказанные небрежным тоном, привели ее в замешательство. Пытаясь улыбнуться, она убрала прядь волос, упавшую ей на щеку.
— Я уверена, что вы справитесь. Раньше же справлялись.
Брент обернулся и заглянул ей в глаза. По его лицу пробежала тень.
— Раньше мы просто существовали, малышка, каждый в своем мире.
Кэролайн машинально подняла руку и откинула волосы у него со лба.
Он глубоко вздохнул, глаза его стали серьезными.
— Я хочу тебе кое-что рассказать, Кэролайн. Это будут не слишком приятные новости.
Она кивнула.
Брент провел ладонью по лицу и начал:
— Последние шесть лет я работал на английскую разведку.
Она открыла рот, но он, кажется, не заметил ее удивления.
— Первые девятнадцать месяцев я внедрялся во французское правительство. Мне приходилось играть роль элегантного, хитрого, самоуверенного француза. Те, кто меня знал, не могли даже предположить, что я английский агент. Прежде чем уехать на континент, я много лет упорно учился. Я свободно говорю по-французски, хорошо знаю историю и культуру этой страны. Мне следовало проникнуть в наполеоновскую армию, что я и сделал.
Он схватил Кэролайн за руку, сплел ее пальцы со своими и стал ждать, когда она на него посмотрит.
— Я работал во Франции шесть долгих лет, проводя время то там, то здесь — в зависимости от политического климата… — Он помолчал. — Ты вышла замуж за английского шпиона, Кэролайн.
Она потрясенно уставилась на мужа. Он выдержал ее взгляд, ожидая какой-нибудь реакции. Но Кэролайн не знала, что на это сказать.
Легкий ветерок взлохматил ее волосы. Брент поднял руку и ласково отвел их с ее лица, проведя пальцами по щеке.
— Ты мог погибнуть, — наконец пробормотала она.
— Совершенно верно. Это опасное занятие. Если бы я попался во Франции, меня бы повесили… или скорее всего отрубили голову на гильотине.
— О Боже!
— Не волнуйся, Кэролайн, — успокоил ее Брент. — Я покончил с жизнью шпиона. — Он опять взглянул на свою дочь. — Я нужен Розалин, как никто другой, а она нужна мне. Чтобы это понять, мне потребовалось принять участие в сражении при Ватерлоо и пережить три адских дня.
Кэролайн невольно сжала его руку. Потрясение уступило место любопытству.
— Расскажи мне об этом.
Брент опять почувствовал неуверенность. До сих пор единственным человеком, знавшим его подноготную, был Дэвис. Но ему хотелось довериться своей жене.
Кэролайн терпеливо ждала, держа его за руку. Он расправил плечи и начал свой рассказ:
— Проведя во Франции почти два года, я встретил человека по имени Филипп Руссель. Он был младшим офицером французской армии, Я сразу невзлюбил этого типа — подозрительного, изворотливого и жадного. Филипп следовал за мной по пятам, в его присутствии я всегда был начеку. Ему не давала покоя моя связь с Кристин. Она предпочла меня ему, и это сильно задело его самолюбие.
Он внимательно смотрел на Кэролайн и заметил, как она поджала губы. Ему понравилась та скрытая неприязнь, с которой его жена выслушала упоминание о его бывшей любовнице.
Брент сжал ее пальцы в своих.
— Почти три года мы с Филиппом играли в кошки-мьшки, и наконец примерно год назад я точно узнал, кто он такой.
— И кто же? — прошептала она. Он помолчал, глядя на холмы.
— Надо сказать, что я встречался с Кристин в основном из личного интереса. Эта женщина редко обсуждала со мной политические вопросы, но она вращалась в правительственных сферах и время от времени, сама того не подозревая, служила моим информатором.
— Как удобно!
Брент быстро взглянул на жену и тут же отвел глаза, решив не обращать внимания на ее язвительное замечание.
— Однажды вечером из ее случайных слов я понял, что Филипп — мой враг, французский агент и наемный убийца. Я проверил кое-какие факты и утвердился в своих догадках. Этот красавец свободно говорил по-английски и вращался в самых разных кругах. За все те годы, что я работал на британскую разведку, Филипп был единственным человеком, который заподозрил, что я не тот, за кого себя выдаю. Это случилось в прошлом году во время битвы при Ватерлоо.
