Он вообще не возражал бы против того, чтобы все очень тщательно рассмотреть и изучить, но только при условии, что леди не будет возражать и сама того пожелает. К сожалению, она вряд ли согласится.
— Пока ты спала, я собирался порыскать в поисках следов, но прежде решил искупаться. — Кейн беспечно положил руку на голое бедро. — Ты, кажется, держишь в руке мыло? В спешке покидая Ларами, я не успел захватить его с собой.
Сарказм Кейна не задел Эбби. Разговаривая, он постепенно двигался вперед. Когда Эбби поняла это, она швырнула ему кусок мыла. Кейн ловко поймал его.
Он по-прежнему оставался голым, но, по-видимому, это его нисколько не смущало и не беспокоило.
— Для замужней леди ты, по-моему, чересчур застенчива, — медленно проговорил он. — Ведь если бы я не знал, что ты замужем, то мог бы подумать, что ты никогда раньше не видела голого мужчину.
Эбби чуть было не выпалила, что это действительно так. О, конечно, она видела и Диллона, и отца, обнаженных до пояса — но и только… Она с ужасом поняла, что все еще не сводит глаз с Кейна. Эбби быстро повернулась и стремглав бросилась назад, той же дорогой, что и пришла.
— Не стоит убегать! — крикнул ей вслед Кейн. — Это озеро достаточно большое, места хватит для нас обоих. — Эхо донесло негромкий издевательский смех. По мере того как возрастала скорость шагов Эбби, возрастало и ее раздражение. Боже правый, как же он способен выводить из себя! К тому же он просто сумасшедший, если думает, что она хотя бы чулок снимет в его присутствии. Она не доверяет ему ни на йоту.
Мнение Эбби о Кейне еще больше ухудшилось, когда он вернулся на привал в расстегнутой рубашке, надетой поверх брюк. Он небрежно и бесцеремонно стал заправлять при ней рубашку в брюки и застегивать их. Да ведь у этого человека нет ни малейшего понятия о приличии — никакой воспитанности! У Эбби было такое чувство, что Кейн нарочно пытается ее смутить. Но на этот раз она не собирается доставить ему такое удовольствие. О нет!
Кейн взглянул на Эбби и, увидев выражение ее лица, отказался от намерения просить ее помочь ему побриться. Он не любил бриться без зеркала, но не рисковал вложить сейчас бритву в руки этой леди. Не исключено, что она с огромным удовольствием перережет ему глотку!
Кейн потер колючую щетину на своей щеке. Да, привычно кривя губы, подумал он. Хотя Эбигейл Маккензи, безусловно, очаровательная женщина, но пребывать рядом с ней не так-то просто. Тем не менее ее капризное и своенравное поведение больше устраивает его, чем ее фокусы прошлой ночью. Ранимость Эбби невольно трогала его. Сегодня ночью Кейн долго лежал без сна. Чувство вины бередило его душу. Он ощущал себя подлецом из-за того, что не посочувствовал Эбби, не сказал, что сожалеет о смерти ее отца. Но тогда слова застряли у него в горле, как куриная кость.
« И все же почему я должен быть к ней внимательным и добрым? — сурово спрашивал себя Кейн. — Эбигейл, безусловно, не ждет этого от меня! Ясно, что она меня и за человека-то не считает «. А он, как последний болван, невольно испытывает к ней какую-то нежность за то, что вообще что-то чувствует по отношению к ней!
— Как только покончишь с едой, — голос Эбби был холодным, точно лед, — я хотела бы отправиться в путь.
Кейн столь же холодно ответил:
— Это меня устраивает.
Не проронив больше ни слова, они наскоро глотали остывший кофе с печеньем. Спустя несколько минут Эбби и Кейн уже были в дороге, окружавшая их обоих аура была подобна зимнему ветру, проносящемуся над прериями.
Так же, как и вчера, они упорно скакали в северном направлении. Иногда Кейн сбавлял скорость, пытаясь найти следы того, что недавно здесь проезжал кто-то другой, но, к досаде Эбби, ему не везло так же, как и вчера утром.
По мере того как солнце медленно приближалось к зениту, день становился все жарче. На ослепительно голубом небе, уходившем в бесконечную даль, не было видно ни единого облачка. В воздухе не ощущалось даже слабого намека на хотя бы легкий ветерок. Сдернув с шеи шелковый пестрый платок, Эбби вытерла пот со лба. Она страстно желала бы сейчас искупаться в ванне.
В полдень они остановились у ручья, чтобы напоить лошадей. Эбби с восхищением наблюдала, как Кейн на лошади спускается к кромке воды. Ей не нравился этот человек, но он так сливался с лошадью, что выглядел словно кентавр. Казалось, он чувствует себя верхом на лошади так же свободно, как прирожденный ковбой.
Когда Кейн спешился, Эбби сделала то же и повела Сынка к стремительно несущемуся потоку прозрачной воды, где он начал с жадностью пить.
Уголком глаза Эбби видела, как Кейн ведет свою, лошадь совсем рядом. И мужчина, и животное высоко возвышались над ней и Сынком. Полночь была ростом по меньшей мере в семнадцать ладоней2. Крупная, сильная, черной масти, она выглядела так же угрожающе, как и ее хозяин.
В то время как Кейн рассеянно гладил шею коня, взгляд Эбби был прикован к его рукам. Они тоже были очень сильные, большие, худые и смуглые. Эбби не могла не вспомнить ту ночь в» Серебряной шпоре «: эти самые руки, несмотря на всю их силу, необыкновенно нежно касались ее груди, ее чувствительных сосков, так что эта ласка была похожа на прикосновение перышка…
Эбби внезапно ощутила покалывание в сосках и желание сжать грудь руками. Что с ней происходит? Ее воспоминание совершенно не соответствует тому, что она знает о Кейне — он грубый, неотесанный. В полном смятении от ненужных мыслей, бродивших в ее голове, Эбби нашла убежище под гигантским тополем.
Кейн сидел на корточках у ручья, наполняя свою фляжку. Выпрямившись, он взглянул в сторону молчавшей Эбби и направился, к ней. Он бросил свою шляпу на землю и опустился рядом. Отвинтив крышку с фляжки, он сделал длинный глоток, вытер рот и предложил Эбби.
Она заколебалась. Хотя она испытывала жажду, ей не хотелось дотрагиваться губами до того места, которого касались губы Кейна. Поступить подобным образом, мнилось ей, было бы демонстрацией их близости, а этой близости Эбби хотела меньше всего.
Она отрицательно покачала головой, и Кейн завинтил фляжку.
— Ты давно замужем за своим любимым Диллоном? — поинтересовался он.
Сначала она уловила насмешку, прозвучавшую в его словах, а уже потом самый их смысл. На какое-то мгновение Эбби была озадачена вопросом, она забыла, что назвала Диллона своим мужем. Эбби быстро отвела взгляд, стараясь, чтобы Кейн не заметил ее смятения, и сказала первое пришедшее ей на ум:
— Неделю.
Кейн не смог сдержать появившуюся на его губах усмешку.
— Это очень короткий срок для того, чтобы так утомиться.
— Так утомиться, — повторила Эбби, прищурясь. — Может, ты объяснишь мне, что имеешь в виду?
