* * *
Теперь она причащалась и исповедовалась каждое воскресенье. Отец Михаил внимательно выслушивал Сусанну - такое имя она взяла при пострижении - и отпускал грехи. Смирение пришло далеко не сразу. Все в ее характере противилось спокойному размеренному ходу жизни монастыря. Она привыкла к постоянной деятельности, к постоянному вызову и решению самых сложных задач. Всe, теперь она осталась вне бурной политической жизни.
Когда в октябре 1698 года ее постригли в монахини без ее согласия, она была уверена, что отдаст Богу душу. Софья всегда была очень религиозным православным человеком, не мыслящим себя без церкви, но, помимо церковной, она вела активную светскую и политическую жизнь. Все внутри бунтовало. Но она была вынуждена смириться. Теперь она Сусанна. И служит только Богу.
"Отче наш, иже еси на небесех..." Сегодня на исповеди она вновь будет говорить о Василии Голицыне. Где-то он теперь? Чем занят без чинов и имущества? В его жизни, как и в ее, начался совершенно новый этап. И в ссылке, селе Кологоры Пинежской области, он сохранил свою доблесть и честь, свое благородство и наверняка организовал с местными жителями полезные дела. В этом она не сомневалась.
А вот она, Сусанна, а тогда Софья, честь с ним потеряла. Согрешила. И этот великий грех, один из семи смертных грехов, называемый блудом, творила в течение нескольких лет. Одной исповеди не хватит. Она будет исповедоваться о Голицыне много раз. Отец Михаил узнает то, что знают только два человека на земле - она и Василий. Впрочем, Бог всегда знал о ее грехе и прощал до поры до времени.
Василий Васильевич был старше ее на 14 лет. Когда Софья впервые увидела его, она испытала смешанное чувство радости и печали. Радость оттого, что увидела мужчину, с которым готова разделить всю свою жизнь, и печаль - потому что знала: это практически невозможно. Она была царевна, и замуж за Голицына ей не выйти никогда. К тому же он был женат и имел взрослых детей.
Но Софья всегда жила так, как будто нет ничего невозможного. Даже зная, что на пути стоят сотни препятствий, она мобилизовывала все свои силы на их преодоление. И ей удавалось все. Вернее, почти все.
Ей тогда было 25 лет. Она ухаживала за умирающим братом - царем Федором Алексеевичем. Голицына она иногда видела и раньше, но мельком, и только здесь, у изголовья умирающего брата, она сталкивалась с ним постоянно, в спальне государя - то есть в довольно интимной для ее образа жизни обстановке. Тогда и зародилось сильное чувство. Позже Софья узнала, что именно Василий Васильевич говорил о необходимости ухода за царем близким человеком и что лучше всего на эту роль подходит она, Софья.
Софья любила болезненного Федора и жалела его. Только два месяца пожил он со своей молодой женой Марфой Апраксиной. 15 февраля 1682 года они обвенчались, а через два месяца, 27 апреля 1682 года, государь Федор Алексеевич отошел в мир иной.
С тех пор прошло 18 лет. Тогда, в 25, ей надо было решать - либо монастырь, либо власть. Царевен замуж не выдавали. При своем честолюбии о монастыре Софья не желала и думать. Она, по сути, и так жила, как в монастыре. Одиночество, строгое исполнение обрядов, бесконечные посты. Ее кремлевский терем был настоящим заточением. Единственные посторонние посетители, кроме родных, - патриарх, учитель и врач, который допускался только в случае очень серьезной болезни. Когда врач входил, затворялись ставни. Пульс лекарь мог прощупать только через ткань. Потайные ходы вели из терема в церковь, где царица и царевны скрывались за красными занавесями от любопытства остальных молящихся.
Однажды был такой случай. В 1674 году, когда Соне было 17 лет, два молодых дворянина, Бутурлин и Дашков, сворачивая в один из внутренних дворов дворца, случайно встретили карету, в которой царица отправлялась на богомолье в монастырь. Этот случай чуть не стоил им головы. Молодые люди были арестованы, и их жестоко допрашивали.
Места царевен не указывались ни при одном торжестве, которые нарушали ужасное однообразие подчиненной неизменному и строгому этикету жизни всех остальных членов царской семьи и придворных. Царевны появлялись исключительно на похоронах, да и то очень редко, следуя за гробом в непроницаемых фатах. Народ знал их только по именам. Из-за своего высокого положения они не имели возможности выйти замуж ни за русского боярина, ни за иностранного принца: этого не позволяла православная религия. Царевнам не ведомы были радости любви и материнства. Таков был суровый закон.
Не нарушая этих строгих правил, Софья никогда бы не смогла прийти к власти и прожить пусть недолгую, но яркую, полную страстей жизнь.
Теперь на исповеди монахиня Сусанна каялась в этих страстях. А когда возвращалась в келью, вновь начинала вспоминать то, в чем только недавно исповедалась, и вновь румянец заливал щеки, и вновь из Сусанны она превращалась в Софью.
...Похороны царя Федора. Софья идет за гробом вместе с Натальей Кирилловной Нарышкиной, матерью молодого Петра, провозглашенного государем. Протест против избрания Петра на царство зреет в ее душе. Времени нет, надо решаться, либо сейчас, либо никогда, потом будет поздно. В Москве продолжаются беспорядки, начавшиеся еще до смерти Федора. Стрельцы подают челобитную с требованием арестовать их полковников и взыскать с них свои убытки. Правительство напугано такой просьбой и выполняет требование стрельцов. 1 и 2 мая офицеров подвергают телесному наказанию и заставляют выплатить стрельцам положенные деньги. В эти же первые майские дни изгнаны со двора бывшие царские фавориты Языковы, Лихачевы, Дашков. Кругом царит атмосфера недовольства и подозрительности.
Стрельцы, люди по большей части необразованные и восприимчивые к слухам, недовольны и обеспокоены избранием младшего царевича. Они боятся, что, как и во времена Федора, они будут подвергаться преследованиям со стороны советников нового государя, что с таким трудом добытые ими привилегии закончатся.
Народ толкует о том, что избрание нового царя произошло незаконно, мол, не может быть, чтобы старший царевич отказался по болезни. Стрельцы полагают, что все это устроено партией изменников, что несовершеннолетний Петр будет марионеткой в руках недобросовестных родственников Нарышкиных. Особенно настораживают стрельцов слухи о том, что Нарышкины якобы собираются распустить их, стрелецкое, войско. Кроме того, поскольку избрание Петра одобрила Боярская дума, они сделали вывод, что бояре также настроены против них.
Кто-то запустил слух о том, что в России теперь два царя: один народный - Иван, другой боярский - Петр. Таким образом, Иван Алексеевич превратился в лидера простого народа, сам того не желая. Но он был болен. А на Руси всегда любили больных и несчастных. Да еще при этом отстраненных от власти.
